Узы крови (СИ) - Осадчук Алексей - Страница 27

Бертран, со счастливой улыбкой осматривая свою «армию», кажется, был рад возвращению особняка больше, чем кто-либо другой.

Несмотря на то, что все эти люди знали, кому обязаны возвращением на прежнее место работы, на их лицах особой радости я не заметил. Ну, кроме разве что наших с Бертраном шпионов. Старый лакей, повариха и дворецкий уже успели оценить изменения, произошедшие в характере их бывшего и уже нынешнего господина. И это притом, что сервов вообще-то хотели распродать на рынке рабов, как каких-то гусей.

Думаю, они просто не успели даже испугаться, настолько быстро все произошло. Ничего, это не страшно. С этого дня они заживут по-новому. Не исключено, что в будущем с кем-то из них мне и вовсе придется попрощаться.

А вот две симпатичных горничных, которые были немного постарше Макса, явно приуныли. Они, думая, что я не замечаю, бросали в мою сторону опасливые взгляды. Судя по тому, как девушки на меня реагировали, не сложно было догадаться, что Макс, пользуясь своим положением, когда-то любил распускать свои шаловливые ручонки. Ну, ничего, мы это уже проходили.

Я произнес короткую мотивационную речь, призвав всех слуг честно трудиться, а потом отпустил всех заниматься своими делами. Так как, со слов дворецкого, до обеда оставалось чуть больше часа, я изъявил желание провести небольшой смотр моего имущества, которое я якобы не видел больше года.

Первым делом я решил начать с подсобного хозяйства, которое тут тоже имелось. Осматривая вместительный курятник, конюшню, хлев, огород и сад я периодически переглядывался с Жаком, который составил мне компанию. Гуннар и еще двое слуг сейчас занимались нашим фургоном, а Бертран, Марк Дюко и Кевин отправились проверять мои личные покои.

Рядом с конюшней обнаружилась вместительная каменная постройка, внутри которой стояла приличная даже по столичным меркам карета и летняя коляска. При виде этих транспортных средств, Жак, у которого была слабость к всякого рода коляскам, фургонам и каретам, довольно улыбаясь, потер ладони. Правда, он заранее предупредил меня, что ливрею никогда на себя не натянет.

Так, перебрасываясь колкостями, мы переместились в сам особняк.

Ну, что сказать… Внутри замок мне еще больше понравился. Громоздкий и темный снаружи, он был уютным и теплым внутри. Ну точно Лисья Нора! Такую не сразу и штурмом-то возьмешь.

Осмотрев большой зал для приемов на первом этаже, мы переместились в небольшой кабинет, где к нам присоединились Марк и Бертран. Невысокие потолки, стены, обшитые темными деревянными панелями, большой камин, широкий стол, кресла и диван. Мне здесь нравилось все больше и больше.

Я заметил, что Марк Дюко все то время, пока я осматривался, очень внимательно следил за моей реакцией. То и дело на его лице проскальзывало удивление. Еще бы… Прежний Макс ненавидел это место, а нынешний явно не скрывает восторга.

Сев за стол, я откинулся на мягкую спинку кресла, улыбнулся и с удовольствием потянулся:

– Как же все-таки приятно вернуться домой! Кто бы мог подумать… А ведь раньше я не очень любил этот особняк… Теперь же мне кажется, что лучшего дома нет во всем мире.

Бертран, который тоже здесь присутствовал, незаметно ободряюще мне кивнул.

На лице дворецкого застыло выражение безразличия, но в его глазах я заметил слабый блеск одобрения моих слов.

– Марк, ты ведь застал прежних хозяев этого особняка, – обратился я к дворецкому. – Я имею в виду тех, кто продал его моему отцу. Раньше я никогда не интересовался такими вопросами. Пришло время наверстать упущенное.

Дворецкий степенно кивнул, хотя я заметил, что он немного оживился, и своим густым баритоном ответил:

– Да, ваша милость.

– И кто же был прежним хозяином? – спросил я.

– Этим замком и землей некогда владела семья де Клермонов, – ответил Марк Дюко.

– Де Клермоны… – задумчиво повторил я. – Знакомое имя…

– Герцогиня Луиза де Клермон, – помог мне дворецкий. – Первая леди опочивальни ее королевского величества. Супруга герцога де Клермона, одного из маршалов Вестонии.

– Вот оно как… – задумчиво произнес я.

