Реальность Тардис - Ершова Алёна - Страница 49

А я оказывается ревнивый. Черт, никогда бы о себе такого не подумал! Ведь ревность – это, сомнения в первую очередь в самом себе. Девочка поводов не давала.

Проблема в том, что я очень плохо ее знаю. Уже полгода встречаемся, а я все так же, как в первый день не могу понять ее мотивы и поступки. Слишком уж они рациональны и выверены для шестнадцатилетнего подростка. Слишком хорошо она владеет голосом и эмоциями. И это смущает. Я не вижу, где и когда заканчивается искренность, и начинается маска.

А ведь, если разобраться, то с последним звонком, это первый алогичный поступок за все время. Не выверенный линейкой, а по-женски спонтанный. И мотив понятный, после объяснения. Что-то типа «Не смотри на меня, я не накрашена». От чего же меня слова так оцарапали? Все просто, я прикипел к девчонке, сильнее, чем ожидал, и теперь отрывать больно и не хочется.

А турнир? Сколько раз я размышлял над тем, как ее уговорить не ехать. Вчера же просто психанул, и не смог подобрать слова. Хотя прекрасно знал, что Алиса, девушка упрямая, и чисто из принципа встанет в позу. Надо позвонить, извинится, донести свою позицию по мягче, убедить в своей правоте. Ведь я старше, и должен быть умнее.

Звонить с самого утра я не стал, зная о любви моей пассии засиживаться до ночи, если на следующий день не надо ни куда рано вставать.

На работе закрутился делами, и набрал домашний только в обед. Трубку взяла мама.

– Здравствуйте, это Александр, – представился я, – А Алису можно к телефону позвать?

– Здравствуйте Саша, – отозвалась мелодичным голосом женщина, – Алиса уже на турнир уехала, так что ловите на сотовом.

– А, хорошо, – я немного опешил, – А она же завтра собиралась.

– Ну видимо, что-то изменилось, и она поехала сегодня, – в голосе мелькнуло сочувствие и понимание. Интересно, рассказала Алиса о ссоре? Что-то подсказывало, что нет.

– Ладно, спасибо, всего доброго. – Я положил трубку. Нахлынули все вчерашние ощущения, и встал резонный вопрос что делать? Алиса сделала свой выбор, навязываться не в моих правилах. Но насколько верно я поступил изначально, не вынудил ли своим поведением и словами показать гордость?

Затрезвонил рабочий телефон. Взял трубку:

– Здарова, чем вечером занят? – бодрым голосом пробасил на том конце Харлей. Мой хороший знакомый, еще с времен первой практики в следствии. Меня тогда мило выворачивало от вида «подснежника», а он учтиво подал водички, и сказал не парится. Так и познакомились. Звали его Игорь Романович, но из-за страстной любви к мотоциклам, все свои знали его под кличкой Харлей.

– И тебе не хворать. Ничем особо.

– Отлично, у меня благоверная на три дня уехала пить и драться со своими друзьями реконами, мелкого я тёще сплавил, и в кои то веки свободен от всех обязательств, и готов вливать в себя пиво. Ты со мной?

Я немного ошалел от выплеснутой на меня информации, и в который раз понял, что закон парных случаев один из действительно работающих механизмов вселенной. Что ж это будет, как минимум, интересно.

– Конечно. В семь в «Бочке»?

– Естественно.

«Бочка», по авторитетному мнению Игоря, была баром, где варили самое лучшее пиво. А по мне так, через две пинты все оно было уже одинаково.

После полуторачасовой беседы, я узнал все подковерные тайны следственного отдела; насколько японские спортивные мотоциклы металлолом; и как Харлею было хорошо, пока его малой в первый класс не пошел.

К середине вечера, я все же решил задать вопрос, ради которого и состоялась сегодняшняя пьянка:

– Я так не понял, куда твоя жена уехала, и почему ты довольный такой?

– На турнир. Пить и драться. – Удовлетворенно сощурился коллега.

– Без тебя?

Харлей внимательно и немного пьяно на меня посмотрел.

