На абордаж! (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович - Страница 12

Но мичман Фальтус знал и об обратной стороне грозных кристаллов. Бывали случаи, когда маги не справлялись с разбушевавшимися токами энергии в бледно-сиреневых кубах, и корабль со страшным грохотом взрывался. Обычно после таких катастроф живых не оставалось. Сейчас лучше об этом не думать. Только вперед, догнать пиратов!

Палуба ушла из-под ног, и тут же последовал ощутимый толчок. Гравитоны резко снизили выработку энергии, чтобы во время перехода с горизонтального спуска на вертикаль корабль не рухнул на водную поверхность. В ушах, плотно заложенных от перепада давления, что-то хлопнуло, и сразу же окружающие звуки ворвались живительным потоком. Клэд облегченно задышал, не забыв пару раз сглотнуть слюну. Лихорадочно зашарил в кармане мундира. Там должна лежать плоская коробочка с последним кисло-сладким леденцом. Дядюшка советовал сосать его, а не хлестать кружками магическое снадобье, помогающее укреплять организм при постоянных перегрузках.

«Не пей эту дрянь так часто, — сказал он перед отплытием и дал племяннику эту самую жестянку с разноцветными леденцами. — Возьми. Это тетушка тебе гостинец послала. Здесь тоже хватает колдовских зелий, но они правильные, на природных компонентах, не дают привыкания».

Торопливо дернув за край крышки, Клэд тайком выудил из коробочки зеленый леденец и закинул его в рот. Сразу стало легче. Пора занимать боевой пост согласно расписанию. Боцманские дудки уже верещали боевую тревогу.

— Не наложил в штаны? — откуда-то вынырнул мичман Рутрих, придерживая левой рукой шляпу, а правой сжимая рукоять кортика. Хохотнул, глядя на бледного товарища. — Сейчас будем атаковать сверху! Ни разу не видел, как придавливают корсаров? Ха-ха!

Экипаж корвета без суеты распределился по боевым постам. Абордажная команда, состоявшая из трех десятков мрачных и ожесточенных штурмовиков, ожидающих команду для атаки, распределилась вдоль правого борта. Загрохотали порты нижней палубы, распахивая черные зевы с торчащими стволами пушек.

Клэду было хорошо видно, как «Ленивец» делает плавный поворот и оказывается над шхуной, улепетывающей первой. Снова взвились разноцветные флажки, и носовой продублировал приказ атаковать бриг.

Еще один толчок — внезапно борт пиратского корабля оказывается чуть ли не под килем «Бегущей лани». Кажется, ошибись сейчас левитаторы с расчетами, и массивный корпус корвета раздавит хрупкую посудину со старыми и много раз штопанными парусами. Клэд почувствовал неясную тревогу. Какой-то странный бриг, весь обветшалый, с прохудившейся оснасткой, провисшими леерами и небольшим количеством моряков, мечущихся по палубе.

— Абордажная команда! — заорал Бразанн, перегнувшись через перила командного мостика. Он был в своих неизменных пижонских белых перчатках. — Атака по готовности!

Штурмовики напряглись. Как только «Бегущая лань» поравняется с бригом, она будет на несколько футов выше. Прыгать сверху на движущееся и прыгающее по волнам судно довольно рискованно, но этот маневр дает преимущество. Клэд не завидовал парням, вынужденным своей кровью, удалью и бесстрашием смывать позор своей трусости на полях битв. Большинство из них не моряки, а сухопутные вояки из различных подразделений. У сиверийцев есть подобные команды, но там они комплектуются по-разному. Из дворян образуют отдельные штурмовые бригады, а солдаты и младший командирский состав с ними никак не пересекаются. У них свои отряды. Дарсийский трибунал не делает различия, сваливая всех в одну кучу. Трусы и предатели одинаковы, что аристократы, что простолюдины. И умирают они вместе. Клэд Фальтус никогда не отвернется от опасности и лучше погибнет героем, чем оказаться в числе этих презренных ублюдков в черной форме.

— Атака-ааа! — протяжный крик разнесся по палубе.

— Смерть! — разом завопили штурмовики и сиганули вниз, как только борт «Бегущей лани» оказался чуть выше уровня борта брига.

Для абордажников прыжок оказался удачным. Многие даже удержались на ногах, а кому-то пришлось гасить инерцию кувырком через голову. А через мгновение они столкнулись с экипажем пиратского корабля. Протяжные крики ярости и боли разнеслись над морем. Загремели выстрелы, звон стали взлетел вверх, а затем произошло неожиданное.