Очень интересно… А не та ли это герцогиня, которая так настойчиво желала выкупить у Часовщика лисий амулет? Любопытно…

– А ты случайно не знаешь, почему этот особняк был продан? – спросил я.

– Знаю, ваша милость, – мрачно произнес Марк Дюко. – В этом особняке скончалась старшая дочь герцогини. Маркиза Кристина де Клермон. Этот дом напоминал герцогу и герцогине о смерти любимой дочери, поэтому они решили продать его вашему отцу.

Хм, так просто взяли и продали родовой замок? Явно очень древний и наверняка построенный еще прапрадедами. Стены этого особняка видели много смертей членов клана де Клермонов. Хотя, о чем это я? Мне ли не знать, что значит потерять любимого человека…

– Грустная история, – вздохнул я, и мой взгляд зацепился за широкое настенное панно, вырезанное из красного дерева.

Я поднялся из кресла и подошел поближе к стене. Неизвестный резчик изобразил сцену охоты на лис. В нижнем правом углу деревянного барельефа была изображена лисья нора, два входа в которую были перекрыты охотниками и гончими псами. Но был еще и третий выход, о котором ни охотники, ни собаки не догадывались. Именно внутри этого прохода ползком в сторону лесного ручья пробиралось лисье семейство.

Впереди ползла гибкая лисица, за ней два маленьких лисенка, а прикрывал отход отец семейства, матерый лис с длинными клыками. Его голова была повернута в сторону брошенной норы. Лис был готов атаковать любого, кто бы осмелился последовать за его детенышами и самкой. Он угрожающе скалился, а в его взгляде я заметил усмешку. Он как бы показывал тому, кто сейчас разглядывал панно, мол, посмотри на этих болванов! Они вдруг решили, что хитрее меня. Ха-ха! Они думают, что у лиса только один запасной выход!

– Если мне не изменяет память, это панно было создано по заказу прадеда герцога де Клермона, – прервал мои размышления Марк Дюко.

– Столько новых деталей, – продолжил я свою игру. – Раньше я почему-то не замечал их.

– Точно подмечено, ваша милость, – кивнул дворецкий. – Я служу этому дому уже несколько десятков лет и каждый раз, когда смотрю на это панно, нахожу что-то новое в нем.

– Были же когда-то мастера, – поддержал его Бертран.

– Говорят, что резчик был артефактором, – добавил дворецкий. – Но это всего лишь слухи.

Хм… Я задумчиво склонил голову к правому плечу. Кстати… надо бы тут все тщательно просканировать. Я не я буду, если не найду в этой древней домине какой-нибудь тайник.

Перейдя на истинное зрение, я начал медленно осматривать сперва стену, потом пол и плинтус, и уже в конце перевел взгляд на панно. Вроде бы ничего… Хотя…

Стоп! Кажется, есть что-то…

– Ваша милость? – обеспокоенно спросил дворецкий и даже сделал шаг вперед.

– Что? – переходя на нормальное зрение переспросил я. – Что такое?

Я взглянул на обеспокоенные лица Бертрана и Марка. Причем в глазах моего камердинера я заметил искорки удивления и интереса. Он уже знал, что я могу видеть энергосистему предметов и живых существ и ему был знаком этот мой взгляд.

– Ваша милость, просто вы внезапно как-то мгновенно побледнели, – торопливо заговорил дворецкий. – Вам стало дурно?

– Нет, Марк, – отмахнулся я и улыбнулся. – Со мной все в порядке. Просто после возвращения домой на меня нахлынули воспоминания из детства. Я вспомнил отца…

Дворецкий скорбно вздохнул и деликатно промолчал.

Я же, демонстративно принюхавшись, поднял указательный палец правой руки и, улыбаясь, произнес:

– Эти умопомрачительные запахи из кухни напомнили мне, что я проголодался.

– Ваша милость, – спохватился дворецкий. – Позвольте вас покинуть, чтобы поторопить наших поваров?

– Отличная идея, Марк, – улыбнулся я.

Когда дворецкий вышел из кабинета, и мы с Бертраном остались одни, он тихо спросил меня:

– Вы что-то увидели, мой господин?

– Да, – кивнул я и вплотную приблизился к панно. – Видишь этот маленький резной листик? Это часть сложного магического механизма. Похож на дверной замок. Маны в нем осталось так мало, что я еле заметил его. Передай Жаку, что я хочу с ним поговорить после обеда. Этой ночью я попытаюсь привести в действие этот механизм. Лишние свидетели нам не нужны. И кстати, чуть не забыл…