Зов погибших планет (СИ) - Стерх Юрий - Страница 50

Прислуживать за столом не было необходимости — это у зотэрианцев не принято и считается унизительным. Поэтому я еще в самом начале всем объяснил, что то, что находится в глубоких тарелках, можно перекладывать себе на плоские и спокойно кушать. Илея с Пийем довольно быстро сориентировались и, распробовав земные блюда, стали орудовать палочками активней, а Вик вел себя за столом более сдержанно, как и подобает старшему рода.

Говорили о разном, но постепенно тема разговора свелась к одному — подготовке к установке отцу и деду их бриалов.

Уже третий день Вик гонял их по диагностам и лечебным капсулам, готовя тело и разум к очень важной для каждого зотэрианца процедуре. Вик был очень доволен, восхищался показателями и считал, что установку бриалов можно будет провести уже через пару недель без риска для жизни. Еще он добавил, что они с Декаром учли изменения в нашем генетическом коде, и таких просчетов, как случилось со мной, они уже не допустят.

Затем разговор плавно перешел на далеких предков и держался уже в этом русле до конца вечера.

Я проявил инициативу и решил показать новым родственникам великолепные статуи наших пращуров. Статуями заполнили почти весь вместительный гараж моего коттеджа и, чтобы полюбоваться ими, пришлось основательно расширить и перестроить его как демозал. Теперь благодаря заслугам отца и деда всё выглядело там не хуже, чем в Эрмитаже, или в каком-нибудь другом знаменитом музее. Бюсты на изящных постаментах подняли на уровне моего лица — чтобы глаза в глаза, ну и всё такое! Появились красивые подсветки, даже таблички на Зотэле, говорящие о том, кто есть кто.

— А эти двое они тоже из нашего рода? — тихо спросила Илея, завороженно глядя на парную статую обнаженных парня и девушки, которую я обнаружил в тайнике Маркуса Тита.

Я посмотрел на восторженные глаза девушки и, указав пальцем на мраморную статую Тита в массивных золотых латах, пояснил:

— Нет, любовную парочку я нашел вот в тайнике этого предка! Она просто выполнена из золота, и у него рука не поднялась переплавить совершенную красоту в слитки. Посмотри, какие драгоценные уникальные камни применил здесь мастер!

Илея кивнула и опять перевела взгляд на парня и девушку, державших в руках крупный бриллиант редкой огранки.

— Это великолепно! — тихо прошептала она, коснувшись кончиками пальцев губ девушки. — Великолепно! Как много глубоких эмоций смог передать мастер! Великолепно!

Затем она посмотрела на Вика.

— Я бы хотела воспользоваться копиром и оставить такую же для себя!

Вик оторвался от созерцания скульптурной композиции из гробницы Зевса и пожал плечами.

— Эти статуи бесценны для нашего рода, и они все пройдут через копир, а если хочешь отдельную копию для себя лично, то я не вижу здесь никаких проблем.

Илея с благодарностью посмотрела на временного главу рода и вернулась к созерцанию статуи.

После экскурсии по импровизированному музею в беседку на обрыв возвращаться не стали, а прихватили небольшую бутылочку с нектаром и, немного погуляв по лесу, расположились в одной из беседок в окрестностях Рыбачьего. Перед назревающим закатом гости засобирались к себе в Ковчег. У меня до занятий с Мором было еще полтора часа свободного времени, и я остался, чтобы побыть еще немного с отцом и дедом.

Проводив гостей, мы вернулись обратно к обрыву. Уютно расположившись в удобных плетеных креслах, мы, любуясь красивейшим закатом, потягивали густой крепкий кофе, собственноручно приготовленный отцом.

В трехстах метрах от берега, красиво купаясь в лучах заходящего солнца, стояла на якоре наша белоснежная «Венера». Легкий ветерок задувал в уютную беседку непередаваемые запахи с берега моря, приятно пахло слегка подсушенными водорослями, выкинутыми на берег после вчерашнего шторма, чуть-чуть йодом и еще нагретыми за жаркий день камнями. Иногда ветерок менял направление, примешивая дивные ароматы из леса.

— Так ты говоришь, он каким-то чудом долетел до Земли? — дед поставил чашку на стол и откинулся на спинку кресла, закинув ногу на ногу.

