Неисправная система. Том III Благие Намерения (СИ) - Коробов Станислав - Страница 12

Против попаданца он не смог выстоять и доли секунды.

Сильный удар впечатал его в спешащего на помощь товарища и повалил обоих на землю. Еще пару метров они кубарем катились назад, снося и роняя все недостаточно надежно приколоченное, пока полностью не скрылись под покровом обвалившегося мусора. И только мат их старшего все еще разносился на всю округу, оповещая местных, что возвращаться еще опасно.

Это было последнее, что мне удалось рассмотреть, влетая в тряпичную палатку и сминая ее под основание.

Былой маски спокойствия на их старшем не осталось и в помине. Только кипящая ярость, что так приятно будет сорвать с него. Сорвать и растоптать, чтобы повторить это снова, до тех пор, пока ужас, поселившийся в этих трущобах, не пропитает его насквозь.

Это — то немногое, что я знаю и что умею. Приятная капелька понятного ремесла, способная скрасить собой накатившую хандру от осознания собственной ущербности. Боюсь, если не останется и этого, весь мир станет для меня не более чем поломанной игрой. Игрой, в которую несмотря бесчисленные бонусы будет скучно играть...

Мелкая потасовка, но как же много она заставляет переосмыслить. Даже расхотелось убивать неудачников.

В ответ на подобное предложение Беня поспешил взбунтоваться. Сковывающая его тряпка разлетелась оплавленными лоскутами по сторонам, и только заваленная палатка не позволила бритоголовым осознать всю тяжесть ситуации.

— Угомонись, я пошутил.

Однако Беню было уже не остановить. Палатку шатало из стороны в сторону, повинуясь его порывам найти свежее мясо.

Вдох-выдох.

Кажется, цветочек еще не понял, что карательные меры я готов применить не только к бритоголовым. И стоящий неподалеку кувшин с неопознаваемой бурдой придется как нельзя кстати.

В эту секунду Беня, осознавая свое положение на мгновение замер. Мгновение, что стоило ему свободы и свежего воздуха. По самое плечо он был засунут в кувшин, и обмотан тряпкой. Со стороны эта конструкция кажется ненадежной. Настолько, что даже ребенок сможет разнести ее на сотни крошечных черепков.

Да только под воздействием исцеления по прочности закаленная глина больше не уступит стальной пластине.

В любом случае, внутри цветок ненадолго. Слишком уж проблемно утилизировать трупы без его вмешательства. Хотя...

Я ведь не проверял, в какой именно момент Система признает человека мертвым и позволяет убрать его в инвентарь. Так почему бы...

Кувшин зашипел. Мягко так, покладисто, лишь бы еды не лишали...

Продажная морда.

Ну и хрен с тобой, сейчас только захвачу скатерть, и устроим сервировку стола.

Я уже собирался сорвать с себя палаточный тент, как сверху навалилась огромная туша, зажав под собой мою единственную вменяемую руку. Даже пошевелить ей не получается. Кувшин же... нет, тоже не поддается. Повязан как ребенок, неспособный пересилить навалившегося взрослого. Вот до чего доводят лишние мысли.

Однако тревоги нет. Все равно они не представляют из себя никакой угрозы. Хоть и очевидно, что сейчас...

Получен дебафф «оглушение» — временно понижает все характеристики на 20%. До конца воздействия осталось: 0.59

... меня будут избивать.

Возможно ногами.

Боли нет, но ощущение частичной дезориентации доставляет серьезные неудобства. Примерно такое же, как непрекращающиеся удары по голове. Извечное обновление таймера на оглушении немного сбивает ход мыслей. Не способствует спокойствию и полное отсутствие обзора. Чертов тент полностью скрыл от меня ублюдков.

Нужно только правильно использовать имеющиеся способности.

Например...

Например...

Например...

Думать, когда по твоей голове колотят кованными сапогами дело не из приятных.

Хорошо хоть арсенал способностей у меня не большой.

Долго до [метания] добираться в размышлениях не пришлось.

