Повелитель Ифритов (СИ) - Март Артём - Страница 6

К комитету я добрался на такси. Города я, конечно, не знал, и водитель относительно быстро домчал меня до места назначения.

– Самый час пик уже прошел, – хрипловато сказал водитель, – сейчас, в девять утра, улицы уже поразгруженнее, господин.

Следователь Чижин Сергей Петрович, настоящий боярин, сидел в большом кожаном офисном кресле. Худощавый и длиннокостный, с вытянутым суровым и несколько бледнокожим лицом, он внимательно смотрел на меня через толстые линзы очков.

Длинные пальцы были сплетены у лица, скрывая его нижнюю половину. Из-за этого, казалось, что лицо Чижина совсем не выражает эмоций.

Его непросторный, но богато обставленный кабинет находился на третьем этаже здания следственного комитета. Следователь по делам дворянства восседал за большим столом красного дерева. Я разместился на против, за приставной его частью.

– Материалов очень мало, чтобы конкретно что-то утверждать, – холодно проговорил следователь.

– Мало? – я сузил глаза, – на мой дом напали. Моих родителей убили. Чуть не убили мою семью и меня. По-вашему, есть основания присвоить мне иной статус в этом деле?

– Пока что, – монотонно начал следователь, – потерпевшей признана только Екатерина Евгеньевна. Вы под вопросом.

– Извольте объяснить, – я взглянул на него исподлобья, – почему?

– Дело не простое, сударь. Требует обстоятельного рассмотрения.

– По-моему, – я скрестил руки на груди, откинулся на стуле, – дело совершенно очевидное. А вот ваше поведение меня смущает.

– Мое? – напрягся Чижин.

– Скажите, что с этим простолюдином, которого я задержал?

– Это тайна предварительного следствия. Я не могу вам говорить.

– Что? – привстал я, – я участвую в следствии.

– Без статуса – нет. Я не могу делиться с вами подробностями.

– Тогда что вы от меня хотите, сударь? – я заглянул в серые глаза Чижина.

– Задать несколько вопросов. Только и всего.

– У меня есть право на них отвечать, только если я сочту это нужным.

Я откинулся еще сильнее, забросил ногу на ногу. Увидел, как брови Чижина приподнялись. Эффект был достигнут. Пусть видит, что ему не удастся надавить. А он явно хотел. Отсюда вся эта безэмоциональность, которая в любой момент может вспыхнут бурей, как спичка, чтобы вывести уже меня на эмоции. Это не пройдет.

– Можете, – кисло произнес он.

– Тогда задавайте. Я вам разрешаю.

Чижин сузил глаза. Новая победа за мной. Я в доминирующем положении. Чижин взял одну из папок со стола, положил перед собой, раскрыл.

– И так. Роман Евгеньевич Селихов. Род Селиховых. Из детей боярских, – начал он монотонно, – предки были отступниками во время войны. Прадед помилован короной, но в правах ограничен, – он метнул быстрый взгляд на символ перечеркнутой корзины, выглядывающий из-под манжеты рубашки, – к магии неспособный. Образование классическое, дворянское. От дворянской повинности освобожден ввиду отсутствия магии, признан нестабильным психически. В анамнезе указаны депрессия, ОКР, повышенная тревожность. Все верно?

Нестабильным психически? Вот это поворот. Неужели у Романа были проблемы с психикой? Дворянская повинность. Они встречаются во многих мирах. Интересно, как это выражается в этом?

– Верно, – сказал я. Если откажусь говорить на первом же вопросе, это будет слишком подозрительно.

– Хорошо, – продолжил Чижин, – в школе учился нормально, но был нелюдимым. Подвергался травле сверстников. В основном из-за отсутствия магических способностей. В вузе особо не выделялся. Успехов не имел. Рекомендация преподавателей – нейтральная. Сокурсникам не запомнился ничем, кроме высокого роста.

– Да? – улыбнулся я, – там правда так написано? Кто составляет такие дурацкие биографии?

– Я составляю, – раздраженно выдохнул Чижин.

– При всем уважении, сударь, – я добродушно улыбнулся, – у вас нет к этому таланта.

– У меня много других.

– Не сомневаюсь, – посерьезнел я.

