Земля после (СИ) - Симоненко Юрий - Страница 30

Витёк дежурил в угловой комнате, рядом, на разложенных там же на полу матрасах спали трое махновцев, на кухне дремал Коля, в кладовке давили массу ребята из Вольного. Ящер гонял чаи в квартире напротив, а в гостиной на базе расположились Кувалда, Олег, Длинный, Молотов, Хмурый и похожий на Калинина (который Всесоюзный староста) красный командир Дед Кондрат — самый старый из продолжавших ходить в Пустошь искателей Содружества и авторитетный человек в Красном хуторе. Деду Кондрату было уже шестьдесят пять, и звали его на самом деле Алексеем Геннадьевичем. По фамилии Кондратьев. Его единогласно и выбрали Председателем этого ночного собрания.

— Ну, что, товарищи красные анархисты… — начал Дед Кондрат. — Как всем здесь присутствующим уже известно, к нам едут гости… Гости необычные и весьма интересные. Полагаю, ни у кого нет иллюзий насчёт их намерений? — Дед Кондрат окинул взглядом собравшихся. — Одна их телега с парусами уже говорит нам о том, что эти лысые ребята не из простой деревни к нам пожаловали. И цель у них должна быть серьёзная… не просто покататься они сюда заехали. На собрании в Красном хуторе, отправляя нас сюда, решили, что за лысыми нужно установить наблюдение, дабы выяснить, чего им тут надо… Полагаю, у вас в колхозах думают так же?

Искатели закивали, а Молотов, сооружавший папиросу при помощи специального приспособления, закончил процесс изготовления, смял зубами кончик мундштука из плотной бумаги и, прикурив от старинной, довоенной зажигалки, от души затянулся. Выпустив облако ароматного дыма, Молотов положил на столик папиросную машинку, кисет с табаком и упаковку папиросной бумаги «Zig-Zag». Сказал:

— Не стесняйтесь, товарищи… угощайтесь.

— Благодарствую! — сказал Кувалда. Он потянулся к табаку и принялся заворачивать папиросу. — В Свободном решили так же. Пока главная наша задача — разведка. — Свернув папиросу, Кувалда передал машинку Хмурому, сидевшему справа от него, прикурил, затянулся и выпустил облачко дыма. — Но быть может всякое… Поэтому, отцы-командиры, все мы тут и собрались… Но я о другом хочу сказать… Так сказать, поделиться аналитикой…

Кувалда с задумчивым видом затянулся папиросой.

— Ну? — Дед Кондрат выжидательно посмотрел на Кувалду.

— Вот смотрите, — начал Кувалда, — приехали эти лысые сюда явно издалека. Может из-под Ростова, может и со Ставрополья… То, что телеги такие не в простых колхозах делают, это ты, Кондрат, верно заметил. Если бы поблизости где-то была такая община, мы бы о ней знали. Так? Сложная техника требует серьёзного обслуживания. Значит, люди там технически грамотные. То, что там у них дисциплина и порядок, это тоже понятно. Всё это подтверждает высказанную мысль о том, что у лысых этих здесь какие-то важные дела. Что-то их здесь интересует. Чтобы выяснить чтó их интересует, мы здесь и собрались… — Кувалда сделал паузу, затянувшись папиросой и продолжил: — Я думаю, лысые приехали за оружием. И это не пара автоматов и не ящик гранат…

— Я тоже так думаю. Но ты разъясни, Иван, чего задумал то? — уточнил Дед Кондрат.

— Лысых нужно тихо вести до ихней цели, а потом валить. Если не сумеем довести, валить раньше… брать языков, выяснять… но лучше, всё-таки, довести до конца и тогда — всех к едрёной маме… — Кувалда сделал могучей рукой рубящий жест. — И вооружаться, готовиться… — он пристально посмотрел в глаза Деду Кондрату. — Я уверен, скоро сюда подтянутся их друзья…

Они просидели до трёх часов. В начале четвёртого начальный план действий был готов. До рассвета оставалось чуть-более полутора часов, и нужно было хоть немного поспать.

