Джентльмен с Харви-стрит (СИ) - Бергер Евгения Александровна - Страница 19

– Граф желал угодить леди Стаффорд, отыскав ту, что, как все считала, виновна в убийстве маленького Анри.

– Бинго, мой друг.

Джек побледнел, оттянув ставший вдруг удушающим шейный платок.

– То есть граф выманил Розалин Харпер на родину, чтобы...

– … сдать убийцу полиции? Бог с вами, друг мой, – взмахнул рукой мистер Джонсон. – Возможно, в начале граф и желал поступить именно так, но со временем все же проникся к мисс Харпер. Сами видите, он расположен к ней...

– Значит, вот в чем причина его интереса к этому делу, и желание посетить Лондон – отнюдь не какой-нибудь альтруизм, а самый обычный расчет, – будто не слыша его, прошептал Джек.

– Вы явно разочарованы, друг?

Джек усмехнулся, покачав головой.

– Я, кажется, слишком доверчив, и полагаю людей много лучше, чем они есть. Это не очень хорошее качество для детектива, вы не находите? – спросил он.

– Я нахожу... что вы еще очень молоды, друг мой, и слишком категоричны в суждениях. Граф же немного влюблен... вы видели сами, и старается совершить невозможное: ухватить звезду с неба для той, что ему дорога.

– Но как это вышло?

– Вы о любви? Разве сами не знаете, как она с нами случается? – Детектив усмехнулся.

– Вы знаете, я не то имею в виду.

– Вы о том, как они познакомились? Точно сказать не возьмусь, но, полагаю, случилось то в прошлый визит графа в Англию пять лет назад. Что уж там между ними случилось, я тоже не знаю, но... – детектив выдержал краткую паузу, – после того граф с леди Стаффорд все время писали друг другу.

– Тайно?

– Вряд ли муж леди Стаффорд одобрил бы нечто подобное.

Джек никак не мог уместить в голове коварство казавшегося таким безобидным графа Фальконе, все гадал, где еще просмотрел самое главное, что не заметил. Откуда явится новая неприятность... И полагать, что Фальконе намеренно заманил Розалин в Лондон, чтобы сдать ее полицейским, казалось кощунством, безумием.

– Так, друг мой, я вижу, вы совершенно расклеились и забыли о том, что наметили. Ай-яй-яй! – Детектив подхватил Джека под руку. – Не позволяйте неприятным открытиям сбить себя с толку. Пойдемте!

– Куда?

– Для начала на лестницу для прислуги, после – в Ист-Энд, для чего, полагаю, вы так и оделись.

– Но вам нельзя со мной! Это испортит все дело.

– Не волнуйтесь, молодой Огден, я подстрахую вас издалека. Мы с графом об этом условились! Или вы теперь полагаете, граф – коварный злодей и не верите ему больше?

– Я этого не говорил.

– Вот и славно. Потому что скажи вы нечто подобное, Джино, я бы сильно разочаровался в ваших умственных способностях! А теперь поспешим. Время не ждет! Оставим голубков ворковать в одиночестве.

И с такими словами он распахнул дверь и засеменил вниз по лестнице для слуг.

Закоулки Ист-Энда, полной противоположности фешенебельному Вест-Энду, Джек знал, наверное, лучше, чем лицо своей матери. Он помнил каждый узкий проход, закуток, выбоину на дороге и все самые злачные места тоже... Он вырос на этих улицах среди таких же нищих трудяг, как он сам... Наравне с ними бился за жизнь, стараясь не утонуть в этой грязной клоаке. И выживали не все...

– Воистину адское место, – проворчал себе под нос маленький итальянец, отпрянув от потрепанной шлюхи, тянувшей к нему свои руки.

Джек мысленно усмехнулся: когда ты вырос в аду, на темной изнанке, её смрад уже не пугает тебя. Лишь вызывает острую жалость и страх снова стать её частью...

Джек с ясностью осознал, что перерос это место, и никогда сюда не вернется, чего бы ему это ни стоило. Никогда, ни за что!

– А теперь лучше разделимся, – сказал он. – К «Крысолову» я отправлюсь один, так будет вернее.

– Я затаюсь неподалеку. – Кивнул, соглашаясь, Томазо Джонсон. – Вы только там осторожней, сеньор, не хотелось бы поплатиться своей головой за дырку в вашем жилете.

Джек улыбнулся.

