Богоборцы 3 (СИ) - Широков Алексей - Страница 4

— Не позволю! — оборвал его полковник, вошедший в кабинет следом за Юлией. — Ивашов, сядь уже и успокойся! Вот ведь прислали на нашу голову! Недаром говорят, молодой энтузиаст хуже трёх старых раздолбаев.

— У меня вот такой же, — чуть улыбнулась одними губами Обрескова. — Ни дня без приключений. На каникулы в деревню поехал — с ведьмой связался. На сборы отправили — вздумал со зверобогом биться. Хорошо ещё, победил.

— О как! — крякнул полковник, а в глазах вспыхнул огонёк уважения. — Силён боец! Разреши от всего сердца тебе руку пожать! Учись, Ивашов, как надо родине служить!

— Благодарю, — мне было немного неудобно, что меня выставляют одновременно и героем, и раздолбаем, постоянно влипающим в неприятности, но возмущаться я не стал. — Служу Российской Федерации!

— Молодец! — полковник хлопнул меня по плечу. — Ты, если что, давай к нам! Нам такие парни во как нужны! Мы тебе и квартиру служебную выбьем, и должность получишь! И невесту найдём. Знаешь, какие девчонки у нас в главке работают?!

— Нам тоже такие нужны, — тут же пресекла попытку вербовки Юлия. — А девок у него и так хватает, целых пять штук в команде. И все как на подбор красавицы. Катя Милорадович, например.

— Это младшая дочка Всеслава Владимировича? — удивился полковник. — Видел её как-то. Да, с такой невестой нам тягаться будет тяжело, но у нас девчонки не хуже!

— Ничуть не сомневаюсь, — я кривовато улыбнулся, пребывая в некотором шоке от того, что меня в женихи Катьки записали, когда я ещё от предложения деда Дары не отошёл. — Но я всё же вынужден отказаться. Моя судьба — быть богоборцем.

— Эх, жаль, — вздохнул полковник, но как-то не слишком натурально. — Но если что — милости проси!

— Обязательно! — я ещё раз пожал мужчине руку, и мы с Юлией покинули здание РОВД.

— Ну, рассказывай, — придавила меня тяжёлым взглядом куратор, стоило нам сесть в её машину. — Я хочу знать всю правду «от» и «до».

— Всё, что в рапорте указано, — правда, — честно говоря, я уже устал повторять одно и то же. — Гулял, развлекался. Заметил старуху с внуком. От бабки шёл какой-то чёрный дымок, типа тумана. На смартфоне ничего не отобразилось, я даже сфотографировал для проверки. Пошёл за ними, хотел поговорить и пригласить в бюро для проверки. На всякий случай. Бабка вдруг мальца отшвырнула и преобразилась. Конечности удлинились, появились дополнительные суставы. На пальцах возникли когти. Пасть стала размером больше головы и полной зубов, в два ряда, как у акулы. А, ну и глаза. Вместо глазных яблок — провалы с чернотой. Тварь напала на меня, я прикрылся энергетическим щитом и пинком её отшвырнул. Потом достал новый нож из бедра зверобога, другого оружия у меня не было. Бабка, как его увидала, сразу задала стрекача.

— Это всё? — Юлия слушала меня внимательно, не перебивая. — Какие-нибудь ещё детали, мелочи? Вспоминай всё, это очень важно.

— Мелочи… — я задумался. — Ну… а! Я их еле догнал, а когда позвал, чтобы остановились, бабка заорала, мол, мой, не отдам. И когда преобразилась, предпочитала передвигаться на четырёх конечностях, причём кверху пузом. Мерзкое зрелище, должен сказать.

— Хм… пальцы длинные, костистые? Когти кажутся продолжениями костей фаланги? — продолжила пытать меня куратор, но уже специфическими вопросами. — На ногах такие же? Сумел рассмотреть? Вспоминай.

— На руках точно такие, да! — я наморщил лоб, стараясь максимально воспроизведи сцену в уме. — А вот на ногах… поначалу-то она в каких-то тапках была, калоши не калоши, что-то такое. Вот потом… не помню.

— Когда только увидел старуху, как она шла? — продолжила допрос Юлия. — Прямо или сгорбившись?

— Горбатилась сильно, — припомнил я, — но без клюки шла. И в тряпки была прям замотана, но я внимания на это не обратил. У нас в деревне бабки часто так ходят. Старики сильно мёрзнут, поэтому решил, что нормально.

