Пленники надежды - Джонстон Мэри - Страница 32

Помимо других привлекательных качеств Регулусу была также присуща готовность угождать, пусть даже в ущерб правде.

— Знамо дело, молодая мисси, — уверенным тоном подтвердил он.

— И шквал будет несильным, не так ли, Регулус?

— Да, молодая мисси, несильно шквал, — отвечал услужливый Регулус.

— Ветер будет сильным, сударыня, — возразил Лэндлесс. — Посмотрите на эти белые облака, скользящие на фоне черных туч; к тому же такие шквалы налетают яростно и внезапно. Я могу повернуть назад, сударыня?

— Разумеется, нет. Регулус, который наверняка знает Чесапикский залив и его шквалы намного лучше вашего, говорит, что опасности нет. Я не желаю, чтобы меня высадили в этом лесу, ведь скоро стемнеет, и там рыщут индейцы и волки.

— Я призываю вас прислушаться к моему совету, сударыня.

Она посмотрела на него так же, как в тот день в комнате своего отца.

— Вас что, пугает виргинский шквал? Если так, то вам придется подавить свой страх. Регулус, продолжай вести лодку прежним курсом.

Лэндлесс, сжав губы, воротился к своему сиденью на носу. Ветер окреп, теперь он дул короткими жаркими порывами, и "Синешейка" быстрее скользила по невысоким волнам. Вода сделалась мертвенно-зеленой, воздух мало-помалу темнел. Черную пелену, подымающуюся все выше и выше, разорвала зазубренная ярко-золотая линия, за которой последовал негромкий раскат грома. С восточного горизонта навстречу зловещим тучам стремительно подымалось фантастическое нагромождение серо-белых облаков. Затем молния сверкнула еще ярче, и снова, уже громче прогремел гром.

Лэндлесс прошел на корму и, забрав руль у Регулу-са, сделал ему знак идти туда, где только что сидел он сам. Негр уставился на него, но, как всегда, подчинился. Патриция, удивленная и возмущенная, выпрямилась на своей скамье.

— Что вы делаете?

— Я собираюсь повернуть лодку к берету, — ответил Лэндлесс и подкрепил свои слова делом.

Ее глаза гневно сверкнули.

— Вы что, не слышали, что я желаю продолжать плыть в Роузмид?

— Слышал, сударыня.

— Я приказываю вам, сэр…

— А я говорю, что не стану исполнять этот приказ.

— Я сообщу об этом полковнику Верни.

— Как вам будет угодно, сударыня.

С носа, откуда Лэндлесс вел свои наблюдения, донеслись испуганные крики Регулуса:

— Приближается ветер! Приближается ветер! Оченно быстро!

Лэндлесс сунул руль в руки Патриции.

— Держите его, как сейчас, и не отпускайте, если вам дорога жизнь! — властно крикнул он и бросился туда, где Регулус уже пытался свернуть парус. Они успели привязать его к мачте, когда на них, воя, точно тысяча демонов, налетел шквал. Мгновение, и на них обрушились свирепый ветер, дождь, вспышки молний и непрестанный оглушительный гром. На залив опустилась свинцовая тьма, освещаемая только молниями, воздух вдруг похолодел. Под хлестким ветром Чесапикский залив пробудился ото сна и в ярости встал на дыбы. "Синешейка" то плясала на белых гребнях волн, то проваливалась в зияющую черную бездну. Держась за скамьи, Лэндлесс вернулся к Патриции, которая сидела, побледнев и не произнося ни звука. Чернушка с испуганным стоном упала к ногам своей хозяйки и уткнулась лицом в ее юбки. Достав из груды подушек шаль, Лэндлесс накинул ее на плечи Патриции. — Это плохая защита от холода и дождя, — сказал он, — но это лучше, чем ничего.

— Спасибо, — с усилием произнесла она. — Как вы думаете, это шквал надолго?

— Не знаю, сударыня. Это скорее не шквал, а ураган. Но мы должны сделать все, что в наших силах.

Пока он говорил, налетел еще один порыв ветра и ослепительно вспыхнула молния. Мачта наклонилась, словно тростник, переломилась у основания и рухнула внутрь лодки, ударив Регулуса по голове и свалив его. Лодка резко накренилась и наполовину заполнилась водой. Чернушка завопила, Патриция вскочила на ноги, но опять села на скамью, когда Лэндлесс крикнул:

— Сидите смирно! Сейчас она выровняется.