Тело сидящего на мне бритоголового подскочило. Не взлетело, подобно снаряду, но здорово подскочило вперед. Думаю, он и сам не понял, как такое могло произойти. Но больше всех случившееся не мог признать их старший. Судя по перебивчивым крикам и пропущенному удару в мою голову, пинок гада достиг иной цели.

Ну так пусть еще раз словит его.

[Метание]

В этот раз ругань была куда более злобная и отчетливая. Полагаю ему не понравилось, когда бессознательное тело товарища неожиданно полетело вперед. В точности на матерящегося старшего.

Достаточно громкого, чтобы по крикам я смог определить его местоположение даже сквозь оглушение.

Которое уже успело пройти.

Сейчас на месте меня удерживало только нечто вцепившееся в кувшин. Ну, пусть вместе с кувшином на тот свет и отправляется.

Следующее метание было использовано уже на тряпку. Сейчас ее придавливает своей тушей только один урод. Оттого взметнувшись вверх, она завернулась через закрепленную часть и полностью накрыла его.

За первым накрытием последовало второе. Менее приятное, но не менее запоминающееся. Схватившись рукой за сломанный упор палатки, я продолжал им крыть гада.

Вскоре его товарищи вновь поднимутся на ноги. А представление и без того затянулось.

Потому метанием я согнал эту тушу в общую кучу. И надо сказать, ее появлению не обрадовался никто. И без того побитые, они вновь повалились на грязную землю, залитую чьей-то блевотой.

Я же вполне себе цивилизовано встал и демонстративно отряхнул с плеча пыль.

— Сука, — пытаясь выбраться из-под завала более крупных товарищей пыхтел их старший. — Бритоголовые не прощают обид. Как только об этом узнают остальные, тебе придется чаще оглядываться назад, дабы не словить заточку под ребро.

Он попытался рассмеяться, но из-за груза копошащихся в попытках встать обстоятельств, смог только прокашляться.

— Что верно, то верно, — стараясь действовать как можно картиннее, я сдернул с ближайшей палатки тент и попытался расправить его. Одной рукой получилось не очень. — Если ваши тела найдут, серьезная шумиха поднимется раньше, чем мне бы хотелось. Как хорошо, что на этот случай я знаю прекрасный фокус с исчезновением. И для него как раз требуется три бритоголовых, хамоватых, нахрен никому не сдавшихся добровольца...

В момент осознание пришло к старшему. Остальным видимо досталось сильнее и соображать толком они не могли.

— Ты не посмеешь! Это наш район, здесь повсюду глаза и уши банды, едва ты...

— На счет три, исчезаем, — я полностью игнорировал его слова и проста скинул позади трех пока еще живых тел тент.

— ... не только ты, но и все твои близкие и друзья, и даже друзья друзей попадут в немилость. Им не будет ни житья, ни спасения в черте города...

— Раз, — пинком я воспользовался метанием, опрокинув тела на развернутый тент.

Всегда проще убираться, если подстелить что-нибудь. Особенно если знаешь, сколько дерьма может вывалиться наружу.

— ... да под нами даже попаданцы ходят! Они, таких как ты... — говоря, он пытался подняться, но выпущенный метанием крошечный камешек оставил сквозную дыру в колене ублюдка.

— Два, — сорвав еще один тент, я накинул его сверху, уберегая от лишних брызг улицу.

— ... пощади, не ради себя, ради семьи делаю все. Сохрани жизнь и я заплачу. Отдам все, что имею!

— Заплатишь, — на мгновение в его глазах блеснул огонек надежды. — За все заплатишь. Три.

Бон аппетит, кустяра, бон аппетит.

И звон разлетающегося на части глиняного кувшина будет последним, что они услышат, но не последним, что испытают...

Со стороны все действительно смотрелось как простенький фокус. Вот огромное полотно ткани накрывает «подставных зрителей» чьи места заняты специально подготовленными актерами; вот происходит волшебное шевеление, сокрытое плотной и непрозрачной тканью; вот уже я движением одной руки активирую спрятанный внутри механизм; и вот ткань опускается на землю, словно под ней никогда и никого не было.