— По виду выходит кикимора, лихо или Яга, но последняя вряд ли, — сделала вывод по услышанному Юлия. — Она бы к людям не пошла, постаралась бы пацана сразу в лес утащить и сожрать. Но, блин, ничего не сходится!!! Не схо-ди-тся!!! Млять!!!

Девушка в истерике принялась лупить по рулю, а я даже немного испугался, не зная, что делать. Почти впервые я видел у всегда хладнокровной и даже какой-то равнодушной Обресковой такую вспышку. Причём на ровном, казалось бы, месте, в бытовой ситуации. Хотя на неё порой накатывали вспышки эмоциональности, но ничего похожего на сегодняшнюю не было. Так что я предпочёл не трогать Юлию, пока та сама не успокоится. К счастью, это случилось довольно быстро.

— Извини, — в ней как будто что-то переключилось, и куратор снова стала привычной мне ледышкой. — У меня бывает такое, особенно когда дело касается детей. Старая психологическая травма.

— Ты из-за этого с оперативной работы ушла? — осторожно поинтересовался я.

— В том числе, — кивнула девушка. — Ладно, не забивай себе голову. Под твои показания попадают несколько видов нечисти. Прежде всего это кикимора и лихо. Яга не любит толпы людей. Могут отдельные особи болотниц и лешачих попадать, но очень вряд ли. Те совсем дикие, кинулись бы прямо в толпе. Но при этом факты не сходятся! Совершенно!

— А поподробнее можно? — я решил не трогать прошлое Обресковой и сосредоточится на текущем деле. Захочет — сама потом расскажет. — Вроде же все улики есть. Надо ловить эту тварь.

— В том и дело, что по сути улик нет, — грустно ухмыльнулась Юлия. — Только твои слова. Пацан молчит, как рыба об лёд, ни слова не вытянешь. Пробили его по базе — родителей нет. Усыновлён родной бабкой пять лет назад. По документам выходит, той самой, которая на тебя кинулась. Краткий опрос соседей показал, что изменений в поведении никто не заметил. Сегодня, когда пошла с внуком на праздник, разговаривала со многими, ничего необычного никто не заметил. Подмену, конечно, отметать нельзя, но мой опыт говорит, что она если и была, то очень давно.

— И пять лет дух жил с ребёнком и даже не попытался его сожрать? — я недоверчиво уставился на куратора. — Да и при усыновлении проверка должна же быть обязательно. И социальные службы тоже. У нас же там отделение есть.

— Вот и я про то же, — кивнула девушка. — А ещё на месте вашей драки маятник не показывает никаких эманаций. На пацане что-то есть, но очень слабым фоном. А главное, что направленность установить не получается. Это вполне может быть случайное воздействие духа, тем более что живут они в частном секторе, а там, сам знаешь, и домовые, и дворовые, короче, каждой твари по паре на квадратный метр.

— И чем это грозит? — я уже понял, что дело оказалось далеко не такое простое. — Я же видел эту бабку. Надо её просто найти и поймать, и все вопросы сами собой отпадут.

— А кто это будет делать? — вздохнула Юлия. — У бюро нет причин открывать дело. Тут скорее тебя будут пытаться привлечь к ответственности за нападение. Ничего, конечно, не получится, нет тела — нет дела, как говорится, но нервы помотать могут.

— И что теперь, всё бросить и забыть? — в душе поднялась волна злости. — Там жеребёнок был! И неизвестно, что она эти пять лет с ним делала! Нет эманаций! Как будто маятник — панацея! Вон у нас тоже эманаций не было, а потом целый патриарх вылез!

— К сожалению, бюро — это государственная структура и, как любая другая, подвержена бюрократии, — тяжело вздохнула Обрескова. — Но ещё хуже, что она создана не только помогать людям, но и контролировать одарённых. Нас боятся не меньше, чем потусторонних тварей, как бы ни было обидно это слышать. И именно поэтому в бюро такой вес имеет фракция неодарённых. Они считают, что технический прогресс в итоге может заменить нас. И больше полагаются на результаты разных экспертиз, чем на слово одарённого.

— Боятся, — я горько усмехнулся. — Мы их защищаем, рискуем жизнью, а они нас боятся.

— Справедливости ради должна заметить, — успокаивающе похлопала меня по плечу Юлия, — есть за что. Дары богов опасны для носителя. Всегда есть шанс стать ренегатом, особенно если гнаться за силой. А в твоём случае вообще превратиться в монстра, такие случаи бывали. Мы постоянно общаемся с потусторонним, и оно влияет на нас.