Клэд Фальтус, ожидал сигнала для высадки на бриг, когда он будет зачищен хотя бы наполовину. Несколько младших офицеров и четыре десятка отчаянных рубак-абордажников стояли возле борта, сжимая оружие. Кто-то пошутил, что трусливые пиратские крысы даже не хотят принимать бой, а прыгают за борт, спасаясь от рубящих плоть палашей.

Мичману это показалось странным. Он еще только обдумывал, почему на пиратском судне так мало моряков, и почему все они стали разом прыгать в воду, не принимая боя, как только «Бегущая лань» с тягучим завыванием, идущим из нутра корвета, нависла над мачтами противника, ломая их в щепку. А дальше перед глазами вспух яркий оранжево— багровый шар. Словно гигантский кулак со всего размаха врезал по кораблю ниже ватерлинии. Палуба встала дыбом и начала опрокидываться. Клэд в ужасе схватился за леера, осознавая, насколько ничтожны его потуги спастись. Многие с воплями заскользили по доскам и улетели в воду, при этом ломая себе кости о различные палубные надстройки. Кто-то успел, как и мичман Фальтус, обезопасить себя от падения, но это не меняло дела. Корвет опрокидывался невероятно медленно, а оглохший молодой офицер с ужасом услышал пробивающиеся сквозь вату в ушах пронзительное завывание гравитонов, утративших связь с кораблем.

«Конец!» — мысль суматошной птицей мелькнула в голове, а дальше Клэд действовал как во сне, когда хотел вырваться из кошмаров. Просто отталкивался от поверхности и летел вниз. И просыпался с дико бьющимся сердцем.

Упершись ногами в борт, мичман сделал то же самое, только наяву, с ужасом разжав руки от единственной мысли, колотящейся в виски: это смерть.

Кренящийся корвет еще только раздумывал, падать ему вниз или остаться в таком состоянии в воздухе (те, кто наблюдал эту картину с борта «Хваткого», были в ужасе от болтающейся между небом и водой массивной туши «Лани»), когда раздался оглушающий взрыв. Он разметал на много миль вокруг обшивку корабля, людей, пушки и боеприпасы, частично разрушив парусную оснастку «Ленивца» и убегающей от него пиратской шхуны. Грохот взрыва донесся даже до «Короля Аральда».

Капитанский мостик флагмана застыл от ужаса и горя. Щелкнули кольца складываемой подзорной трубы. Адмирал Адерхад с бесстрастным лицом несколько секунд смотрел на поднимающиеся вверх клубы черно-желтого дыма, постепенно развеивающиеся по ветру, передал трубу своему первому помощнику и повернулся к офицерам, столпившимся за его спиной.

— Приказ «Ленивцу» и «Хваткому» возвращаться в строй! — жестко сказал он. — По всей эскадре объявить: спустить флаги и продолжить движение!

— Но, мой адмирал, — вперед выступил его второй помощник Унгол в щегольском морском черно-белом кителе с золотыми лилиями на обшлагах. — Невозможно оставить безнаказанным оскорбление королевскому флоту! Пираты применили брандер против атакующего корвета! Дайте приказ открыть огонь по Каззуро! Там, я уверен, прячутся еще корабли преступников!

— Отставить, господин Унгол! — не меняя выражения лица очень тихо сказал Адерхад, но таким тоном, что у многих по спине пробежали мурашки, царапая стальными коготками кожу. — Мы должны выполнить наказ короля: вывезти с Эмитеза золото. А уж потом я попрошу Его Величество лично возглавить Вторую и Четвертую эскадры и смести с лица земли все отребье, которое зарылось на Керми. Хватит с ублюдками заигрывать. Пора ставить на архипелаге свои военные базы. Я сделаю все, чтобы выжечь заразу! Полный вперед!

****

Клэд Фальтус никогда не верил в рассказы старых моряков о счастливчиках, выживающих в таких невероятных передрягах, что их, скорее всего, нужно относить к легендам или мифам. Как можно остаться в живых после взрыва брандера, а потом — и пошедших вразнос гравитонов?

Оказывается, он на собственной шкуре убедился, что входит в число этих самых счастливцев. Очнувшись на галечном пляже, окруженном со всех сторон массивными черными валунами, об которые с гулким шумом разбивались волны, Клэд со стоном поднял голову и сразу же пополз вперед, обдирая руки об ракушки, в несчётном количестве валяющихся на берегу. Самая первая мысль его была оказаться подальше от волн, которые запросто могли утащить его обратно в море.