Рандеву с Валтасаром - Абдуллаев Чингиз Акифович - Страница 68

• Предыдущая
• 68/85
• Следующая

Президент говорил на английском и литовском языках. С ответным словом выступил Томас Вольфарт. Затем случилось непредвиденное. Президент вдруг направился к гостям и стал приветствовать каждого, интересуясь, кто он и откуда приехал. Для каждого он нашел особые слова приветствия. Когда очередь дошла до россиян, все замерли. Мураев протянул руку и по-русски сказал:

– Здравствуйте.

И вдруг президент, улыбнувшись в ответ, пожал ему руку и начал говорить по-русски. Все переглянулись. На русском языке президент Адамкус говорил не только лучше многих прибалтов. Он говорил абсолютно правильно, словно закончил филологический факультет российского вуза. Изумленный Мураев не знал, как ему реагировать. Услышав, что президент говорит по-русски, к нему потянулись другие представители стран СНГ, владеющие русским языком. Президент говорил о том, что через несколько дней его супруга поедет в Санкт-Петербург. Он говорил о культуре России, литературных традициях русского народа. У многих из присутствующих на лицах было написано изумление. К Дронго подошел один из кипрских писателей, представлявших греческую общину.

– Ты знаешь, – задумчиво сказал он, – нас предупреждали, чтобы мы не говорили здесь по-русски. Иначе, мол, вам не ответят или даже обругают. А на самом деле все это вранье, если сам президент так прекрасно владеет русским языком и не скрывает этого. Значит, здесь все в порядке.

– Этот человек делает честь своей стране, – ответил Дронго. – Мне рассказывали, что он иногда даже осаживает своих ретивых националистов, так и не понявших, в каком мире и в каком веке они живут.

В разных концах зала стояли Планнинг, Пацоха и Борисов. В самом зале были только два охранника, находившиеся довольно далеко от президента. Кажется, он не очень беспокоился о собственной персоне, увлеченно беседуя с окружившими его гостями. К концу приема появился Хоромин. Он беспокойно передвигался по залу, появляясь то тут, то там. Увидев Дронго, он кивнул ему в знак приветствия, но не подошел.

Прием заканчивался. Президент и его супруга сфотографировались на память с писателями. Дронго смотрел на этого пожилого человека, прожившего нелегкую жизнь, познавшего вынужденную эмиграцию, тяжкий многолетний труд и, тем не менее, не ожесточившегося, сумевшего подняться над личными обидами и стать символом маленькой страны, ее устремленности в будущее. Он подошел к президенту и неожиданно для себя сказал:

– Господин президент, разрешите пожать вашу руку.

– Да, – удивился Адамкус, – конечно.

Они обменялись крепким рукопожатием.

Когда Дронго вышел из парадного зала, Планнинг несколько насмешливо спросил:

– Кажется, он произвел на вас впечатление?

– Я редко встречал в своей жизни таких порядочных людей, как он, – признался Дронго.

Прием был закончен, и гости потянулись к выходу.

– Кажется, все в порядке, – сказал Пацоха, выходя одним из первых.

Борисов хмуро кивнул Дронго и вышел следом. Планнинг уходил с последней группой гостей. Дронго присоединился к ним. Неожиданно, когда уже почти все вышли, у дверей возникло замешательство. Представитель Турции Асли Эрдоган, внезапно покачнувшись, рухнула на пол.

– Врача! – крикнул Дронго, бросаясь к ней.

Он поднял женщину на руки и перенес в кресло. Охранники подбежали к ним. Среди них выделялась высокая женщина с очень короткой, почти мужской стрижкой. Дронго обратил внимание на ее лицо, вернее, на ее глаза. Сильный и умный взгляд. Если глаза – зеркало души, то это зеркало свидетельствовало в ее пользу. У нее был низкий голос, правильные черты лица, упрямая линия тонких губ.

– Что случилось? – спросила она.

Очевидно, понял Дронго, эта женщина – одна из руководителей охраны литовского президента.

– Кажется, ей плохо.

Упавшая женщина тяжело дышала.

– Вызовите врача и «скорую помощь», – распорядилась женщина с короткой стрижкой.

Он вдруг вспомнил, как пытался пробиться на стадион Рашников. Кажется, тогда тоже вызвали «скорую помощь». Возможно, кто-то на это рассчитывал. Но женщине действительно было плохо. Она с трудом дышала, хватая воздух непослушными губами. Рядом оказался Планнинг.

