Ковчег Марка. Сто лет пути - Устинова Татьяна - Страница 13

Алла сначала собрала все палки и оттащила туда, потом стала чистить от снега лыжи. Ей попалась Володина лыжа, которую они собрали с Сергеем Васильевичем, и она мельком подумала – хорошая работа.

Она несла под навес первую партию, когда на дорожке показался человек в красной куртке. В руке у него была большая пластиковая штука, похожая на рацию, должно быть, спутниковый телефон. Из-за белой мглы Алла не разглядела, кто это.

– Нет пока, – громко говорил человек на дорожке. – И людей принесло на мою голову левых! Откуда я знаю! Их бы турнуть отсюда, зачем нам лишние глаза и уши! Только куда сейчас турнёшь? Метель, мать её! Если не уговорю, значит, заставлю!..

Алла замерла с лыжами в руках.

– Заставлю, да!.. Он тоже, знаешь, человек, а раз человек, значит, ему жить охота!.. Всё, давай, до связи!

Неизвестный посмотрел по сторонам – Алла подалась назад в тень, под бревенчатую стену, – сунул телефон в карман и выругался негромко, но отчетливо.

…Кто это? Кузьмич по имени Павел или кто-то из двоих прилетевших, Игорь или Антон? Они все тут в красных куртках и шапках до глаз! Кого он должен уговорить или заставить? Что значит – охота жить?..

Человек за пеленой метели постоял еще немного и пошел под горку, к маленькому дому и ангару. Алла из-под стены проводила его глазами.

…Нужно рассказать Сергею Васильевичу или Марине. Впрочем, Марина вряд ли станет её слушать.

Вторую партию лыж она ухватила как-то на редкость неловко, прижала обожженный палец, затрясла рукой. Лыжи загрохотали по настилу, разъехались в разные стороны.

– Да что такое!

Она стала собирать лыжи и оказалась нос к носу с громадной собачищей, смотревшей заинтересованно – медвежья голова с маленькими глазками, белый хвост мотается из стороны в сторону.

– Привет, – сказала Алла, не разгибаясь. Пёс склонил голову набок и сел. Широкие мохнатые лапы со страшными жёлтыми загнутыми когтями были перед самым её носом. – Ты меня не разорвешь?

Пёс переложил голову на другую сторону, всё так же заинтересованно.

…Северные собаки не нападают на людей. Северные собаки существуют для того, чтобы оберегать и спасать людей – от зверя, от метели, от лавины!.. А эта собака для чего существует? Чтобы оберегать и спасать или чтобы рвать?..

Может быть, в лесу чужих она спасает, а на своей территории разрывает на куски?..

Алла осторожно выпрямилась. Пёс напружинил спину.

– Ты хороший, – похвалила Алла, пытаясь сообразить, что теперь делать. – Ты нас вчера спас, помнишь? Ты нас нашел, людей привел. Ты нам улыбался даже!

Она держала лыжи в охапке, стараясь не двигаться, чтобы они опять не поехали из рук и не загрохотали. Они загрохочут, и собака бросится!..

– Вик, ты чего там? Да вы не бойтесь, он пообщаться пришел! Он не укусит!

Пёс ухмыльнулся во всю пасть, фыркнул непочтительно, как будто удивлялся – разве можно его заподозрить в такой глупости, кусаться без всякого повода! – поднялся и потрусил на голос.

Группа людей поднималась с той стороны, куда ушел человек со спутниковым телефоном, их было довольно много. В группе она первым делом узнала Павла Николаевича – Кузьмича, – потом Игоря в золотых очках. Марк, ушедший утром на какую-то трассу, видимо, вернулся, потому что тоже был с ними, и пилот Антон, сменивший реглан на красный пуховик. Пёс подбежал и затесался в их компанию.

– Здравствуйте! – издалека прокричал Марк и сунул Кузьмичу пластмассовую штуковину, похожую на спутниковый телефон. – Забери.

Алла проводила штуковину глазами. Выходит, это Марк разговаривал на дорожке? Но он только что пришел из леса! Или он уже давно появился?..

– Поговорил, Марк?

– Да так. Связь плохая, почти не слышно.

– Катание на вертолете отменяется! – весело сказал Игорь. – А жаль! Я бы с удовольствием показал вам и вашей подруге настоящую лесную сказку с высоты птичьего полета! Теперь ничего не выйдет, снег повалил. Ну ладно, мы в следующий раз!

– Игорь Ильич, я свои вещи к Кузьмичу пока положил.

– Правильно сделал, Антоша! Всегда ты всё правильно делаешь!

– Хоть бы меня спросили, – это сказал Кузьмич, и голос был недовольный.

– А чего нам тебя спрашивать! Где надо, там мы спросим, а где не надо, сами разберёмся. Да, Марк?

– Ты лыжи мои посмотри, Кузьмич. На спусках два раза падал, – попросил Марк.

– Странно. Я с утра и температуру, и снег проверял.

Широко ступая, Кузьмич подходил к крыльцу, рассовывая по карманам пластмассовые коробки. Их было две. Выходит, и Кузьмич мог разговаривать о том, что им не нужны лишние глаза и уши!

…Или здесь у каждого по спутниковому телефону?

Кузьмич сгреб лыжи, Алла посторонилась немного.

– Эти тоже давайте.

Алла по одной подала ему лыжи.

– А наши там что? Не знаете? – спросила она.

– Встают, полдничают. Все нормально.

– Ваш доктор оказывает пострадавшим и утомленным медицинскую помощь, – весело сообщил Игорь. – Марк, ты знаком с доктором? Только уговор – этот кадр мой! Кто первый встал, того и тапки!

– След видел, – сказал Марк, приближаясь, и Кузьмич посмотрел на него внимательно. – Сегодняшний, вчерашние все замело.

– Опять приходил?!

Марк забрал оставшиеся лыжи, Аллины собственные.

– Кто приходил? – не выдержала она. – Чьи следы?

– Волк у нас есть, – пояснил Кузьмич и пошел за дом. – Отчаянный.

– Что значит отчаянный?

– Есть такие волки-убийцы. Которые и на зверей, и на людей нападают просто так. Из спортивного интереса. Жажда убийства у них.

– Он с Виком однажды связался. Давно, года два назад, – добавил Марк. – Вик не дался, порвал его. И теперь кто кого.

– Стережет он Вика, – издалека продолжал Кузьмич. – Хочет начатое закончить. Не волк, а подлец. Сволочь последняя.

– А пристрелить? – спросил Игорь, навострив уши.

– Пытались, но он хитрый. За ним специально идти надо, а нам всё недосуг как-то.

– Конечно, вы люди государственные, занятые!.. Что, Антоша, друг, сходим, добудем волка? Пока наши тут делами важными занимаются?

Марк даже остановился:

– Какой волк в метель?!

– Ты же следы видел!

– Я утренние видел, когда не мело, а сыпало!.. Сейчас как ты его поднимаешь? Наверняка залёг.

– Вы охотники? – спросила Алла.

– И собаководы! – поддакнул Кузьмич.

– А я бы всё равно сходил. – Игорь прикуривал от золотой тяжелой зажигалки, отворачивался от ветра. – Он матерый, волк-то? Матерый волк – добыча знатная.

– В другой раз добудешь.

– Другого раза, дорогой ты мой, может ведь и не случиться. Мало ли где мы в другой раз… окажемся!

Опять почудились Алле какие-то намёки, недосказанность, тайна!.. Будто бы даже противостояние – эти двое, Марк и Кузьмич, по одну линию, а Игорь и Антон по другую.

Она вернулась в дом, где было очень тепло, раздавались голоса и топот.

– Алла Иванна! – Сергей Васильевич появился в коридоре, когда она стягивала валенки. – Ты откуда взялась?! Я тебя потерял.

– Лыжи под навес перетащила.

Это не совсем соответствовало действительности, но ей нравилось, что она занималась делом, работала, а все остальные дрыхли.

– Как наши?

– По-разному, – ответил Сергей Васильевич. Глаза у него были веселые. Следом за Аллой он заглянул в кладовую с унтами и пуховиками. – Ты мне скажи, куда это мы попали-то, а? Не знаешь?

– Пока не знаю.

– Пойдем, чего покажу.

Сергей Васильевич прошагал по коридору, толкнул дверь и вошел уверенно, как к себе домой. Алла помедлила на пороге.

– Заходи, чего? Мы тут ночевали.

Эта комната была абсолютно «мужской» в отличие от другой, «женской», где ночевали Алла с девицами. Кругом ужасающий беспорядок, раскиданные вещи, разбросанные покрывала, смятые постели и очень холодно – форточка распахнута. Пахло шерстью свитеров, снегом с улицы и немного мужчинами. Здесь были два дивана и кресло-кровать. На кресле аккуратной стопкой сложены подушки и пледы. Алла развеселилась.