Жених поневоле - Джонсон Сьюзен - Страница 16
- Предыдущая
- 16/48
- Следующая
Узнав все это, Мария разволновалась еще больше.
— Что же нам делать? Наверняка он снова ее избил! — Ничто не оставалось незамеченным служанкой, которая к тому же была единственной подругой хозяйки. — Надо ее оттуда вызволить. Госпожа Алиса давно мечтала отсюда уехать, и больше ждать нельзя. Придется позаимствовать лошадей хозяина и бежать немедленно, пока он не вернулся из Виипури.
— Ох, не знаю, — ответил осторожный Арни. — У Форсеуса руки длинные, да и денег немало. Пожалуй, лучше попросить помощи у князя Кузанова. Он помогущественней Форсеуса, он и защитит госпожу Алису.
Мария, Арни и Ракель служили еще у родителей Алисы, и все годы, которые она провела с Форсеусом, помогали ей, как могли, тщательно скрывая от нового хозяина свою преданность. Им было прекрасно известно про ее отношения с князем — в то утро, когда прибыла карета от Кузанова, Мария настояла на том, чтобы Арни пошел за Алисой следом, она боялась, как бы с хозяйкой не приключилось чего дурного. Увидев нежную встречу на лугу, Арни убедил Марию, что князь вовсе не разбойник, задумавший погубить госпожу, и что она, наоборот, очень счастлива. Преданные слуги радовались, видя, как после долгих лет отчаяния Алиса вновь напевает и улыбается. А что до вопросов морали, то они считали, что брак, навязанный пятнадцатилетней девочке, гораздо аморальнее и что союз этот — насмешка над священными узами.
— Ты прав, Арни! — воскликнула Мария с надеждой. — Беги и сообщи обо всем князю Кузанову. Он не позволит, чтобы нашу девочку обижали!
Поспешно сбежав по лестнице, Арни кинулся в конюшню, взял самого быстрого скакуна и через пять минут уже скакал к имению князя.
Князь Кузанов совершал свой утренний туалет, готовясь к отъезду в столицу. Он все еще был в ярости, бушевал и на трех языках ругался на всех попадавших под руку слуг с такой злобой, что даже ко всему привычный Юкко удивлялся.
Кавалергарды, которые сопровождали князя Кузанова в его поездке, собрались во дворе и мечтали только о том, чтобы их княжеский гнев миновал. Последние двадцать минут из распахнутых окон доносилась только отборная ругань — сначала со второго этажа, а потом и с первого. Ники обрушивал свой гнев на камердинера, на повара, на дворецкого. Кофе был чересчур горячим, яйца остыли, дворецкий слишком медленно наливал коньяк. Увидев баулы и чемоданы, выставленные у входа, он рассвирепел, и теперь слуги поспешно переносили их в карету, поджидавшую за углом.
Через десять минут, выпив одну за другой три рюмки коньяку, Ники вышел на крыльцо и стал тщательно осматривать свой отряд, выстроившийся к тому времени в полной боевой готовности. Однако здесь придраться было не к чему. Князь сел в седло и бросил последний взгляд на дом и двор, где все напоминало ему об Алисе. «Здесь мы гуляли, — мрачно думал он. — Сидели на этой скамейке. Алисе так понравились эти клумбы… Как светило в тот день солнце! Черт бы подрал эту память! Да, теперь это всего лишь воспоминания…»
Князь пришпорил своего любимого вороного коня и пустил его шагом. Вслух он команды не давал, но его люди облегченно вздохнули. Наконец-то в путь!
Николай услышал, как за его спиной заскрипели седла, как мягко зацокали копыта по влажной грязи. Ехали медленно по дороге, кружившей между березовых рощ, которых было много в окрестностях имения. Через двадцать минут они достигли южной границы его владений.
Николай думал только об Алисе. Выпив с вечера три бутылки коньяка и промучившись почти всю ночь без сна, он все никак не мог успокоиться. Нет, надо гнать от себя мысли о ней! Что толку в пустых размышлениях? Все прошло. Мимолетный роман закончен. Ники пустил лошадь рысью, а потом пере шел на галоп. Конь, послушный хозяину, понесся вперед, его примеру последовали и остальные. Глядя на расстилавшуюся перед ним дорогу, Ники понемногу успокаивался. Семь часов езды — и они будут в Петербурге.
Арни примчался к дому Кузанова, и ему сообщили, что князь полчаса назад отбыл в столицу. К счастью, Арни знал все окрестные тропинки и, пришпорив коня, помчался вдогонку, напрямик по лесу и по полям.
