Самый вкусный пирог в мире (СИ) - Петровичева Лариса - Страница 49

- Добрая госпожа Глория! – радостно воскликнули домовые. Я выглянул из-за печи и увидел Глорию, которая завязывала фартук с видом человека на своем месте. Вспомнилось, как я встретил ее в первый раз – и как потом пришел в «Трех кошек» и предложил свою помощь.

- Пришло время отплатить добром за добро? – спросил я. Глория одарила меня очень выразительным взглядом и ответила:

- Совершенно верно. Ну как, что будем готовить?

- Форель в пергаментном конверте с картофелем, морковью и розмарином.  Курица с грибами в сливках. Баклажаны в медовом соусе. Салат с помидорами, красным луком и индейкой. Твирнский суп с копченостями, - перечислил я то, что было в сегодняшнем меню. – В десять открытие. Сначала бургомистр скажет речь, а потом начнется объедение.

Глория кивнула. Сейчас она была похожа на бойца, который слушал приказ командира и был готов выполнить все, что от него потребуется.

- Отлично, все поняла, - ответила она и добавила: – Занимайся организацией, Виктор. Гоняй официантов, пиши поставщикам, встречай бургомистра и народ. Я займусь кухней.

Было ясно, что Глория все решила и не станет меня слушать, когда я решу протестовать.

- Даже не собираюсь спорить, - улыбнулся я. – Мне сейчас очень нужна твоя помощь.

Домовые столпились рядом с нами пушистой грудой, застенчиво взяв нас за фартуки. Глория смотрела с теплом и любовью, и мое волнение улеглось.

- Так бы сразу и сказал, - промолвила она и похлопала в ладоши. – Ну что, мои хорошие? За дело?

- За дело! – хором воскликнули домовые.

И дел хватило всем.

Утро выдалось снежное, ветреное, веселое. Народ стал собираться возле «Золотого ветра» уже в девять: всем было интересно посмотреть, как официанты расставляют посуду на столах и как госпожа Герда поправляет шторы, наводя последний лоск. Без четверти десять примчался посыльный из типографии – принес коробку с купонами постоянного гостя. Если пообедал семь раз, то в восьмой раз тебя угостят особым блюдом от повара – вчера об этом написали в «Итайнских вестях», и новость вызвала небольшую бурю в городе: всем страшно хотелось узнать, что же это будет за блюдо. Без пяти десять приехал бургомистр со всем семейством – я вспомнил, как совсем недавно он лежал на полу в своей гостиной, скованный заклинанием, и воспоминание легонько кольнуло висок.

Я вышел на ступеньки, обменялся с бургомистром рукопожатием и помахал собравшимся. Мне зааплодировали – открытие ресторана было крупным событием в маленьком провинциальном городке, и я смотрел в веселые лица горожан и надеялся, что они станут не просто посетителями, но и друзьями.

- Дорогие друзья! – бургомистр сейчас говорил так, как могла бы говорить огромная бочка: громко, зычно, накрывая голосом всех собравшихся. – Сегодня у нас в городе большой праздник, открытие нового ресторана! Надеюсь, господин Шмидт, - он указал на меня, я поклонился и вдруг почувствовал, что буря эмоций, хлынувших в мою душу, почти отрывает меня от земли, - будет кормить нас вкусно и сытно! Я не большой любитель болтать, вы знаете, особенно, когда тут такие ароматы на всю улицу, так что, может быть, уже приступим, а?

- Приступим! – решительно ответил я. – Столы накрыты и ждут гостей. Добро пожаловать!

Эпилог

Глория

Новый год обрушился на город сверкающей волной позолоченных орехов на новогодних елках, ароматом пирогов и глинтвейна, дружескими посиделками и предвкушением чуда. Я сбивалась с ног в магазинчике артефактов – всем хотелось подарить друзьям и родным что-нибудь такое, ну очень этакое, и я создавала новых обогревающих колобков, улучшенные очки для чтения, коробочки для косметики, ароматические шарики, подвески… А Виктор сбивался с ног в «Золотом ветре» - все места в его ресторане были заняты, горожане с удовольствием ели столичные блюда в провинциальных объемах, и пару раз даже приезжали гурманы из соседних городков. Бургомистр завел привычку обедать в отдельном кабинете «Ветра» и иногда грозился рассчитать повара – раз уж в «Ветре» готовят так вкусно, то зачем ему кто-то еще?

Десятый том «Академии кухни» был полностью распродан еще на этапе предзаказа. Ректор Хотс помог с патентами для моих колобков, так что в плане денег мы теперь не знали проблем. Бруно несколько раз писал мне с просьбой все-таки приехать в столицу и занять должность защитника королевской фамилии, но я вежливо отказывалась.

За это время я обрела слишком много. Семейное счастье, тепло домашнего очага, любимое дело, которое никто не вырывал у меня из рук – меньше всего мне хотелось погружаться в столичные свары, а они обязательно будут. Я сделала свой выбор и не жалела о нем.

Под новый год в «Ветре» было не протолкнуться. Мы с Виктором работали на кухне в четыре руки и, начиняя куриные конверты творогом с зеленью и чесноком, он вдруг признался:

- Никогда не думал, что это так здорово – делать хорошее дело вместе.

Я улыбнулась. Это не была та любовь, о которой пишут в книгах. Искра, буря, безумие – это было не о нас. У нас был дом, забота друг о друге, и дорога, по которой мы шли рядом.

- В болезни и здравии, в горе и радости, - ответила я. – Всегда.

- Госпожа Глория! – один из официантов заглянул на кухню. – Там к вам гости!

Я удивленно посмотрела на Виктора. Ко мне некому было приехать: мама с отцом не оставят гостиницу под новый год, в самое горячее время. Виктор отправил поднос с конвертиками в духовку, вытер руки и сказал:

- Пойдем посмотрим?

Когда мы вышли в зал, то я на мгновение замерла, словно наткнулась на невидимую преграду. Мама с отцом с искренним уважением рассматривали обстановку, Конрад-младший держался с солидным достоинством, таким трогательным у юноши, Магда и Маркус, похожие на заснеженных плюшевых медвежат в своих меховых шубках, с любопытством озирались по сторонам, жуя пряники. Гости «Золотого ветра» смотрели на мою семью с не меньшим любопытством. Еще бы! Гном и эльфийка всегда привлекали внимание – особенно тем, с какой нежностью держались за руки.

- Мама… - выдохнула я и бросилась к ним, чтобы обнять, прижаться, как в детстве, утонуть в этом обжигающем чувстве семьи и дома. Мои родные, мои любимые были рядом со мной – я обняла маму и отца, братья и сестра прильнули ко мне, и вот теперь-то все стало хорошо, по-настоящему хорошо!

- Вы приехали! – прошептала я, понимая, что сейчас разревусь. – Мам, но как же…

- Оставили гостиницу на Дархана и его ребят, они справятся, - ответил отец. – Просто подумали: новый год, а вы тут без нас!

- И правда! – рассмеялась я. Виктор обменялся рукопожатием с тестем, и со стороны бара показался прадедушка Конрад, одетый так, как одеваются для путешествий богатые гномы: дорогая шуба, пушистая шапка, золотые украшения на сапожках и поясе.

- Ну, правнук, одобряю! – он похлопал Виктора по руке, а потом крепко пожал ее. – Наливочка у тебя просто высший сорт, да и заведение приличное. В хорошие руки мы нашу девочку отдали, это точно.

Отец и мама смотрели на нас с Виктором, и я вспоминала: каждый день перед новым годом был сказочным, наполненным чудесами. Прадедушка Конрад мастерил для нас игрушки, а по вечерам родители рассказывали нам сказки – иногда веселые, а иногда и страшные. Детство было солнечным и теплым, снежным и счастливым, детство было настоящим – и оно ушло, а я навсегда запомнила самую простую истину: нет ничего, важнее твоей семьи. Она будет твоей опорой до конца дней.

Виктор устроил всю компанию в отдельном кабинете – домовые заверили его, что со всем справятся, и у него есть час для обеда в семейном кругу. Когда подали мясо на овощной подушке, то отец попробовал, улыбнулся и, посмотрев на маму, произнес:

- Знаешь, дорогая, у нашего зятя руки растут из правильного места. Мяско-то по гномьему рецепту!

Мясо сегодня и правда было выше всяких похвал – запеченное на подушке из картофеля, моркови, лука и перца, оно не просто таяло во рту, оно было самим вкусом. Виктор довольно кивнул – я видела, что похвала его порадовала. Он молчал – да и не надо было говорить. Мы всегда ели молча: нам хватало взглядов и улыбок, которые были намного больше всех слов.