Ангел, приносящий удачу - Антонова Ольга - Страница 28

– Хорошо бы.

– Ну и договорились. Целую.

“Все. Больше никто не должен звонить. Все, кто знал про Париж, уже отзвонились. Хорошо, что я родителям ничего не говорила. А ведь это, наверное, страшно – набирать номер знакомого, когда знаешь, что шансы услышать его голос пятьдесят на пятьдесят. Интересно, если у покойника звонит в кармане мобильный телефон, то отвечает ли кто-нибудь из врачей или службы спасения на вызов. „Алло? К сожалению, он умер“. Хотя все эти люди в самолете уже успели отключить мобильные телефоны, и до них уже никак нельзя было дозвониться. Я никогда не думала, что такое может случиться со мной. Точнее, совсем рядом от меня. Какое у меня было место? Двадцать семь А, кажется. Я еще тогда подумала: „Фи, совсем в конце“. Значит, у меня был бы шанс. Господи, какое счастье, что я осталась жива!” – По Викиному лицу катились слезы.

– Ага, значит, жить-то не так уж и плохо. Стоило попасть в такую переделку, чтобы это оценить. И не пятьдесят на пятьдесят, а тридцать семь на шестьдесят три. Такие вот шансы были в этот раз. Но откуда тебе это знать?! Нет, не надо больше смотреть новости. Ложись лучше спать, детка. На сегодняшний день достаточно впечатлений.

“Нет, не буду я, пожалуй, включать телевизор. – Вика положила пульт от телевизора обратно на журнальный столик. – Ничего хорошего там все равно не скажут. Пойду-ка я спать”.

На следующий день Вика решила пойти на работу, а вечером заглянуть к терапевту. Чувствовала она себя все еще не лучшим образом, однако оставаться дома значило подвергать себя ежечасному искушению включать новости, вглядываться в кадры с места трагедии и искать там лица, которые она успела заметить в аэропорту. Вика не нашла в себе сил на розыски багажа. Ей казалось кощунственным разыскивать свои дорогие шмотки на человеческом пепелище. Она решила, что потерянный чемодан и пропавший билет – это смехотворная плата за счастье остаться в живых и не надо гневить Бога сожалениями о потерянном.

Ангел Вика с удовольствием наблюдал перемены в мышлении своей подопечной и даже начал подумывать, что в людской пословице: не было бы счастья, да несчастье помогло – есть глубокий философский смысл. Он, конечно, знал, что шоковая терапия иногда помогает, но сам никогда не был сторонником такого рода лечения, потому что по опыту знал, что у такой терапии бывает много осложнений. Вот, помнится, в тысяча шестьсот семьдесят четвертом году он и сам прибегал к этим методам в отношении своего хранимого, но… Да ладно, что уж теперь вспоминать!

На работе весь день к Вике совершали паломничество сотрудники разных отделов. Слух о ее участии во вчерашней трагедии благодаря расторопности Фроловой и Капустиной разнесся по всему офису, и каждый хотел лично посмотреть на чудом спасшегося человека. В какой-то момент Вика, уставшая в сотый раз отвечать на вопрос “Ну как там было?”, пожалела, что пришла сегодня наработу. Единственный плюс всей этой суеты вокруг директора по персоналу заключался в том, что сотрудники немного отвлеклись от ставшего уже традиционным нытья по поводу тяжелой ситуации в компании “Оптима”.

Вечером терапевт, осмотрев Вику, пожала плечами.

– Я ничего не вижу. Давление в норме. Сердцебиение нормальное. Признаков каких-то острых заболеваний нет. Вам нужен больничный? – с подозрением спросила она у Вики.

– Нет. Я просто хочу понять, почему у меня такая слабость в последние дни и почему я упала в обморок.

– Знаете, это может быть просто от стрессов. Синдром хронической усталости. Слышали про такой диагноз? Им страдает большая часть работающего населения мегаполиса. Давайте тем не менее проведем небольшое обследование, чтобы исключить другие причины. Вот вам направление на анализы и кардиограмму. Когда вы последний раз посещали специалистов?

– Каких? – осторожно спросила Вика. Ходить по врачам она не любила, несмотря на то что “Оптима” обеспечивала ее страховкой в хорошей медицинской клинике.

– Каких-нибудь. Невропатолога, гинеколога, эндокринолога.

– Давно, – туманно ответила Вика.

– Понятно. Пройдите, пожалуйста, осмотр хотя бы у этих трех специалистов, а потом придете ко мне. И еще. Постарайтесь больше гулять, меньше нервничать, нормально питаться и хорошо спать.

– Но это невозможно.

– Виктория Викторовна, нет ничего невозможного, если речь идет о вашем здоровье. Я понимаю, что у вас карьера, дом, мальчики, ночные клубы и диеты. Но вы должны расставить приоритеты, если хотите дожить до старости и не превратиться в развалину.

“Поздно, – хотела сказать Вика, – я уже превратилась в развалину. И это несмотря на то, что из всего вышеперечисленного у меня только карьера и иногда диета”. Но доктор выглядела сурово, и она только кивнула в знак согласия и выдавила из себя тихое:

– Я постараюсь.

– Вот, давайте постарайтесь, – ободряюще произнесла доктор. – А то вам ведь еще детей рожать. Вам сколько полных лет? – Она заглянула в карту. – Да-а. Надеюсь, вы не чайлд-фри.

– Кто-кто? – не поняла Вика.

– Чайлд-фри. Это сейчас очередное модное увлечение, когда молодые здоровые женщины сознательно отказываются от потомства. Не хотят заботиться о детях, а хотят наслаждаться жизнью. Делают себе операции, чтобы никогда уже не забеременеть. Вы про такое слышали?

– Нет, – призналась Вика. – Никогда.

– Вот и хорошо. Не все еще, значит, с ума посходили от денег и развлечений. Давайте, дорогуша, пройдите осмотр специалистов и следите за своим образом жизни. Если что – подлечим, но думаю, что у вас все в порядке. Просто нужно немного отдохнуть.

Выйдя из поликлиники, Вика задумалась: “Если уж на то пошло, то я получаюсь тоже„фри“, причем со всех сторон: „мэн-фри“, „чайлд-фри“, „хоум-фри“ и „мани-фри“. Но все это происходит как-то помимо моей воли”.

Невропатолог и эндокринолог не сказалиВике ничего нового, кроме ставших уже стандартными рекомендаций на тему “меньше нервничать, больше гулять”, а попасть на прием к гинекологу Вике удалось только в августе.

В назначенный день Виктория приехала на прием. Она немного нервничала. Во-первых, задержка, которую она раньше, не сомневаясь, списывала на сбой цикла в результате стресса, как-то совсем уж неприлично затягивалась. Во-вторых, в памяти всплывали вопросы врачей о возможной беременности. Вика не хотела и не могла поверить даже в малейшую вероятность того, что она беременна. Конечно, факт интимных отношений имел место. Глупо было бы отрицать. Но помимо того, что он пришелся на абсолютно неподходящие для зачатия дни цикла (Вика все несколько раз пересчитала), этот факт был между ней и Чебурашкиным. Забеременеть от первого и единственного полового акта с Павликом Чебурашкиным ей казалось проявлением высшей степени нелепости. Такого просто не может быть, потому что не может быть никогда! Вика решила не думать о глупостях и занялась рассматриванием сидящих в очереди женщин. Посмотреть было на что.

Клиника, в которой обслуживались по страховке сотрудники “Оптимы”, считалась одной из лучших в Москве, и лист ожидания к некоторым специалистам растягивался на недели. К гинекологу приходилось записываться заранее, при этом необходимо было изловчиться попасть на прием в те дни месяца, которые подходят для обследования женского организма. Далее предстояло всеми правдами и неправдами выкроить эти часы из жесткого бизнес-расписания, потом правильно рассчитать время на дорогу по пробкам, чтобы приехать к назначенному часу. Все равно запись сдвигалась, и пациентки опаздывали на работу. Все эти трудности наложили отпечаток на лица и поведение сидящих перед кабинетом. Несмотря на дорогие костюмы, приятный парфюм и безупречный макияж милых дам, в воздухе витала нервозность. “Враг не пройдет!” – читалось в усталых глазах. Довольно благодушно выглядела только одна глубоко беременная женщина, но ее интересы отстаивала пришедшая с ней подруга.