Паренек из Уайтчепела (СИ) - Бергер Евгения Александровна - Страница 27

Укор был верный – Джек его заслужил – однако желание сдерзить от этого не уменьшилось, и ему пришлось крепко стиснуть кулаки, чтобы взять себя в руки... В конце концов, пора бы уже повзрослеть и не петушиться по поводу и без – ради мисс Блэкни стоило и перетерпеть.

– Я по натуре молчун, – пожал плечами Джек, и Тодд как-то сразу смягчился, словно только того и ждал. – Не люблю разбрасываться словами. Да ты и сам-то не слишком болтливый, разве нет? Мы с тобой друг друга стоим.

Тодд в смущении уткнулся взглядом в носки своих заснеженных ботинок.

– Чего слова зря на ветер бросать...

– Вот и я о том же, – поддакнул ему Джек, и тут же добавил: – Слыхал, что в городе говорят? О мистере Чендлере. Как считаешь, его волки задрали или он просто лежит где-то в снегу, дожидаясь помощи? Жуткая история. – И неожиданно для самого себя выдал: – Подумываю вот в поисковый отряд вступить, вдруг помогу чем. Что скажешь?

Его собеседник с секунду помолчал, как бы обдумывая услышанное, а потом замотал головой:

– Да какой с тебя прок, ты ж пришлый, краев наших не знаешь, только обузой будешь. Я б на твоем месте дома сидел... – И почти мрачно: – А мистера Чендлера жалко, хороший был человек. Не стоило ему на охоту в такую погоду-то выбираться... Папка говорит, волки совсем осмелели, до самых Призрачных пещер добрались. Как только метель уляжется, отстреливать их будут. Иначе они и до Хартберна могут дойти... Такое уже бывало лет пять назад.

И Джек спросил:

– А что такое Призрачные пещеры?

Тодд покачал головой, вроде как подобное невежество в ней просто не укладывалось.

– Я ж говорю, пришлый ты, ничего о наших краях не знаешь, – озвучил он свое молчаливое неодобрение. – В Призрачных пещерах нечистая сила водится, всяк это знает: заманивает зазевавшегося путника в свои подземные лабиринты и назад уже не выпускает, – голос у Тодда сделался зловещим, почти пугающим. – Что, страшно?

Джек пожал плечами: самыми страшными чудовищами, в его представлении, были именно люди. Он уже сталкивался с такими... и не единожды. А Тодд все не унимался:

– Никто из местных туда не ходит… Обходят черные провалы стороной, даже в том направлении не глядят. Боятся. Кому ж охота с нечистой силой заигрывать... Гиблое дело. – И выдохнул: – Вот что такое Призрачные пещеры...

Джек же как бы в нерешительности осведомился:

– А что, если мистер Чендлер в этих самых пещерах укрылся? Вдруг его именно там и надо искать...

Красный нос Тодда скуксился, словно перезрелая слива.

– Я ж тебе говорю, никто не ходит в Призрачные пещеры, и мистер Чендлер бы не пошел... – И добавил с тем же зловещим придыханием: – А кабы пошел, так его уже никто никогда не увидит! Помяни мое слово, Джек Огден. Помяни мое слово...

После разговора с Тоддом Джек с вполне присущей ему горячностью уверился, что мистер Чендлер, «хороший человек» и муж доброй подруги мисс Блэкни, дожидается своего спасения именно в Призрачных пещерах. И так как собственное бессилие и... печальные глаза его недавней собеседницы, так легко разуверившейся в его, Джека, способности помочь, скребли сердце невидимыми глазу коготками, то он, глухой ко всем увещеваниям миссис Уиггинс, сбросив с плеч школьный ранец и перехватив немного теплого пирога, отправился вступать в поисковую партию. Той следовало сменить утренних добровольцев, промерзших и усыпанных снегом, подобно снеговикам...

На Джека, конечно, посмотрели скептически, но отказывать не стали: дорога была каждая пара глаз, способная продраться сквозь мили заснеженного пространства, с каждой минутой все больше заносимого новыми снежными сугробами. Погода портилась – метель крепчала.