24 мая 2077 года, бывшая Россия, Кубанская область, Екатеринодар, развязка автодорог М-4 и Р-251, утро

Перед Войной рекламы было много. Очень много. Реклама была повсюду. Реклама занимала всякую свободную плоскость, на которую мог упасть взгляд потенциальной жертвы маркетологов — профессиональных лжецов и манипуляторов. Баннеры покрывали борта автобусов и трамваев, подвешивались на растяжках через улицы, здоровенные экраны крепились на стенах домов, объёмные светящиеся логотипы устанавливались вдоль улиц, в скверах и на городских крышах. Некоторые рекламные щиты и экраны размерами не уступали многоэтажным домам, — такие устанавливали возле главных дорожных развязок крупных городов и на склонах гор. И вот один такой установили на северо-западной стороне дорожной развязки на въезде в Краснодар, и несколько лет жители Па́шковского микрорайона днём и ночью могли наблюдать огромный светящийся экран размером с пятиэтажный жилой дом. Экран этот стоял на трёх массивных железобетонных опорах и во время порывов ветра раскачивался на полметра в каждую сторону, заставляя проезжавших внизу водителей усиленно давить на педаль газа. Когда в дамбу ударила 300-килотонная боевая часть американской ракеты Minuteman III, экран вместе с одной из опор сдуло ударной волной, ещё одна опора сильно наклонилась, но рухнула только спустя несколько лет, а третья так и осталась стоять. И теперь стоит.

Кувалда, Вася Стрелок, Хмурый и Витёк третий час сидели на самом верху уцелевшей опоры. Внизу, под путепрово́дом дорожной развязки притаился посыльный, специально назначенный для связи сидевших на опоре с отрядом Молотова.

Отряд Молотова засел по другую сторону развязки в развалинах торгового центра, похожего со стороны на большую дохлую птицу. Ящер, Коля и Олег расположились в трёхстах метрах западнее железобетонной башни-огрызка среди торчавших то тут, то там из земли стен, оставшихся от домов частного сектора. Место было удобно тем, что рядом имелся незаметный со стороны вход в подвал одного из стоявших там когда-то коттеджей. Человеку, не знавшему, где искать лаз, было бы нелегко найти дырку, заботливо обложенную затейливыми искателями кустами тёрна. А уже из того подвала имелся ход в подвал коттеджа напротив, через улицу, от которого теперь оставался лишь поросший бурьяном холмик с такой же, как и в первом доме, замаскированной норой лаза. Дед Кондрат с красными и махновцами засели в районе развязки Уральской и Восточного обхода, сразу за стеклянным полем, что образовалось после надземного ядерного взрыва на месте аэропорта. Опасного для жизни радиационного фона на стеклянном поле давно уже не было, но растительность всё ещё не спешила там произрастать.

«Нормальные люди, конечно, лишний раз лазить в том месте не стали бы, — говорил на ночном собрании Дед Кондрат, — но ведь эти же неместные, и транспорту их дороги не особо нужны… есть ровное поле — могут себе спокойно ехать. Кусты там какие — им не помеха. Идут лысые по карте, это всем понятно, и если им в центр города нужно, то заходить по Уральской — самое то. Имея на руках карту города, догадаться нетрудно. А есть ли на тех картах отметки, где были взрывы?.. То-то же!.. Да и если б имелись, что им с того? Ну, проедут по полю — ничего страшного в том нет, если быстро. В общем, на Уральскую вполне себе могут выйти наши гости дорогие…»

— А вот и наши гости дорогие!.. Едут… — наконец объявил Хмурый, сидевший в позе лотоса на автомобильной покрышке и рассматривавший горизонт в полевой бинокль. — Вась, глянь-ка в свою трубу!

Вася Стрелок приложился к оптике СВУ.

— Вижу.

— Быстро идут? — спросил Васю Кувалда.

— Минут через двадцать будут здесь.

Хмурый молча передал Кувалде бинокль. Кувалда всмотрелся в прибор.

Вдали, то появляясь, то исчезая в неровностях рельефа, двигался самый настоящий парусник. То, что двигался он не по водной глади, а по суше, выглядело, мягко говоря, необычно. Впрочем, и натуральные водоплавающие парусники не сказать, чтобы были нынче штукой обычной… Искатели видели их только на довоенных картинках и фотографиях, а про сухопутные и слыхом не слыхивали. Рассмотреть пока можно было только землисто-серые паруса. Корпус трамвая был еле-еле различим.

— Надо же хрень какая!.. — заметил Кувалда, опустив бинокль.