Отряд Николая ехал строем следом за князем, и тут вдруг показался скакавший прямо по пашне всадник. Вскоре стали слышны его крики, но слов было не разобрать. Ники остановился, и через несколько минут перед ним предстал запыхавшийся Арни.
— Алиса в опасности! — выпалил он. — Форсеус ее избил и запер в амбаре. Похоже, она без сознания, и…
Не дослушав Арни, Николай развернул коня и во весь опор поскакал мимо замерших всадников, дав знак сержанту следовать за ним. Времени на раздумья не оставалось — надо было спасать Алису. Он не сомневался, что она пострадала из-за него.
Проклятый садист! Ну ладно, это ему надолго запомнится. Да он этому Форсеусу голыми руками шею свернет!
Через несколько мгновений весь отряд мчался в обратном направлении. Ники, пришпорив коня, скакал впереди. Арни не отставал от него. Обернувшись к нему, Ники крикнул:
— Вы давно оттуда?
— Выехал минут сорок назад, — отвечал Арни. Николай молился только об одном — лишь бы не опоздать. Ярость, кипевшая в нем с утра, нашла выход. Теперь она была направлена на одного человека — Вольдемара Форсеуса.
Когда они добрались до дороги к дому Алисы, конь был весь в мыле, но Ники продолжал гнать его галопом. Перед самым домом он выхватил из седельной кобуры пистолет, ворвался во двор, огляделся и подъехал прямиком к амбару.
Спрыгнув с коня, Ники кинулся к двери, всем телом надавил на нее, и она тут же слетела с петель. Двое подоспевших ему на помощь солдат подняли ее и отодвинули в сторону.
В полумраке амбара Ники увидел лежащую без движения Алису. Разорванная одежда едва прикрывала избитое тело. Скинув мундир, он накинул его на Алису и бережно поднял ее на руки. Она даже не пошевелилась. О, господи, неужели Форсеус ее избил до смерти?! Ники в тревоге заглянул ей в лицо и с облегчением заметил легкий румянец на щеках. Выйдя наружу, он осторожно положил Алису на разостланное на земле одеяло и стал раздавать приказы чужим слугам так же безапелляционно, как своим собственным.
— Найти Форсеуса! Притащить это чудовище, где бы он ни скрывался! Даме принести выпить чего-нибудь покрепче! Теплой воды сюда! И бинтов! Немедленно!
Все кинулись исполнять поручения. Арни встал на колени и склонился над Алисой: по щекам его текли слезы.
— Князь, похоже, ее чем-то опоили, — сказал он наконец, вглядевшись в нее повнимательнее.
Ники нащупал пульс, приподнял Алисе веки, взглянул в расширенные зрачки и кивнул.
— Видимо, да. Надо немедленно увезти ее от этого злодея. Хорошо, что ты меня догнал.
— Увезти?! — воскликнул перепуганный до смерти Арни. — Но господин Форсеус…
— Я с ним разберусь, — перебил Николай. — Найди ее дочь и служанок, которые все это время были ей преданны. — Да и Арни за свою преданность заслуживал того, чтобы укрыть его от гнева Форсеуса. — И реши для себя, хочешь ли ты сопровождать свою хозяйку?
— Я поеду туда, куда поедет госпожа, — сказал Арни твердо. — Я обещал ее отцу не покидать ее.
— Вот и хорошо. Только собирайтесь поскорее. Возьмите смену одежды для Алисы и девочки. Больше ничего из этого поганого дома не берите. Я разберусь с Форсеусом, и мы уедем.
Однако хозяина так и не удалось найти. Перепуганные слуги объяснили, что тот с утра пораньше уехал с сыном в Виипури.
— Может, оно и к лучшему, — мрачно сказал Ники, подумав, что отец не простил бы ему убийства соседа.
Николай сел в седло, взял Алису на руки, и кавалькада медленно тронулась в обратный путь. Арни вез Кателину, а Мария и Ракель сидели за спинами двух кавалергардов. Через час они вновь оказались на Петербургском тракте, где их дожидалась карета Ники. Алису, Кателину и служанок пересадили в карету, и путешествие продолжилось.
Петербургский особняк Николая Кузанова, здание из розового финского мрамора, располагался неподалеку от Зимнего, на Миллионной. Дворец в строгом классическом стиле, построенный в 1785 году, был преподнесен в подарок Платону Кузанову самой Екатериной II. Отец купил его Ники, поскольку большую часть времени проводил в «Ле репоз».
- Предыдущая
- 16/48
- Следующая
