Средневековая история. Чужие маски - Гончарова Галина Дмитриевна - Страница 11
- Предыдущая
- 11/19
- Следующая
– Вполне.
Лиля кивнула, завернулась в плащ и уснула.
И проснулась, когда было уже около десяти утра.
Барон спал, прислонившись к дереву.
Костер почти потух.
Хорошо хоть копья были целы…
Лиля не удержалась. Ее такая злость обуяла, кто бы представлял! Она доверила этому самоуверенному идиоту самое ценное, что только есть, свою жизнь и жизнь своего ребенка! А он уснул! И достаточно давно, костер уже почти потух, часа два точно!
Заходи кто хочет, загрызай кого понравится…
Лилиан совершенно не хотелось проснуться в желудке у медведя или у кабана на клыках. А потому она поступила так, как в свое время ребята в пионерском лагере.
Только там все проделывали с близкого расстояния, а тут она предпочла перестраховаться.
Взяла одно из копий, повернула тупой стороной – и душевно въехала Энтони под дых.
Они вообще-то и кружку ледяной воды опрокидывали на таких часовых, и плащ набрасывали, а потом лупили, но тратить воду?
Увольте!
Так тоже нормально!
Энтони взвился в воздух – невысоко. Согнулся, закашлялся, схватился за живот…
– Лилиан!!! Вы с ума сошли!?
Ладно. Сказал он не совсем так, и печатными там были только имя и предлоги. Но…
Лиля бросила копье и сплюнула.
– Убить тебя мало, придурка!
И это тоже был весьма приблизительный перевод.
Барон аж заткнулся от удивления, услышав от графини речь, достойную пьяного боцмана, которому на ногу якорь уронили.
– ЧТО!?
– Барон, – кое-как овладела собой женщина, – А что положено часовому, который заснул на посту?
– Смертная ка… кхм… ну…
Вот теперь до Энтони и дошло.
И почему, и за что, и – поделом. Мужчина покраснел, побледнел, закашлялся… хотя последнее – не от смущения. Продышаться до сих пор нормально не мог, ручка у ее сиятельства была тяжелая…
От души досталось. Со всем благородным прилежанием.
– Я… это…
Лиля посмотрела на Энтони, как на врага народа.
– И это – тоже? Бывает. Сочувствую. Ох…
Черт побери!
Это восклицание едва не сорвалось у нее, когда схлынул адреналин.
Спора нет, на адреналине можно и горы своротить. Но…
Вот именно – оно. Но!
Вчера Лиля долго шла.
Да того у нее тоже были пара нелегких дней со значительной физической нагрузкой. И…
Да, увы и ах.
Мышцы заныли все и разом. Словно сговорились.
Лиля с ужасом прислушалась к себе, потом перевела дух и вытерла пот со лба. Одна,, но самая важная для нее сейчас мышца не ныла. Матка была спокойна, никаких неприятных ощущений. То есть ребенок живет спокойно и без проблем.
А так ныли ноги – зверски.
Саднили царапины на руках.
Ныли плечи, отвыкшие от любого груза. Конечно, львиную часть тащил Лофрейн, но для Лилиан и остатка было многовато. Грустно получалось.
А что делать?
Зарядку, вестимо. Иначе они отсюда никуда не уйдут.
– Лилиан?
Энтони решил проявить заботу, сделал шаг – и скривился не хуже графини.
– Оххх!
– Мышцы болят? – поинтересовалась Лиля.
И получила в ответ кивок. Они, болючие…
Подготовка-то у барона была хорошая. Даже замечательная. И на коне он сидел отлично, и мечом владел, но это немножечко не то.
Как грузчик и силач на ярмарке, к примеру.
У одного – работа. Каторжная, тяжелая, прокачивающая все мышцы.
У второго – тоже труд, но поставь его на изнурительную монотонную работу, и он просто спечется. Не выдержит.
А вот грузчик покидает гири – и пойдет дальше, работать и мешки таскать.
Энтони не был предназначен для длительных автономок. Да и Лилиан…
В том теле – безусловно.
В этом…
Лиля даже покраснела, так ей стало стыдно. И услышала отцовский голос, словно наяву: «после похода, привал обустроила, поела, обязательно разомни себе ноги – руки. Без массажа ты на следующий день с ума сойдешь и далеко не уйдешь…».
А она?
Дура.
