Грешник. На острие (СИ) - Шерр Анастасия - Страница 27

– Я не умею говорить то, что надо. И любить, наверное, не умею. Я виноват в том, что случилось с твоей мамой. Виноват в том, что ты ушла. Знаю, дочь. Я тот ещё мудак. Но эта свадьба… Это я делаю для тебя. Возможно, когда у тебя появятся свои дети, ты меня поймёшь. Хаджиев этот… Он из другого мира. И любить тебя он никогда не будет. Ему нужны твои деньги. Оттяпать кусок, как можно больше, как можно жирнее.

Я хмыкнула.

– А Кириллу, значит, не нужны деньги, да? Кирилл на мне по большой любви жениться хочет. Пап, ты серьёзно? Да этот ушлёпок весь пол тут слюнями закапал. Он меня тупо поиметь хочет, а заодно и твой бизнес. Вот и всё. Да, Хаджиев мудак. Но Самсонов ничем не лучше. Ты бросаешь меня в огонь!

– Самсонова Я знаю. Он тоже не подарок, но он тебя любит. И ему я доверяю. Завтра ты выйдешь за него замуж. Не захочешь сама, обойдёмся без твоего присутствия. Всё, – встаёт, чтобы уйти, а я ловлю его руку.

– Пап.

– Лера, я сказал всё.

– Нет, пап. Я не хочу замуж за Самсонова. И я не выйду. Можешь подделать документы, запереть меня в этой комнате хоть на год. Что угодно. Но я не стану женой Кирилла. Ни за что.

Освободив свою руку, мрачно посмотрел мне в глаза. На лбу пролегла глубокая складка. Прервав зрительный контакт, он моргнул и пошёл к двери.

– Спокойной ночи, Лера.

– И тебе, пап! Пусть тебе приснится то, что сделает со мной Самсонов, когда ты добровольно отдашь ему меня на съедение.

Вышел из комнаты, хлопнул дверью. А я, вспомнив свои юные годы в этой тюрьме, яростно вскочила с кровати. Я не выйду за Самсонова.

Выглянула в окно, увидела толпу охранников. Теперь они дежурят здесь круглосуточно. Отец не позволит мне сбежать. Но если я утром скажу, что согласна на брак с Кириллом, они могут потерять бдительность, и мне удастся ускользнуть по дороге в ЗАГС. Хуже будет, если работника ЗАГСА привезут сюда. Но и в таком случае я найду выход.

Пока я нервно разгуливала по спальне, свет на улице стал тускнеть, а в доме повисла звенящая тишина. Кто-то тихо постучал в дверь, повернул ручку.

Я шагнула назад, ища взглядом хоть что-то, что может послужить оружием. Вдруг это Кирилл.

Но дверь приоткрылась, и я увидела большую, бритую голову Егора.

– Валерия Игнатьевна, пойдёмте. Я помогу вам выйти.

– Что? – я не ослышалась?

– За забором вас ждёт Шамиль. Он меня прислал…

Мои брови поползли на лоб. Так и захотелось сказать: «И ты, Брут». Не стала терять время, отведённое для побега. А отец… Что ж, надо будет его предупредить насчёт предателей. Хотя по-хорошему – он заслужил.

*****

– И как ты это объяснишь отцу? – запыхавшись от бега по саду, останавливаюсь, упираюсь ладонями в колени. Не для меня такой активный образ жизни. Напомните, с чего это всё началось? Вернее, с кого?

И я, дура, сейчас бегу к нему.

Попросту нет другого выхода. С одной стороны Хаджиев, абсолютно чокнутый мудила, с другой стороны – мудила ничем не лучше. Только если в случае с Шамилем, меня насиловать никто не планирует (да, я помню почему), то в случае с Кириллом всё закончится трагично. Либо я его грохну, либо он меня.

– Разберёмся, – отвечает мне Егор, поглядывая назад, туда, где должна быть охрана. Но я их почему-то не вижу.

– А где все? – не уверена, что хочу знать ответ на этот вопрос.

– Чая напились, отдыхают. Пойдёмте, Валерия Игнатьевна. Скоро уже утро.

Пробираемся сквозь кустарник ежевики, я царапаю руки и плечи. Шиплю от боли.

– Нам обязательно сюда ломиться?

– Здесь мне будет легче перекинуть вас за забор.

И действительно, здесь отсутствует колючая проволока на заборе. Да, мой отец параноик.

– Ты со мной пойдёшь? – спрашиваю Егора, когда тот приседает и складывает руки в замок, чтобы я на них встала.

– Нет, я тоже чаю выпью и останусь. Давайте, Валерия Игнатьевна. Ну же.

– Почему ты предал отца? – задаю вопрос в лоб, на что Егор еле заметно морщится. Не нравится слово «предательство»?

– Долго объяснять, Валерия Игнатьевна. Времени нет сейчас.