Он поднял и выбросил за борт ворох расщепленного дерева и хлопающей парусины, затем принялся отчаянно вычерпывать воду, ибо опасность затопления была огромна. Патриция коснулась его руки.

— Я буду вычерпывать, если вы посмотрите, как там Регулус, — севшим голосом проговорила она. — По-моему, он умер.

Лэндлесс вложил ей в руки ведро и, подняв голову и плечи негра из воды, в которой тот лежал, положил их на кормовую скамью. Регулус был без сознания, и из раны на его лбу шла кровь.

— Он не умер и не умрет, — сказал Лэндлесс. — Скоро он придет в себя.

Девушка испустила долгий судорожный вздох облегчения. Лэндлесс, вычерпав воду, сел у ее ног.

Через малое время она тихо спросила:

— Как вы думаете, худшее уже позади?

— Боюсь, что нет, — мягко ответил он. — Сейчас затишье, но думаю, шторм просто копит силы. Однако будем надеяться на лучшее…

Опять ослепительно вспыхнула молния, ударил гром. Затем последовал дождь, и теперь это были уже не капли, а потоки. Ветер, и без того сильный, совсем остервенел, вместе с ним обезумело и море. Массы воды, шипящие и курящиеся под неистово барабанящим дождем, обрушивались на злополучную "Синешейку", которая то падала в пропасти между волнами, то качалась на их вершинах. Громадные, осатанело вздыбливающиеся волны освещали непрестанные вспышки молний, а звуки ветра, дождя и грома сливались в единый рев.

Чернушка стенала, скорчившись у ног своей хозяйки, Регулус лежал без чувств, тяжело дыша. Внезапно Лэндлесс, резко втянув в себя воздух, схватил Патрицию, повалил ее на дно лодки и стал держать.

— Я поняла, — тихо и испуганно промолвила она. — Это Смерть.

Освещаемая свечением молний, над ними нависла длинная зеленая стена. Сначала она взметнула "Синешейку" на самый верх навстречу свечению, затем низринула ее в темную глубину и ушла прочь. Беспомощная лодка наполовину была заполнена водой.

Патриция подняла свое побелевшее лицо.

— Мы справились с этой ужасной волной? — изумленно вскричала она.

— Да, милостью Божьей, — мрачно ответил Лэндлесс.

— У нас есть надежда на спасение?

Лэндлесс колебался.

— Скажите мне правду, — повелительно сказала она.

— Наше положение отчаянное, сударыня. Лодка наполовину полна воды. Еще один такой вал — и она потонет.

— Почему вы не вычерпываете воду?

— Ведро смыло за борт, руль тоже.

По телу Патриции пробежала дрожь, Чернушка завыла еще громче. Лэндлесс положил руку на плечо негритянки.

— Замолчи! — сурово приказал он. — Я положу голову Регулуса тебе на колени, и ты должна будешь приглядывать за ним и не думать о себе. Так-то лучше.

Стенания Чернушки перешли в тихие рыдания, и Лэндлесс повернулся к ее хозяйке.

— Постарайтесь не падать духом, сударыня, — молвил он. — Опасность велика, но пока мы живы, будем надеяться.

— Я не боюсь. Я… — Качка бросила ее на Лэндлесса, и он обхватил ее рукой. — Вы должны позволить мне держать вас, сударыня, — тихо сказал он, но она отпрянула и, задыхаясь, проговорила:

— Нет, нет! Вы сами видите — я могу держаться за планширь. — Он молча подчинился. — Я благодарю вас, — смиренно добавила она.

Шторм продолжал бушевать с неослабевающей силой. Вспышки молний и раскаты грома следовали одни за другими, с неба низвергались потоки дождя, и ветер, воя, атаковал гневное море, точно демон разрушения. Громадные волны швыряли "Синешейку" то вверх, то вниз. Время шло, и к темноте бури добавилась темнота ночи. Четверо в лодке, промокшие до нитки, дрожали от холода. Регулус зашевелился, что-то забормотал.

— Он приходит в себя, — крикнул Лэндлесс, обращаясь к Чернушке. — Как увидишь, что он очнулся, заставь его лежать смирно. Ему нельзя двигаться.

— Вы знаете, где мы? — спросила Патриция.