Паренек из Уайтчепела (СИ) - Бергер Евгения Александровна - Страница 50

– Непременно передам, мэм, – сказал Джек и направился в дом, во владения миссис Пэм, местной кухарки.

– Вы поглядите, кто к нам пожаловал, – воскликнула женщина, только завидев его, – красавчик Джек с творожным пирогом миссис Уиггинс. Проходи, дорогой, я как раз чайку заварила... Присаживайся, присаживайся – мы с нянюшкой Бриггс тебя просто так не отпустим.

– Как она? – осведомился Джек. – Ей уже лучше?

Кухарка пожала плечами.

– Простуда вроде бы отступила, а вот скорбь по мистеру Чендлеру гложет ее похлеще болезни. Будет чудом, если она переживет эту зиму...

– Зима уже отступила, миссис Пэм.

– Вот именно! – поддержала Джека востроглазая горничная, появившись на кухне. – И наша весенняя ярмарка – явное тому подтверждение. – Она кокетливо дернула головой и спросила: – А ты, Джек, уже там бывал, на ярмарке-то? Веселее места не сыщешь. К тому же деньги, собранные пастором Райтом, пойдут на нужды сиротского дома в Дареме. Вот. – И, взмахнув густыми ресницами, она похвастала вдруг: – Я целый фартинг пожертвовала. – И сразу без перехода: – Не хотел бы пойти туда завтра со мной? Обещают настоящие фейерверки, как в Лондоне. И выступление циркачей!

Джек не впервые получал авансы от Джейн, и по привычке собрался ей отказать, но передумал:

– Почему бы и нет, – произнес он будничным тоном, – будет весело.

Девушка просияла, округлив большие глаза.

– В самом деле согласен? – не веря в такую удачу, уточнила она. – А как же… мисс Блэкни? – ляпнула, не сдержавшись.

Лучше бы она держала язык за зубами...

– А она здесь причем? – буркнул Джек, сразу же помрачнев. – Или идти расхотела?

– Не расхотела. Где встретимся?

– У входа, в двенадцать.

– Я приду, – пообещала девица, продолжая лучиться улыбкой.

Пить чай Джеку совсем расхотелось и, перекинувшись с миссис Пэм еще парочкой слов, он сказал, что должен идти.

Время близилось к вечеру, а ему еще предстояло подготовиться к ответственной миссии, намеченной на сегодня: выкурить Снежного человека из его укромной норы. И пусть мисс Блэкни предостерегала его от подобного шага, он все-таки был преисполнен решимости доказать всему миру, на что он способен. И не в последнюю очередь ей самой…

С этими мыслями Джек запасся двумя мотками длинной веревки, потайным фонарем, спичками и острым ножом, купленным в скобяной лавке на Главной улице. Теперь, будучи полностью экипированным для своей тайной миссии, Джек принялся ждать наступления сумерек, и едва они опустились на землю, он вышел из дома и зашагал в направлении Призрачных пещер...

Джек точно не знал, что станет делать в случае обнаружения Снежного человека, но, полностью положившись на инстинкты жителя столичных трущоб, с юношеской самонадеянностью полагал, что справится в любом случае. По-другому и быть не могло!

А потому, подобравшись к пещерам по кромке Кирклендского леса, Джек затаился в кустах и стал наблюдать за входом в пещеру. Прошло больше часа, а никто так и не появился. Не входил и не выходил…

С гулко стучащим сердцем он подхватил свободный конец прихваченной из дома веревки и привязал его небольшому стволу ближайшего деревца, достаточно крепкого, чтобы не обломиться от малейшего натяжения. Через минуту он стоял у входа в пещеру со своей «ариадновой нитью» в руках, и «минотавр» ждал его где-то за поворотом, затаившись во мраке извилистых переходов.

Было ли ему страшно?

Сильнее, чем Джеку хотелось бы, но упрямство подталкивало вперед, и он, вдохнув полной грудью, решительным шагом нырнул в черный зев, устремляясь в самую глубь, туда, откуда два разветвляющихся туннеля уводили в две разные стороны. Здесь, на самой развилке, Джек запалил свой фонарь, и, вглядываясь в любые отметины на земле и стенах, способные подсказать направление, стал искать верный путь.