Джек, с трудом переставляя ноги по хрусткому, подламывающемуся под башмаками снежному насту, не единожды пожалел, что вообще ввязался в подобную авантюру: от ледяного ветра слезились глаза, и влага, кристаллами оледеневая на его ресницах и щеках, превращала лицо в неподвижную маску. Несмотря на теплые рукавицы, он почти не чувствовал пальцев на обеих руках, а от сдерживаемого дыхания, почти залипающего в перетруженных легких, ломило грудную клетку. Казалось, еще чуть-чуть, и она разорвется, подобно лопнувшей тетиве, и его бедное сердце вывалится прямо на кипенно-белое «покрывало» снега.

Джек представил, как оно будет трепыхаться, отчаянно борясь с пробирающим его холодом, а потом затихнет... покроется корочкой льда... и...

– Эй, парень, что с тобой? – один из мужчин тронул его за плечо. – Я тебя который раз кликаю... – Джек глянул на него в недоумении. – Все, уходим, – добавил тот, – метель крепчает с каждой минутой... Так мы и сами поляжем в этих полях. Пошли! – и Джек потащил свое тело в сторону от Призрачных пещер, которые они, как бы парню того ни хотелось, обошли по широкой духе, так что подобраться к ним не было никакой возможности.

В поместье Чендлеров для добровольцев был приготовлен сытный обед, и Джек, ввалившись в жарко протопленную кухню, почувствовал себя таким несказанно счастливым, каким не чувствовал довольно давно.

– Иди поближе к огню, парень, – обратилась к нему дородная женщина в переднике и с присыпанными мукою руками. – Ты аж посинел, бедняжечка. Вот ведь горе-то какое... – последнее, должно быть, относилось к ее пропавшему хозяину, и Джек молча проследовал к ярко пылающему огню – зубы у него отбивали чечетку.

После горячего супа с потрохами жизнь начала понемногу возвращаться к Джеку, и он с ужасом подумал о новой необходимости выходить в снежную заметь, так и ломившуюся в защищенные деревянными ставнями окна.

Он как раз жевал кусок сладкого пирога на десерт, когда в кухню ворвалось неожиданное видение в лице мисс Блэкни: видение замерло на секунду, удивленное количеством устремленных на себя глаз, потом улыбнулось, пожелав всем приятного аппетита, и только тогда заметило его, Джека... И без того большие глаза девушки округлились еще чуточку больше, и парень заметил в них облегчение – и пусть причина была не совсем ясна для него – это согрело Джека сильнее самого яркого очага в мире.

– Миссис Пэм, не могли бы вы согреть стакан молока, мастеру Гарри снова приснился плохой сон, – обратилась она к кухарке, а потом незаметно поманила Джека за собой.

– Я пришлю его с горничной, – отозвалась на это женщина. – Незачем вам было себя утруждать, спускаясь сюда...

Мисс Блэкни улыбнулась:

– Я только рада быть полезной. – И добавила: – Я подожду молоко за дверью, чтобы не смущать этих добрых людей.

Когда она вышла из кухни, а кухарка отправилась в кладовую за молоком, Джек тихонько выскользнул следом за девушкой... Та ждала его в полутемном коридоре, стискивая холодные (Джек почему-то был в этом уверен) руки, и он приблизился к ней грузной походкой, словно древний старик.

– Джек, ты здесь! – голос мисс Блэкни заплясал в узком пространстве служебного коридора. – Если бы ты знал, как я рада тебя видеть...

У парня вспыхнули уши – к счастью, девушка этого не заметила.

– Решил помочь в поисках, – глухо отозвался он, глядя куда-то в пол. – Жаль, погода такая, что... Сами понимаете.

– Ах, Джек, – еще раз выдохнула мисс Блэкни, – ты такой добрый. – Джек закашлялся бы, не будь его горло таким пересохшим. – Мне не следовало втягивать тебя во все это, – продолжала между тем его собеседница, – но я рада, что ты здесь... – И с самым серьезным выражением: – Если бы ты только знал, что нам рассказал мистер Ричардс, секретарь мистера Чендлера. Я до сих пор не могу прийти в себя...

Ее словам удалось отвлечь парня от личности самой говорившей, и тот взглянул в ее карие глаза с ярко вспыхнувшим любопытством.

– Что-то о самом мистере Чендлере? – поинтересовался Джек в нетерпении.

– Именно так. – Мисс Блэкни отступила подальше в тень, и парню пришлось последовать за ней – вход на лестницу для слуг практически скрыл их от глаз миссис Пэм, которая в этот момент появилась из кухни с полным стаканом теплого молока, обернутого салфеткой.