Уроки для двоих (СИ) - Шнайдер Анна - Страница 54

Обиделась… Я качнула головой, глядя на то, как близнецы, отложив в сторону мыльные пузыри, достают мелки и оживлённо обсуждают, что хотят нарисовать на многострадальном асфальте.

— Удивительная женщина.

— Да, — в голосе Льва ирония удивительным образом сочеталась с теплотой. — Но она хорошая, просто иногда без тормозов. Впрочем, я сам виноват — всегда отвечал согласием на любую просьбу, вот они и привыкли, что вертят мной, как хотят. И Наташа, и мама её. Но ничего бредового они у меня раньше не просили, поэтому я и не отказывался, если было не сложно помочь. Видимо, это породило ложный вывод о том, что я отвечу «да» в любом случае. Эй, ребята! — От неожиданности я даже вздрогнула. Лев так громко обратился к близнецам, а учитывая, что перед этим мы говорили тихо… — Что думаете рисовать?

— Не знаем… — Близнецы озадаченно почесали рыжие макушки и пожали плечами.

— Давайте-ка я вам помогу, что ли…

Через несколько минут к многочисленным талантам Льва добавился ещё один. К моему стыду, я совершенно не умела рисовать, а вот он, как оказалось, умел это отлично. Не знаю, как бы сосед рисовал что-то серьёзное, но большой карикатурный город-лабиринт, наполненный смешными разноцветными человечками, разными магазинчиками с дурацкими надписями типа «Футболки напрокат» и «Чайный таун», получился у него отлично. Я стояла рядом, открыв рот — Фред и Джордж, впрочем, тоже, — и смотрела, как Лев быстро рисует на асфальте город-лабиринт.

Возле нас стала собираться ещё детвора, потом подползли и другие родители, и с восхищённым свистом тоже начали наблюдать за Львом и его разноцветным творением.

— Эй, парни! — Он вдруг поднял голову и улыбнулся. Солнечный луч позолотил его рыжие волосы, сегодня отчего-то не скрытые шляпой, вспыхнул в ярко-голубых глазах, и мне вдруг захотелось сделать шаг вперёд и стереть с его подбородка следы зелёного мела. — А вы чего стоите-то, думаете, я один отдуваться буду? Пристраивайтесь по углам и рисуйте улицы дальше. Город можно рисовать бесконечно.

— Дядь Лёв, мы так не… — начал Джордж неуверенно, но тут рядом с нами заголосила какая-то малявка лет трёх:

— А мне мона, а мне мона, а мне?..

— И тебе можно, — кивнул Лев и махнул рукой. — Всем можно!

Малявка выхватила у смеющейся матери мел и тут же почти плюхнулась на асфальт, сразу начав рисовать какую-то кривую машинку. Фред и Джордж возмущённо засопели, переглянулись — и пристроились по бокам от неё, пытаясь хоть как-то выправить эту кривизну, но не преуспели — им самим было далеко до мастерства Льва. Кроме того, с других концов лабиринта присаживались ещё дети, и вскоре почти вся аллея была перекрыта маленькими фигурками и их родителями — да-да, рисовали даже взрослые.

А Лев, посмеиваясь, наконец поднялся с корточек.

— Ну ты даёшь, — вырвалось у меня. — И почему ты не стал учителем ИЗО?

— Да это так, ерунда, — он подошёл ближе и ласково коснулся ладонью моего локтя. — Я в школе, знаешь ли, очень скучал на уроках литературы, вот и придумал способ для развлечения — рисовал в тетради такие лабиринты.

— Нахал, — я фыркнула. — И врун, к тому же.

— Это лексическая ошибка, Алён. Неверное употребление слова. Не врун, а фантазёр.

Вот же!

— Так, кто из нас учитель русского языка?!

— Ты, ты! — Сосед поднял руки, будто капитулируя, и я не выдержала — засмеялась. И в это мгновение, глядя на его улыбку и радостные глаза, я едва не поцеловала его — так безумно мне этого хотелось.

Но я всё-таки сдержалась.

Это была прекрасная прогулка. Настолько прекрасная, что возвращаться домой было мучительно больно, и если бы не режим и сообщение мамы: «Обед готов», я бы, наверное, могла гулять со Львом до самой ночи.

Кстати, о ночи…

— Ты правда не спал? — спросила я, стараясь не смотреть на соседа, когда мы уже шли домой. Фред и Джордж, выглядевшие абсолютно не уставшими, семенили впереди, по очереди передавая друг другу поводок Рема, которым с ними поделился Лев. И этим, естественно, в очередной раз покорил их маленькие сердечки.

— Правда, — судя по голосу, сосед улыбался. — Настолько возбуждённое состояние спокойному сну не способствует.

— Лёва… — пробормотала я, косясь на своих детей, но близнецам сейчас было не до нас. — Я…

— Не передумала.

Я не поняла, вопрос или утверждение, поэтому посмотрела на Льва. Хм… спокойный взгляд, чуть ироничная усмешка — похоже, не вопрос.

— Не переживай, я не стану уговаривать.

— Почему? — вырвалось у меня. Ну правда, если ему так сильно надо и хочется, почему бы не поуговаривать?

— Уважаю твоё решение, — ответил Лев вежливо и дипломатично, однако в его взгляде было столько лукавства, что я не поверила.

— Мама, мама! — вдруг заголосили Фред и Джордж, да так, что я едва не подпрыгнула. — А дядя Лёва пойдёт с нами обедать?!

Чёрт, и по какой причине я удивляюсь? Давно должна была уже привыкнуть к подобному. И вообще наглость — второе счастье.

— Нет, парни, — ответил Лев вместо меня, пока я подбирала слова и пыталась лихорадочно сообразить, как отказать соседу в гостеприимстве и при этом никого не обидеть. — Сегодня вам придётся обойтись без меня. Но вы не скучайте, мы скоро увидимся, да и со вторника я — ваш классный руководитель.

Подсластил пилюлю — мальчишки сразу расцвели и дальше шли уже без всяких возражений и предложений.

— Честно говоря, я собираюсь лечь спать, — шепнул мне Лев почти у самого подъезда. — А то завтра на работу, а я чувствую себя солдатом, вернувшемся с вахты.

Я строго посмотрела на соседа.

— Пообедать всё равно надо.

Он улыбнулся.

— Не волнуйся. Я себя не обделю.

После того как мы с мальчишками вернулись домой, время до вечера пролетело, будто один миг. Укладывать близнецов спать было грустно — всё же завтра у меня последний рабочий день перед началом учебного года, педсовет, а послезавтра — первое сентября. И вновь учебный год… Нет, я люблю свою работу, но это не значит, что я не устаю от неё. Как-то особенно это чувствуется почему-то всегда во время новогодних каникул и отпуска.

Фред и Джордж уснули быстро — всё же, несмотря на свою браваду, они сегодня устали, да и впечатлений много было. Я сходила в душ, а когда вышла из ванной и вернулась в свою комнату, обнаружила в ватсапе сообщение от Льва.

«Открой входную дверь и посмотри на звонок».

Я с недоумением уставилась на это сообщение, думая — может, мне чудится? С чего вдруг подобные предложения?

Однако слова продолжали оставаться на экране, и я всё же вернулась в коридор, подошла к двери, заглянула в глазок… Никого. Очень странно. Может, телефон Льва кто-то взломал и теперь разыгрывает всех, кто у него в списках контактов? Нет, нелепость, тогда бы денег попросили.

Я открыла дверь, сделала шаг вперёд и посмотрела на звонок. И обомлела.

К стене рядом с кнопкой дверного звонка были аккуратно приклеены три алые розы, перевязанные золотой ленточкой, к которой степлером была прикреплена записка:

«Я же обещал дитям мороженое, а бабе — цветы. Но в парке цветов не продавали, так что…»

Я закрыла лицо руками и, хихикая, принялась отклеивать розы от стены, чувствуя себя по уши влюблённой школьницей.

Понедельник — день тяжёлый, а уж когда именно понедельник наша дорогая администрация выбирает для педсовета перед новым учебным годом, он и вовсе становится каторжным. Я и ощущала себя каторжником, когда мы всем дружным преподавательским составом выползали из актового зала после четырёх с половиной часов дурацких командных игр, выступления директора, трёх завучей и остальных учителей в порядке очереди. К концу этого идиотизма мне чудилось, что мой мозг превратился в желе, а желудок прилип к позвоночнику.

— Кошмар, — процедила Соболевская, промчавшись мимо нас со Львом со скоростью света, не обращая внимания на каблуки, — я на маникюр опаздываю!