Земляная пыль на полу левого рукава показалась ему нетронуто-девственной, ни ботинок, ни даже легкий сквозняк, казалось, не касались ее никогда, а потому, посветив фонарем в правый туннель, Джек уверился вдруг, что идти надо именно по нему. Он даже придумал себе, что видит отпечаток ноги у влажной стены, хотя, конечно, это могло быть все что угодно. В конце концов чисто интуитивно, полагаясь только на свой внутренний компас, Джек направился в темноту правого туннеля.

Поначалу он двигался бодрым шагом, не позволяя ни страху, ни голосу разума замедлить свой ход, само ощущение близкого выхода придавало дополнительной смелости, но по мере продвижения вглубь своды пещеры, казалось, сошлись над его головой, сдавливая парнишку со всех сторон разом. Свеча в фонаре затрещала, будто готовая вот-вот потухнуть, и шаги Джека замедлились, а вскоре и вовсе сошли на нет: он замер, вглядываясь в темноту подземных ходов, уводящих в неизведанный мрак.

Все это время он двигался по прямой, не петляя ни вправо, ни влево, экономил веревку, первая бухта которой уже подходила к концу, и Джек, связывая концы, надеялся только, что найдет Снежного человека еще до того, как закончится его «ариаднова нить»…

Сердце оглушительно клокотало в груди, эхом отдавалось в ушах и под сводом туннеля, почти заглушая его собственные шаги. Но теперь, остановившись, Джек различил вдруг странные звуки… Что это? Он прислушался, замирая от страха.

Шаги… совсем тихие, крадущиеся...

Сердце захолонуло горячей волной. Показалось! Ему, конечно же, показалось. Он дернулся, сглатывая и мысленно призывая сердце умолкнуть, но то, непокорное, зачастило сильнее.

Очевидно было одно: в туннеле он был не один.

И тогда, припав взмокшей от пота спиной к холодному камню туннеля и двигая фонарем в попытке рассмотреть то неизвестное в темноте, что приближалось к нему, Джек по-настоящему испугался. До животного ужаса… До желания броситься прочь, позабыв все на свете. До звона в ушах…

И этот страх, схвативший его за загривок, совсем ему не понравился…

– Эй, кто здесь? – закричал Джек в темноту, в безумной попытке взять ситуацию под контроль. – Выходи, не таись, я слышу твои шаги! – Он нащупал в кармане охотничий нож и выставил его словно щит. Но темнота не спешила с ответом. Ее гнетущая неподвижность давила на барабанные перепонки. – Ну, – продолжал провоцировать он, – покажись уже, жалкий воришка! Я знаю, что ты обычный мошенник, обирающий ни в чем неповинных людей, а не бигфут, как все думают!

Что-то взрезало воздух, и потайной фонарь Джека брызнул осколками стекол... Свеча вывалилась на пол и мгновенно потухла. Наступившая темнота, глубокая и непроглядная, словно саваном, окутала Джека… Кровь застучала в висках, руки заледенели. На негнущихся от страха ногах он опустился на колени и пошарил в поисках огарка свечи. Тот, как назло, не находился, а непослушные пальцы никак не справлялись с коробком спичек, засунутым в карман сюртука.

А шаги послышались снова... Дерзкие, более не таящиеся. Эхо подхватило их и понесло, закручивая вокруг Джека спиралью, невидимой нитью, так что чиркнувшая, наконец, спичка, разорвав на секунду эту нагнетающую ужас «мелодию», выхватила из темноты движущийся на него сгусток, и снова погасла.

– Не подходи! – закричал Джек, стиснув в руках конец веревки и нож. – Я не один и вооружен. – Уже собрался бежать, но вдруг с ужасом осознал, что веревка просела в руке... Он дернул ее на себя, и та поддалась: перерезанный конец его «ариадновой нити» длиной не более пары футов оказался у Джека в руках...

Нет, нет, нет, только не это... Подаваемая толчками кровь, ударила в голову, и Джек, плохо соображая, что делает, все-таки побежал. К выходу, как ему показалось... Правда, бегство его оборвалось мгновенно: что-то тяжелое врезалось в голову, брызнули искры из глаз, и под этот далеко не ярмарочный фейерверк Джек свалился словно подкошенный.

Пришел в себя мерно покачиваясь на крепком плече, вися вниз головой. Расслабленное секундой назад тело мгновенно подобралось, и человек-бигфут произнес: