Шепот ночи - Джойс Лидия - Страница 22

• Предыдущая
• 22/64
• Следующая

Они вместе вышли из главных дверей. Стоял яркий летний день. Алси наклонила голову, пока не убедилась, что шляпка надежно защищает лицо от солнечных лучей.

Думитру указал на конюшни и сенные сараи, стоявшие по периметру двора. Оба сарая были новенькими, стены сверкали свежей известкой, солнце золотило кровельную дранку.

– Для зимовки скота, – объяснил Думитру с таким глубоким удовлетворением, что Алси почувствовала необходимость ответить.

– А-а… – протянула она, не зная, что сказать.

– А-а… – улыбнувшись, передразнил ее Думитру – Ты ни малейшего понятия не имела, для чего они предназначены, правда?

– А ты понятия не имеешь, что значит добавить второй цилиндр в мотор, – рассердившись, парировала она.

Думитру удивился, и Алси прикусила язык, проклиная свою невоздержанность. Но веселое настроение тут же возвратилось к Думитру, и он только сказал:

– Признаю.

Думитру оглянулся на новенькие сараи. Во дворе медленно собирались крестьяне. По их неторопливым движениям Алси поняла, что работа только предлог, ей и самой не раз случалось притворяться очень занятой, чтобы задержаться там, где у нее не было никаких дел.

– Мы впервые запасли столько сена, что скоту хватит на всю зиму и не придется резать половину стада.

– А-а, – снова повторила Алси, на этот раз с пониманием.

Конюх подвел оседланных лошадей: красавца Бея для Думитру и черную изящную кобылу дня Алси взамен мула, на котором она приехала в Северинор. Когда Думитру подсадил ее в седло, она мрачно пожалела о том, что ее навыки верховой езды не меняются так быстро, как верховое животное под ней. Впервые она проехалась верхом в Гайд-парке, когда ей было двенадцать. До этого она передвигалась только пешком, в фамильной карете или на поезде. Первый опыт оказался ужасным. И хотя Алси давно преодолела страх верховой езды, но никогда не чувствовала себя в седле естественно и не выглядела элегантной наездницей. Почти нечеловеческая грация Думитру, с которой он взлетел на своего лоснящегося гнедого, только подчеркивала неуклюжесть Алси.

Оглядев двор, Думитру усмехнулся:

– Похоже, тебе предстоит дать аудиенцию.

Алси, отведя от него взгляд, осмотрелась. Во дворе собралось уже несколько десятков крестьян, а народ все прибывал. Большинство из них оставили всякие попытки изобразить, что работают, и тайком поглядывали на новую хозяйку. Детишки открыто разглядывали ее и перешептывались.

– Мне представить их тебе? – спросил он.

Алси нервозно проглотила ком в горле, у нее вдруг засосало под ложечкой. Лошадь беспокойно переступала ногами, почувствовав напряжение всадницы.

– Думаю, да, – согласилась Алси, стараясь изобразить беззаботность.

Думитру ответил ей ослепительной улыбкой – намереваясь поддержать? – и направил своего Бея к ближайшей группе. Имена, которые он произносил, ничего не говорили Алси, с таким же успехом это мог быть просто набор звуков, но она снова и снова улыбалась и кивала, пока не заболели мышцы щек и шеи. Алси держалась рядом с Думитру, который, кажется, был рад представить ей каждого из своих подданных. Крестьяне реагировали на это с благоговейным трепетом, вызывая у Алси чувство неловкости. У нее возникло ощущение, будто знатная дама и средневековый рыцарь шагнули сюда со страниц старой легенды.

Так продолжалось, пока не осталось ни одного не представленного Алси человека, и тогда Думитру снова повернулся к ней:

– Поедем осматривать поля?

– Да, конечно, – без размышлений ответила слегка ошеломленная Алси.

– Тогда вперед.

С этими словами Думитру тронул поводья, проехал между сараями и дальше со двора, оставив ей следовать за ним.

«Почему я согласилась на это?» – спрашивала себя Алси три часа спустя. Еще утром она говорила себе, что будет счастлива, если ближайший месяц не увидит ни лошади, ни мула, ни верблюда, и вот, пожалуйста, она едет следом за мужем, который, кажется, вознамерился сегодня лично проверить каждый дюйм своих владений. Верховую езду Алси всегда считала довольно неприятной. У нее и сейчас еще ягодицы побаливали от долгой поездки в жестком седле на муле, а одеревеневшие бедра отзывались болезненностью совсем подругой причине, глубоко смущавшей и возбуждающей. Поездка была довольно унылой и скучной из-за постоянных остановок, во время которых Думитру обсуждал с многочисленными подданными разнообразные вопросы, что, без сомнения, заинтересовало бы Алси, если бы она понимала хоть слово.

Стоило ей на минуту задуматься о тяготах верховой прогулки, и она уберегла бы себя от подобного приключения. Даже во дворе не поздно было отказаться, но Алси этого вовремя не сообразила. Интерес Думитру к своему делу был очень заразителен, и она увлеклась. В ярком свете дня ее новоиспеченный муж больше не казался таинственным и грозным, но в нем чувствовалась властная сила, скорее выражавшаяся блеском глаз и темпераментной речью, а не шириной плеч и крепкими челюстями. Думитру не представлял, что кто-то может не согласиться с ним, обычно этого и не происходило.

Наблюдая за реакцией тех, с кем разговаривал Думитру, Алси заметила, что ею энтузиазм подобно инфекции заражал всех его собеседников. Их сомнения рассеивались, разглаживались нахмуренные лбы, седобородые старцы согласно кивали, словно зачарованные дети. Это какая-то магия, решила Алси, против которой ни у кого нет иммунитета. И хотя волшебный эффект длился недолго, он обладал большими возможностями.

Раскинувшиеся в долине поля скоро сменились фруктовыми садами, лесными чашами и пастбищами на склонах гор. Алси поймала себя на том, что постоянно думает о земле и людях, ее населяющих, теперь ставших для нее такой же реальностью, как когда-то ткацкие станки отца и его рабочие. Владения Думитру походили на огромную фабрику, но машинами тут была сама земля, а сырье и конечный продукт создавались в постоянном круговороте природы. Но земля была не только средством производства, она оказалась неожиданно красивой. Поля и деревья обнимали бегущую между ними дорогу, а впереди, словно расталкивая мощными плечами землю, поднималась гора. Как вставший на страже древний великан, она загораживала горизонт, скорее защищая, чем грозя. Неудивительно, что Думитру так любит свою землю, подумала Алси, глядя на едущего впереди всадника с гордой осанкой.

После очередного поворота дороги Думитру остановился. Алси увидела, что пологие склоны круче поднимаются вверх. На откосах не было ни лесов, ни пастбищ, вместо них уступами шли вверх подпорные стены. Мужчины, по пояс в грязи работавшие на третьей и пока последней террасе, увидев Думитру, приветственно закричали и стали пробираться вниз по камням к дороге.

Снова неминуемое знакомство, потом, забыв об Алси, Думитру включился в оживленную дискуссию с рабочими. Наконец, обсудив дело, он повернул лошадь и перехватил взгляд Алси.

– Тебе скучно, – сказал Думитру, и веселье от последней шутки, которой он обменялся с рабочими, сменилось на его лице сожалением.

– Нет, – машинально ответила Алси. Когда он недоверчиво приподнял бровь, она поправилась: – Немного, но уверена, что не скучала бы, если бы понимала, что говорят.

Повернув Бея к замку, Думитру кивком указал на оставшийся позади склон:

– Мы обсуждали террасы.

– М-м… – протянула Алси, – это я поняла. – Она пустила свою лошадь вслед за гнедым жеребцом.

Думитру весело глянул на нее, его светлые глаза блестели.

– Я хотел сказать – способ строительства. Это эксперимент. – Алси промолчала, и он обвел рукой окрестные горы. – Северинор протянулся на семьдесят миль в длину и двадцать в ширину, но это сплошь гористая местность. Половина пахотных земель за последние два века пришла в запустение и обезлюдела. Вместо того чтобы перевозить людей на дальние поля, я хочу лучше использовать расположенные неподалеку удобные откосы, устроив поля на террасах, а южные склоны засадить виноградом и тутовыми деревьями.

– Чтобы поддержать население? – предположила Алси.

Губы Думитру насмешливо изогнулись.

• Предыдущая
• 22/64
• Следующая