Забыла, из головы вылетело… да тут и беременность ее не извиняет! Вот еще не хватало! Дурость никакие гормоны не оправдывают!
Что делать будем?
А что тут делать? Разминаться будем – и никуда сегодня не торопиться. Выбора нет.
И о бароне придется позаботиться, куда ж деваться? Сам он вряд ли знает, как нужно правильно сделать разминку,, после такого. Вон, и голову держит чуть вбок, шея затекла…
Придется взять дело в свои руки и вернуть их маленькому отряду боеспособность.
Благо – ЛФК тоже была в институте. Факультативом, для желающих,, но чтобы Аля не желала узнать что-то новенькое о медицине?
Да она бы, будь ее воля, и ночевала бы на кафедре! Знаете, там какие интересные учебники были? А завкафедрой их не выдавал никому, и домой уносить не разрешал – сиди и читай на кафедре. Аля и сидела.
Итак, лечебная физкультура, она же ЛФК.
Лиля вздохнула.
– Барон, постарайтесь двигаться, как я. Вместе со мной…
– Зачем?
– Мышцы разомнем, – нехотя пояснила Лиля. – Иначе больно будет, потащимся, как два старичка.
– Вы умеете?
– Тахир научил, – Лиля решила свалить знания на «наставника». Ага, наставник… Но кто там проверять будет? – Они же в Ханганате караваны по пустыням водят, знаете?
Барон кивнул.
Знал, конечно, что ж он – темный совсем?
– Вот. А идти целый день по пустыне тяжко. Потом разминаться требуется, чтобы руки-ноги не болели.
– Хмм?
– А что вы теряете, Лофрейн? Повторяйте за мной. А нет – как хотите, ждать и жалеть я вас точно не буду,, – махнула рукой Лилиан.
И начала разминку.
Голова, шея, плечи, руки…
Она медленно прорабатывала каждую мышцу.
На упражнениях для плеч подключился Лофрейн. Лиля медленно, показывая каждое движение, разминалась.
Единственные мышцы, которые она пощадила – мышцы пресса. И косые мышцы живота тоже.
Ни к чему.
Все же ребенок…
При беременности можно тренироваться. Надо только избегать определенного ряда упражнений, и Лиля их отлично знала. Вот не зря ей родители говорили: учись, дочка!
Что бы она сейчас делала без этого наставления? Только повеситься и осталось бы. Факт.5
***
Энтони послушно вращал ступней в воздухе, как показывала Лилиан Иртон.
И в очередной аз чувствовал себя дураком. Да еще… беспомощным?
Уж точно слабее спутницы.
Это бесило, раздражало, выбивало из равновесия…
Но ведь и правда! Позор какой! Заснуть на посту!
За такое действительно убивать мало…
Живот болел, но Лилиан была полностью в своем праве. Тони сам бы такого часового попросту зарубил. Не глядя.
В этот момент Лилиан повернулась, мешковатая рубаха натянулась на пышной груди, и Тони едва не взвыл.
Вот какой бы части организма устать, а не встать!
Ан нет!
У него все мышцы ныли, кроме одной. И эта одна едва одежду не прорывала.
Впрочем, графиня и не замечала ничего. Это-то Тони понимал.
Не кокетничала, не набивала себе цену, не изображала неведение – все это было в его жизни, и таких баб он ценил крайне невысоко. Она решительно не смотрела.
Неинтересно ей было, что там у благородного барона ниже пояса. Безразлично.
А досада грызет…
А еще было обидно другое, не имеющее отношения к той самой мышце. Лилиан шла по лесу столько же, сколько и он. Набрала грибов. Приготовила ужин. Подежурила половину ночи.
И?
Что сделал он?
Подежурил? Нет, заснул.
Приготовил завтрак? Нет, проспал.
И сейчас разминается вместе с ее сиятельством, опять-таки, повторяя за ней. Хм, у нее весьма и весьма своеобразный муж. Энтони начал понимать, почему Джерисон Иртон так отнесся к Лофрейну.
Соблазнить такую женщину?
Попробовать-то можно. Но ведь не получится ничего!
Чутьем матерого бабника Тони уловил главное.
Лилиан может быть только с тем, кого признала равным или сильнее себя. А вот он, барон Лофрейн, оказался слабее и неприспособленнее к жизни.
- Предыдущая
- 11/19
- Следующая