– Что происходит? – спросил он.

– Не нужно вызывать врача, – вдруг сказал Дронго, обращаясь к незнакомке. – Лучше вызовите такси, и мы увезем ее в отель. Там ее осмотрит наш врач.

– Вы же видите, что ей плохо, – возразила она, – а если она потеряет сознание?

– Я отвечаю за все, – громко сказал Дронго. – Не нужно вызывать «скорую помощь». Лучше сначала я выведу ее из дворца.

– Почему – лучше? – подозрительно прищурилась руководитель охраны.

– Я знаю, что делаю, – неожиданно твердо ответил он. – Не нужно никаких врачей. Мы сейчас вынесем ее наружу, а там посмотрим.

Асли Эрдоган была легендарной личностью. Профессор физики, она пробовала себя в разных литературных жанрах, несколько лет жила в сельве вместе с индейцами Амазонки, часто путешествовала по Южной Америки. Ей было тридцать два года, но она уже успела опубликовать несколько книг и стать известным ученым и прозаиком.

Когда они вынесли женщину на улицу и усадили на скамейку, она открыла глаза.

– Я выпила шампанского, и мне стало плохо, – призналась она, – сама не знаю, почему.

Планнинг взглянул на Дронго.

– Врачи, – пояснил Дронго. – Ей стало плохо во дворце, и мы должны были вызвать «скорую помощь». Кому-то это было нужно, ведь наверняка чемоданчики медиков не стали бы проверять.

– Черт побери! – выругался обычно невозмутимый англичанин. – Я об этом не подумал.

– Кто был рядом с вами? – спросил Дронго, наклоняясь к Асли.

– Не помню, – прошептала она, – мы были все вместе. Только женщины. Потом подошли журналисты. Я взяла бокал, сделала глоток и почувствовала себя неважно. Но не сразу...

– Почему вы ее мучаете? – вмешалась незнакомка. – Я заказала такси, сейчас придет машина. У нашего сотрудника есть с собой аптечка. Какое лекарство ей нужно?

– Никакого, – ответил Дронго, – мы не знаем, чем ее отравили.

– Что вы сказали? – спросила руководитель охраны.

– Ничего. Я думаю, с ней не случится ничего страшного. Дело в том, что она долго жила в сельве среди индейцев, и ее организм умеет бороться даже с сильнодействующими препаратами.

– Машина сейчас придет, – сухо заметила женщина.

Она была вся в черном черные брюки, черная блузка, черный пиджак. Незнакомка с любопытством смотрела на Дронго, который так уверенно распоряжался. К ним уже спешила сотрудница литовского оргкомитета Иоланта.

– Что случилось? – спросила она, задыхаясь. – Кому здесь плохо?

– Уже все в порядке, – сказал Дронго. – Сейчас придет такси. Мы вызовем врача в отель.

– Да, да, конечно, – кивнула Иоланта.

Это была крупная женщина в очках, со светлыми волосами. Она тревожно смотрела на тяжело дышавшую женщину.

Такси подъехало прямо к президентскому дворцу. Асли Эрдоган усадили в салон автомобиля. Дронго подошел к незнакомке, которая командовала охранниками.

– Как вас зовут? – спросил он.

– Это нужно для больной?

– Нет, это нужно только мне.

– Виктория, – сказала она, не улыбнувшись.

В ее глазах было любопытство. Этот незнакомый мужчина оказался в нужное время в нужном месте.

– Спасибо, Виктория, – кивнул он на прощанье, – вы действовали абсолютно правильно.

Он пошел к такси, где уже сидел Планнинг. Виктория обратилась к стоявшей рядом Иоланте:

– Кто это был? Вы его знаете?

– Это Дронго, – ответила Иоланта. – тот самый Дронго, о котором столько говорят в Европе.

Виктория посмотрела вслед уходившим и промолчала.

Дронго и Планнинг привезли женщину в отель и сразу вызвали врачей. Уже в лифте, спускаясь вниз, Планнинг спросил Дронго:

– Вы полагаете, что это было подстроено?

– Думаю, да. Я не верю в случайности, которые происходят в президентском дворце. И боюсь, что их объектами должны были стать не президент Литвы и его окружение, а мы с вами, Планнинг.

• Предыдущая
• 68/85
• Следующая