– Молодой ты еще Сашка. И не женатый. А будешь бобылем сидеть, так и не узнаешь никогда, что если бабу в гараж не отпускать, то у нее тараканы плодиться начинают, и советы вредные давать. И чем дольше баба ничем не занята, тем больше она своих тараканов слушает. Ей просто больше общаться не с кем.

– А на работе? – я даже немного протрезвел, от такой логики. Что мужики в гараж сваливают, да на рыбалку, знал, а теорию о необходимости подобных мероприятий для слабого пола, слышал впервые.

– Не, работа не пойдет, на работе такие же ошалевшие от дома и детей бабы. От общения на работе их тараканы в сговор вступают.

– Подожди, про тараканов понял, но пить и драться она с женщинами будет или мужчинами?

– Это как повезёт. Но женщин там не много, поэтому надеюсь, что с мужиками.

В этот самый миг, я понял, что вообще запутался.

– Почему надеешься? А если изменит?

– Ну ты дурак! Прости пожалуйста! – Расхохотался друг. – Бабе, что б изменить, железо ковать, одежку мешкоподобную шить, да ехать за тридевять земель не надо. Захочет, у тебя под носом рога сделает, ты и не заметишь. Да, и мужиков по большей части, я всех тех знаю, еще по старому ролевому движению. И сами не тронут, и в морду дадут, если полезет кто. Слушай, а хочешь, я завтра за тобой утром заеду. Посмотришь, что там за паштет твориться? Я пока молодой был, мне эта кухня ой, как нравилась. Правда у них сейчас все серьезно, по-взрослому.

Владимир Ларин

Подготовка к турниру – это всегда аврал, и с каждым годом все более и более интенсивный. Это еще две весны назад можно было позвать неравнодушных на поесть шашлыки и подраться на железках. А после того, как к нам начали подтягиваться команды из других городов, стало понятно – хочешь не хочешь, а придется тянуть новый уровень. Договорились с администрацией о выделения пионер лагеря, закупили на пилораме горбыль на ристалище, и понеслась.

В этом году к нам собрались бойцы из четырех клубов. Планируется под пятьдесят человек участников. Не всякая ролевая игра собирала столько людей, что уж о нас говорить.

Отчасти причиной наплыва послужил отполированный Геной сайт. Даже не ожидал от этого олуха такой работоспособности.

Теперь работы через край: надо встретить и разместить иногородних, сколотить ристалище, привезти железо, разобраться с пиром и вечерними посиделками. Н-да похоже ежегодное мероприятие из отдыха плавно превращается в головную боль.

Хорошо, что в этот раз, с нами в тележку с квадратными колёсами, как-то незаметно и не навязчивой, впряглась Алиса, замкнув на себе бытовую часть. Димина супруга, только выдохнула, и перекрестилась, так как вся эта возня с организацией лагерного питания и размещения людей, ее только раздражала. А девчонка, заехав, седьмого утром, смогла присесть и переодеться в историчное только к вечеру. Она как заправский завхоз, знала куда, и зачем надо подойти, где что взять, и кому чем помочь. Я ей застолбил кровать в самой из маленькой комнат (мы ее назвали организаторской). Там было пять коек, на которых разместились: я, Дима с супругой, и Алиса. Но после того, как туда в наглую запер свои вещи Гена, Алиса, хлопнула глазками, и с милой улыбочкой заявила, что ее ребята из соседнего клуба в большую комнату позвали, да и Егор там. Будут вечером вдвоем на гитаре играть и развлекаться, поэтому лучше мы к ним, а не она к нам. Спасибо, и все такое. Ага, конечно. Спальня на двенадцать человек, в которую к вечеру набьются как рыбки в бочку еще сорок, всяко лучше пребывания в маленькой уютной комнате, но по соседству с Геной. Может открыть парню глаза, на то, насколько он не интересен Алисе, пока это кто другой не сделал? Ладно, потом, все потом.

А пока турнир, суета и радости встречи, горячий глинтвейн, и песни под гитару. В этом году аж под две гитары. Завтра побиться на железе, посудить спарринги девчонок, поучаствовать в бугурте[13], и будет полная гармония.

Из большой комнаты уже доносились вопли, разгоряченных глинтвейном и грогом, мужских глоток, по какой-то неведомой причине, выдаваемые за песню: