Студент в СССР 2 (СИ) - Коруд Ал - Страница 59

— Ты что делаешь?

— Целую.

— Извращенец. Ох! Мальчик, ты где такому научился?

— Были классные учительницы.

— Ты точно учишься истории?

— А ты не знала, что творилось во времена античности. Продолжать?

— Конечно. Мне, кажется, также стала нравиться античность.

И как такая баба оказалась одна? Мужики — точно идиоты. В постели огонь, готовит отлично. Кофе, блинчики с припеком. Ласковая и умная. Или я что-то не знаю? Хорош! Переворачиваем и начинаем «жарить» по всей форме. Я сегодня в отличной форме! Евген заявил, что молодость не проходит!

— Смотришь в окно? Собираешься уезжать?

Я покосился на прикорнувшую рядом Элеонору. Как только наступил рассвет, женщина сразу погрустнела.

— К сожалению, да. Мне еще вечером домой лететь.

— Студент, а летаешь туда-сюда, с Ярославом знаком. Ты настоящая загадка, мальчик.

«Эх, девочка, лишнего тебе бы лучше и не знать!»

— Пусть таким таинственным в твоей жизни и останусь. Вы, женщины, больше всего не любите банальности. А сейчас, извини, мне надо позвонить, вызвать машину.

— Остановка такси за углом.

— Меня увезут на служебной.

— Вот так в воскресенье?

Кажется, она поняла, что что-то не договариваю. Но будет молчать умная девочка. Во всяком случае по её глазам понятно.

— Эля, ты много лишнего не думай. Все не так просто, каким кажется со стороны.

Эти глаза. Они многое сказали напоследок. И телефончик я у нее все-таки взял. Нет, Зайцев большая сволочь! Но меня ждал Центр, долгий разговор с Профом, а затем вечерний самолет. Что-то я начинаю привыкать к жизни «двойного агента». Так и запалиться недолго. Я же не шпион! Хорошо хоть это все неплохо вознаграждалось. Кругленькая сумма «новогодней премии» приятно грела душу. Проф смущенно заявил, что это мне за честные труды. А я и не подумал отказываться. Пятьсот рублей, знаете ли, на дороге не валяется! Буржуйское прошлое будущее из нас никуда не ушло.

В какой жизни или её посмертной ипостаси ты бы не вращался, все равно не уйти от обыденной суеты. Даже во время подготовки к Новогодним праздникам, когда с каждым днем декабря у тебя поднимается настроение. Да, согласен, уже нет ощущения того волшебства, какое было в детстве. Приправленного утренниками, подарками и чудесами присутствия в доме новогодней ёлки. Это было счастьем наряжать её игрушками, вырезать снежинки, красить на окне рисунки.

И в эту чудесную ночь тебе разрешают не спать до двенадцати, по телевизору раздаются гулкие удары загадочных «Курантов», после последнего уже можно смело крикнуть «С Новым годом!» и даже сделать глоток сладкого пузырящегося во рту шампанского. На столе праздничные блюда, оливье, шпроты, треска под маринадом и вкуснейшие кулебяки с палтусом. И, конечно, не обойтись без мандаринов.

Мы с братом получаем разрешение зажечь «Бенгальские огни», которые искрящимися хлопьями дополняют таинственный ореол новогоднего празднества. Мерцает игрушками настоящая ёлка, по телевизору идет «Голубой огонек». Ощущение мимолетного счастья не уходит ни на миг. Как же это было здорово!

«Стоп! Харе тоску наводить! Мне и туточки очень даже неплохо».

И в самом деле — надо жить настоящим, потому что оно здесь, а не где-то там. Потому встаем и бежим в ванну. Разминка, завтрак и вперед к свершениям нового дня! Учеба сама себя не выучит, а дела не исполнятся.

Для своего танцевального номера мне захотелось свежей музыки и по старой памяти сразу после занятий в пятницу забежал к Иннокентию. Со всеми этими делами совсем про друзей забудешь! Кеша был добр и весел, открыв дверь, тут же пригласил внутрь. Хорошо, когда родаки не вылезают из деревни.

— С ума сойти! Сам Серж и еще в пятницу!

— Не ёрничай, будущий врач, занят был по горло. Держи подарунок!

Подаю две бутылки импортного вермута и банку испанских оливок. Подгон от Евгена. Я из Москвы в этот раз ехал с огромными баулами. Хорошо хоть кураторы встретили. Боятся они теперь за меня. Глаза Иннокентия радостно сверкнули. Из приоткрытой двери в его комнате слышалась музыка и голоса.

— Живем! А то у нищих студентов в карманах вошь повесилась. Пошли на кухню. Тот народ ты не знаешь. Ребята с института.

— А я слышу только девчонок.

— Что поделать, в меде они в большинстве.

— И как, закадрил кого?

— Да, знаешь, по-разному. Только начав учиться, понял почему ты вечно пропадал прошлой зимой.

— Ну а ты думал! Тяжело в похмелье, легко в пьянке.

Кеша достал фирменные стаканы и налил нам по одной. Он исполнил свою новую мечту и поступил в медицинский на хирургический факультет. Родители хотели, чтобы он пошел на стоматолога, но парень сам выбрал себе профессию. Да и память брата услужливо подсказал, что руки у Кеши были отнюдь не кривыми, у него отлично получалось мастерить.

— И как там в меде?

— Полная задница! Слышал, что на медика учиться невероятно сложно, но такого все равно не ожидал. Зато ребята отличные! Пустые люди туда обычно не попадают. Дружно у нас и весело.

— Ну и отлично. Рад за тебя! Как там пацаны? Редко видимся.

— И лучше не будет, — покачал головой Иннокентий. — Паша за себя взялся. В спортзал ходит, готовится дальше учиться.

— Да ты что?!

— Так после операции у него идея фикс. Жить так, чтобы не было мучительно больно. Он мне постоянно цитатами из «Павки Корчагина» сыплет.

Я так и замер со стаканом в руках. Ведь это же я изменил своим вмешательством и личным примером жизнь Серегиных друзей. У Кеши будет совсем иная судьба. Кто его знает, может, он спасет во время операции чрезвычайно важного для истории человека, или мать будущего гения. Паша будет жить. Медицина в этой отрасли бурно развивается. Подозреваю, что и здесь не обошлось без попаданцев.

Кардиохирургия в СССР была отсталой, а смертность от сердечно-сосудистых заболеваний высокой. Видимо, кто-то из Центра на пальцах объяснил людям из правительства, что уход из жизни мужчин в полном расцвете сил дурно влияет на экономику страны и жутко невыгоден. Да и сами руководители не раз замечали трагический скоропостижный уход их коллег от нежданных инфарктов.

Так что за эти годы страна сделала гигантский скачок вперед. И в медицину начали вкладывать огромные деньги. Ведь передовые операции для буржуев можно делать за валюту. Вот здесь точно сработал капиталистическое чутье людей из будущего! Местным такое в голову даже прийти не могло. Хоспади, какие они тут все-таки непуганые идиоты! Ничего, мы их жить научим!

— Кеш, есть у тебя какой-нибудь новый музон? Чтобы из свежачка. Можно запись с радио.

Иннокентий поправил прическу и задумчиво потянулся к сигарете:

— Поищу. Я ведь с прошлым бизнесом практически в завязке. Большие перемены в сфере неписаных услуг произошли. Слишком наглых повязали, остальные притихли. Да и шмоток дэлных в магазине стало много, навар уже не тот. Вот помнишь, ты печатал мне в прошлом году фотокопии. Так сейчас можно запросто купить лицензию в финотделе и совершенно законно их продавать в Союзпечати. Выхлоп, конечно, меньше, но зато спокойно. Если хочешь, могу подогнать материальчик, но с распространением уже сам.

— Да нет, спасибо, не надо.

— Откуда тогда у тебя денюжки? Смотрю, шикуешь!

— Так я же на две полставки в музее. Целую студенту дать не могут, вот выкрутились.

— Ага, вот оно что! Там и северные?

— Куда без них.

Кеша кивнул. Легенду я разработал давно. Все равно рано или поздно кто-то спросит. Две полставки всяко тянули сотни на полторы, плюс моя повышенная стипендия. Считай, в итоге хорошая зарплата работяги натягивалась.

— А что мы тут сидим одни, мальчики?