– Сеньор? В самом деле? Я полагал, мы с вами друзья.

– Друзья, – согласился мужчина. – Но, знаете ли, мой друг, – он сделал особый акцент на последних словах, – субординация – дело тонкое, им лучше не злоупотреблять.

Джек прощупал правый карман, убеждаясь, что нож ещё там. Каждый раз, касаясь его, он вспоминал Амоса Грира... И будто прошлую, не свою уже жизнь.

– Мне кажется, вы переоцениваете меня, мистер Джонсон, – произнес он, направляясь к приземистому строению с медной вывеской «Крысолов», видневшемуся между домами.

– Это как знать... – отозвался Томазо Джонсон с задумчивым видом. – Это как знать... – Потом осмотрелся и, юркнув в узкий проход, больше похожий на щель, притаился там, наблюдая за входом в таверну.

У дверей, оперевшись о деревянный косяк, лениво посасывал папиросу огромный детина с хмурым лицом. Он еще издали обсмотрел Джека взглядом, вроде бы безразличным, но цепким, колючим, до костей пробирающим – вряд ли бы кто-то случайно решился к такому приблизиться. Прошло много времени, но Джек был уверен, что это все тот же Крысолов Гарри, что и четыре года назад, когда он приходил сюда с Рыжим Джо и его бандой «призраков». Он держал это злачное место в своих крепких, с голову волкодава руках, и захаживающие в него темные личности: будь то карманники, воры или убийцы – все одинаково знали, что Гарри прикроет им спину. В «Крысолове» соблюдался свой особенный кодекс...

Вот и сейчас Джек будто бы невзначай потер кончик носа, мало ли, зачесался, и улыбнулся громиле.

– Рад, что ты в добром здравии, Гарри! – жизнерадостно сказал он.

Мышцы мужчины весьма ощутимо расслабились, он толкнул дверь, пропуская посетителя внутрь, и промычал что-то вроде «входи».

Джек вошел.

И в папиросном дыму и чаде керосиновых ламп сориентировался лишь по старой памяти, интуитивно – прошел вслепую до деревянной скамьи и упал на нее, хлопая с непривычки слезящимися глазами. Смердело в таверне отменно: то ли, действительно, дохлыми крысами, сваленным где-то в углу (в «Крысолове», как слышал Джек, проводились крысиные бои два раза в неделю), то ли той дикой смесью грязного тела и пота, горящего керосина и капустной похлебки, подаваемой Гарри своим посетителям, а в дополнение – кошачьей мочой. Несчастное. Перепуганное животное темной тенью металось между столами, нет-нет да вскрикивая истошно, когда кто-то из посетителей ненароком на него наступал...

Тех было немного, посетителей самого странного толка, но в помещении все равно стоял мерный гул...

– Что будешь заказывать? – выступил из папиросного дыма Крысолов Гарри, опускаясь на лавку напротив него.

И Джек понял, что речь идет не о кружке темного эля или капустной похлебке – он спрашивал о другом.

– Мне нужен Милашка, – признался он напрямую. – Знаешь такого?

– Допустим. – Кулаки собеседника сжались, бицепс размером со шпалу напрягся. – Ты кто такой будешь?

Джек выдержал паузу, как можно спокойней глядя громиле в глаза.

– Я знался с Милашкой три года назад, когда он «работал» в Вестминстере... Близко знался. Можно сказать, мы были друзьями...

– Друзьями? – пробасил Крысолов Гарри. – Занятно. – И махнул тощему пареньку, разносившему в заведении выпивку. Как тот заметил в чаду взмах хозяйской руки, так и осталось для Джека неясным, но уже через минуту две полные кружки пенного эля стояли перед ними, как по волшебству. – Что же ты, коли был ему такой другом, теперь ищешь приятеля здесь, в «Крысолове», как будто чужого? – осведомился громила, втянув в себя разом полпинты и даже не подавился.

Придуманная еще прежде история легко сорвалась с языка...

– Мне пришлось скрыться из города на какое-то время... Помнишь, кражи в Белгравии?

Громила прищурился.

– Ты о «призраках»?

– Не сомневался, что ты о них вспомнишь... – Джек тоже сделал глоток. – Ведь Рыжий Джо, насколько я помню (а помню я преотлично!), частенько сиживал в «Крысолове» вон там, у задней двери, и ты самолично подливал ему пиво.