— Да, как утверждает Шак, после того как Крон применил импульс, у ракетоносца отказала вся электроника, и он жестко рухнул на Луну. А рабочее состояние «Сумрачного охотника», когда мы его обнаружили, было приблизительно в районе тридцати пяти процентов. От полного уничтожения электроники на нём спасло только то, что в ангаре он был плотно окружен громоздким оборудованием, в котором хранились прозактные торпеды. Эти сверхзащищенные контейнеры и приняли почти весь удар импульса на себя.

— Их пробудили уже? — спросил отец.

— Еще пока нет. Процесс выхода из состояния Крио после такого длительного периода тоже непрост, а эти трое нужны Зотам для каких-то своих целей живыми! Скоро всё узнаем!

Учуяв аромат дорогих духов, я повернул нос по ветру. От дома бабы Фроси к нам спешила улыбающаяся во все тридцать два белоснежных зуба абсолютно счастливая Марго. Четыре дня назад ей установили Биссет, а вчера вечером провели процедуру омоложения.

Когда женщина шестой десяток разменяла и вдруг по мановению волшебной палочки снова стала двадцатилетней девушкой, да еще с отменным здоровьем и какой-то очень полезной инопланетной штуковиной внутри — как тут не засветиться от счастья?

— Не помешаю вам? Кофейком не угостите? А то распахлись тут на всю деревню.

Марго в тонкой маечке и коротких обтягивающих шортах выглядела весьма эффектно.

— Нет, Марго, не помешаешь, заходи. Тебе покрепче, лимона капнуть? — отец потянулся за туркой.

— А и давай с лимоном! Мне теперь всё можно.

Марго уселась на свободное кресло, закинув ногу на ногу.

— Гости ваши ушли уже, я вижу. Поэтому и решилась подойти.

— Как там Пётр? — спросил я у нее, кивнув на коттедж.

С Петром обстояло не всё так просто. Врачи сказали, что в том состоянии, в котором он находился, дорогу он не вынесет ни при каком раскладе, ни на самолете, ни на машине, ни на поезде. Пришлось вводить его в искусственную кому и везти сюда на специально оборудованном реанимобиле — каких в стране по пальцам одной руки пересчитать можно было. Естественно, вчера, когда он очнулся после процедуры оздоровления, он был сам не свой и чуть было не сошел с ума от увиденного. Не мог никак поверить в случившееся, а когда еще увидел сильно обновленную Марго, то чуть не потерял сознание. Пришлось ему внушить, что он сейчас в дорогущей немецкой клинике, и профессор Пфайффер очень доволен, как прошла сложнейшая операция. А нашей юной Марго пришлось на какое-то время стать его персональной медсестрой, изображая заботливую сиделку.

— Почти всё время спит. А когда не спит, то зовет профессора, всё порывается выразить ему личную благодарность.

Отец улыбнулся, посмотрел на меня, а затем он снова обратился к Марго:

— Для него всё готово?

Марго приняла крохотную чашечку с благоухающим кофе и, благодарно кивнув ему, сказала:

— Да! Погашенные билеты до Мюнхена и обратно у него уже есть! Все отметки в загранпаспорте о пересечении границы туда и обратно — присутствуют! Вань, гарантирую — комар носа не подточит, не переживай ты так!

Аккуратно пробуя кофе, она скосила глаза в мою сторону.

— А еще, после того как над ним поработал наш уважаемый Зор, он всю жизнь будет помнить, как к нему хорошо относились в немецкой клинике, и напрочь забудет то, что было на самом деле здесь.

Поставив чашку на стол, она в упор посмотрела на меня.

— Коля, это обязательно было делать? Никак нельзя было обойтись?

Я прекрасно понял, о чём она.

— Нет, Марго! Пойми, ты — это ты, у зотэрианцев на тебя свои планы, не зря же они тебе бриал установили и шикарный апгрейд провели, а Пётр — это Пётр, для них он никто! И тем более разрешение на процедуру с ним мы получили только на таких условиях, и никак не иначе! Он ничего не должен помнить о происходящем здесь. Абсолютно ничего!

Я ухмыльнулся.

— Ты-то сама, как объяснишь на работе свое преображение? Да я думаю, и мужу твоему с детьми это тоже будет очень интересно!