– Один из них, выводить на чистую воду тех, кто строит из себя праведников и невинных овечек.

– Я думаю, – я серьезно заглянул ему в глаза, – тут больше подойдет талант видеть очевидные вещи и не плодить лишние сущности. Прошу, продолжайте. Я хочу быстрее закончить.

Чижин сурово посмотрел на меня, перевел взгляд маленьких глазок на листок в папке.

– С отцом и матерью отношения плохие. Помогал отцу с бизнесом, но из-за психических проблем работать эффективно не могли. Месяц назад проходили лечение от лудомании. Влез в серьезные карточные долги.

Лудомания? Новая неожиданность. Да еще и какой-то долг. Зараза…

– Насколько я знаю, – продолжал следак, – вы не расплатились с ними до сих пор. А согласно показаниям Остапа Гиоргиевича Иванова, происходящего из сервов, бывшего управляющего сгоревшего кафе "Чайка", что принадлежало Евгению Селихову, неоднократно пытались без ведома отца забрать выручку.

Вот это да. Вот в кого я попал. В сломленного и слабого человека, который наделал кучу глупостей, потому что не смог справиться со своими недостатками. Теперь с ними придется справляться мне.

– Переходите к вопросам.

– Это правда?

– Правда, – пошел я ва-банк.

– Что ж. У следствия есть все основания полагать, что у вас был мотив.

– Я обвиняемый? – сузил я глаза.

– Еще нет.

– Но могу им стать.

– Не знаю.

– Озвучьте мотив, – взглянул я исподлобья на следователя.

– Извольте, уважаемый Роман Евгеньевич, – немного нервно выдохнул следак, – не принимать нижеследующие мои слова, за оскорбление вашей личной или родовой чести.

– Хорошо, – перебил его я, – я изволю.

Он замолчал на мгновение, раздраженно засопел. Он волнуется. Явно волнуется. Это хорошо. Судя по тому, кого он описал, следователь думал легко взять меня в оборот. Он не ожидал уверенного поведения.

– Продолжайте, – я сделал пригласительный жест, – почему вы молчите?

– В горле пересохло, – сказал следователь и отпил маленький глоток воды из стакана, громко поставил его на деревянную подставку, – это лишь одна из версий, которые следствие должно отработать. Не более.

– Не тяните.

– Заказное убийство с целью обогащения. Которое, при этом, прошло успешно.

– То есть, – я скрестил руки на груди, – вы обвиняете меня в том, что я заказал собственных родителей бандосам, чтобы завладеть их наследством продать его и расплатиться с долгами?

– Это лишь версия, – он отстранился от стола, убрал руки от лица. Я увидел, что его на удивление толстые губы слегка подрагивают, – выжили вы, и ваша сестра, с которой вы были ближе всех в семье.

– Дайте угадаю, – я иронично улыбнулся, – показания выжившего бандита это подтверждают верно? Он говорит, что его нанял я?

– Я не могу вам сказать.

– А мне это и не нужно, – я заглянул ему в глаза, следователь пару мгновений пытался выдержать, но потупил взгляд, – вам знакома фамилия Ланской? – спросил я

– Какой странный вопрос.

– Прошу, ответьте на него.

– Вопросы тут задаю я, – как-то неуверенно проговорил следователь.

– Знакома, насколько я понял. Так вот, бандиты упоминали ее, во время покушения. Упоминали также и то, что у них сговор с полицией. А теперь, вот, вы пытаетесь повесить дело на меня. Прекрасно. – Я встал, – надеюсь, вопросов больше нет?

– Нет, – Чижин сгорбился, снова сплел длинные пальцы у лица, – но то, что вы говорите – серьезное обвинение. Если узнает Пьер Мартынович, то может принять за оскорбление. Учитывая несовершённую кровную месть его отца к вашему деду, у него появится право вызвать вас в сословный суд, на поединок чести.

– Кровную месть, говорите, – задумался я.

Чижин быстро заморгал, побледнел.

– Что ж, что-то мне подсказывает, что Пьер Мартынович точно об этом узнает. Большое вам спасибо, следователь. Я свободен?

– Свободны, Роман Евгеньевич.

– Бывайте, Сергей Петрович, – бросил я, выходя из кабинета. Следователь не ответил.