– Ты причастен к его ранению? – продолжаю свой допрос.

– Нет. Не причастен.

– Так ради чего тогда? Сколько тебе заплатил Хаджиев?

Егор вздыхает.

– А вы только о деньгах и думаете, да? Шамиль моей сестре помог выбраться из наркоманской пропасти. Так что, называйте меня, как хотите.

Я отвожу взгляд.

– Извини.

– Ничего, Валерия Игнатьевна.

– Ты только не вздумай моему отцу вред причинять, понял? Я тебя сама за это прикончу.

– Не бойтесь. Вашего отца я не трону. Я всё ещё здесь только ради вас. Шамиль был готов к подобному. Он хитрый подонок. Будьте с ним осторожны. Он любого человека сломает, переступит и дальше пойдёт. Не льстите себе. Он любить не умеет. Лишён этого чувства.

С полминуты молчим, смотрим друг другу в глаза. Я киваю, и Егор вновь складывает руки в замок. Оказавшись за забором, тут же попадаю в руки Хаджиева и тот ставит меня на землю. Слышал всё значит.

– Привет, Королевна. Как дела? – усмешка уголком рта всё такая же… Блин, и надо мне было запасть на этого придурка.

– Поехали, – обхожу его, сажусь в машину, и Хаджиев, запрыгнув следом, бьёт по газам.

– Куда едем? – спрашиваю, нарушая надоевшую тишину где-то спустя полчаса. Дорога мне не знакомая. – Мне бы домой. За вещами.

Хаджиев поглядывает в зеркало заднего вида, проверяя нет ли за нами хвоста. А я чувствую себя измотанной и уставшей героиней какого-то грёбанного блокбастера.

– Трахаться едем, Королевна. Ты же любишь это дело? – скалится мерзопакостно Шамиль, и я, закатив глаза, отворачиваюсь к окну.

– А если серьёзно?

– Куда же серьёзней? Я тебя похитил. Так же делают влюблённые, да?

– Ты идиот, Шам, – вздыхаю.

– Скажи еще раз, – просит он тихо, и я не сразу понимаю, о чём это он.

– Что?

– Назови меня так ещё раз.

– Перебьёшься.

– Сука.

– Полудурок.

Ещё час мы едем в тишине, пока меня не начинает тянуть в туалет. Прошу его остановиться у заправки и быстро бегу в уборную. Пописав, выхожу из кабинки и тут же натыкаюсь на какого-то нарколыгу. Он пошатывается, безумно глядит на меня своими зенками с расширенными зрачками. Ситуация накаляется, когда он достаёт из кармана нож и идёт на меня.

– Эй, ты чего? – испуганно пячусь я, пока он не припирает меня к стене.

– Бабки давай, шлюха ёб… – договорить он так и не смог, потому что я отшибла подонку яйца. – Аааа, сука! – как-то заторможенно промямлил он и упал на колени. Под кайфом урод, даже боли толком не чувствует. Ну что ж, его ждёт жёсткий отходняк.

Выбила из руки ушлёпка нож, и ломанулась к выходу, но тут же налетела на Шамиля. Тот, оказывается, молча наблюдал за нариком и даже не подумал заступиться. Хотя, о чём это я?

– Ну как, понравилось кино? – спрашиваю, сверля его ненавидящим взглядом. Мерзавец явно доволен увиденным. Скотина.

– Ничего так. У меня даже встал.

– Пошёл ты, – выдыхаю раздражительно, обходя его и толкая дверь. – Козлина.

Следующая остановка у моего дома. Я решаю собрать вещи и свалить куда-нибудь подальше, но Хаджиев почему-то ломится за мной.

– Провожать не нужно, спасибо, – кидаю ему зло, но он вталкивает меня в открывшуюся кабину лифта и заходит следом.

– Ты за вещами.

– Да. Но с тобой я не поеду, – пытаюсь объяснить ему, что на этом помощь закончена и дальше я уже как-нибудь сама.

Лифт закрывается, а Хаджиев резко схватив меня за горло, с силой впечатывает моё несчастное туловище в металлическую стенку. Так, что я выдыхаю со стоном.

– Пусти меня, придурок! – шиплю на него, силясь достать когтями лицо, но он отшатывается, быстро блокирует мои движения.

– Слушай сюда, Валерия Игнатьевна. Если не хочешь, чтобы я тебя тут оставил со сломанной шеей, не беси меня. Мне плевать каким путём идти дальше. С тобой или нет. И мне плевать в каком виде я предоставлю тебя твоему папочке. Целую или в виде фарша – мне похуй. Уяснила? А теперь собираешь свои шмотки и едешь со мной. Я не для того подставлялся, чтобы просрать такой шанс. Давай, – выталкивает меня из лифта, отобранными у меня же ключами открывает замок, заталкивает внутрь квартиры. И я понимаю, что снова попала. – Бери самое необходимое. А я пока напишу записку папочке Королю.