Притяжение влюбленных сердец (СИ) - "Цветы весеннего сада" - Страница 28

Каток в Зоологическом саду поражал воображение гостей своим размахом. Праздничная иллюминация была развешана по всему саду, начиная от билетной кассы у входа, заканчивая деревьями в дальних уголках парка. По всему периметру Зоологического сада играли солнечными бликами разноцветные фонарики. В деревянных домиках близ катка располагались небольшие трактирчики, где грелись, обедали и отдыхали катающиеся. Тут же были организованы теплые павильоны для хранения одежды и переодевания. Между рядами отдыхающих всюду сновали торговцы водкой, чаем, сбитнем и другими согревающими напитками. Громко играл оркестр местной пожарной команды. Во время «музыкальных часов» билет стоил дороже, но это не останавливало москвичей и гостей столицы. Находящийся здесь же прокат коньков предлагал ботинки и полозья на любой вкус, хотя профессионалы по скоростному бегу и скольжению, а также завсегдатаи катка имели свою специально разношенную пару. Недалеко от катка можно было осмотреть зверей, находящихся в вольерах. В стороне были устроены и залиты ледяные горы для катания на санях.

Разношерстная благородная публика занимала все пространство Зоологического сада. На скамейках для отдыха делились новостями нарядные дамы и отдыхали степенные отцы семейств, уставшие от скольжения, задуманного ради поправки здоровья. По внешним кольцам катка ездили на скорость спортсмены, тренирующиеся перед соревнованиями, ожидавшимися неделей позднее. То здесь, то там сновали иностранцы, кругом слышалась английская, немецкая, французская речь. Катающихся было очень много, а еще больше было тех, кто желал посмотреть на катающихся, и хорошо провести время на воздухе.

Модно одетые изящные барышни на выданье под присмотром гувернанток и маменек общались, завязывали знакомства с элегантно одетыми молодыми людьми из хороших семейств. Каток был едва ли не единственным местом, где можно было неформально пообщаться с понравившимся кавалером, не привлекая излишнее внимание публики и оставаясь в рамках приличий.

Барышни были одеты в пышные нарядные юбки чуть выше щиколоток, шубки, роскошные палантины и муфточки. На катке была своя, особенная зимняя мода.

Штольман увидел на скамейке близ катка Дарью Ивановну с нянюшкой, шнуровавших трех старших детей. Остальных отпрысков, по всей видимости, оставили дома. Сама мать семейства кататься наотрез отказалась, заявив что с удовольствием посидит в это время в одиночестве. Яков усадил Анну на лавку и проворно зашнуровал жене коньки, крепко крест накрест перевязывая полозья своими сильными уверенными руками. Затем он вывел Анну на лед. Яков убедился, что любимая уверенно стоит на коньках, поцеловал в щеку и вернулся к скамейке, чтобы переобуться самому. Анна помахала мужу рукой в пушистой варежке и легко поехала в центр катка, огибая неуклюжих новичков. Ей так нравилась скорость, и ощущение свободы, ветра в лицо. Щеки раскраснелись и глаза заблестели чуть ярче. Аннушка была чудо как хороша!

Рядом с Анной степенно катилась дама. На ее ботинки были прикреплены кожаными ремешками устойчивые двухполозные лезвия. Дама скорее просто гуляла на них, ограничиваясь робким приставным шагом. Впереди себя она толкала небольшое кресло на полозьях, придающее устойчивость неопытным фигуристам.

Дама обрадовалась Анне. Ее звали Екатерина Федоровна. Было видно, что ей наскучил лед, но по какой-то причине она не уходила.

— Я приглядываю за своими воспитанниками, — охотно поделилась новая знакомая. Юная княжна захотела осмотреть Зоологический сад и я не смогла ей отказать. Сейчас они с Жоржем, ее двоюродным братом, убежали осматривать клетки со зверями, у них есть еще провожатые. Я же осталась закончить моцион по рекомендации врача, для гибкости суставов. Но, признаться, я каждую минуту беспокоюсь о Ксении и Жорже! Составлять компанию великим князьям это такая ответственность! — проникновенно поделилась Екатерина Федоровна.

Анна обратила внимание на Штольмана, который уже зашнуровал ботинки и катался недалеко. Яков довольно смело, с замечательной скоростью и ловкостью выписывал фигуры на льду, кажется это были «петли». Анна залюбовалась сильным и уверенным мужем. Он разбегался, переворачивался и, изящно наклонившись, плавно скользил то на одной, то на другой ноге.

— Сразу видно петербургжца, — довольно заметила дама, кивая на Якова. Только петербуржец зимой носит форменное пальто так, будто с ним сроднился, не смотря на мороз. А какая стать!

— Это мой муж, — пояснила Анна. Надворный советник Яков Платонович Штольман.

Якова окружили молодые гимназисты и с восхищением наблюдали за его катанием. Штольман показывал по просьбе самых настойчивых технику скольжения. Анна улыбалась. Какой у нее замечательный, талантливый муж!

— Сегодня я никак не могу найти саквояж с украшениями великой княжны поделилась обеспокоенно Екатерина Федоровна. Дошло до того, что на вечернем приеме моей воспитаннице придется появиться совсем без драгоценностей. Мы обыскали всю усадьбу! - Посетовала дама.

— Сумка из красной кожи? — растерянно спросила Анна. Она откуда-то уже знала о ней. — Не ищите. В поезде Вы случайно обменяли багаж с женой автрийского посла. Отправьте телеграмму и украшения будут возвращены.

— Откуда вы знаете? — Пораженно спросила благородная дама.

Анна смущенно замялась: — Ну у меня есть определенные способности к поиску пропавших вещей. Когда я жила в Затонске, я иногда помогала своему будущему мужу в полицейских расследованиях.

— Затонск? — Удивилась Екатерина Федоровна и ее лицо озарилось пониманием. — Я Вас знаю, Вы знаменитая Анна Викторовна Миронова!

— Да, я Анна Викторовна Штольман, в девичестве Миронова, — вежливо кивнула Анна. — Я рада, если удалось помочь.

— Сегодня на катке очень много простых людей. — чуть напряженно сказала Екатерина Федоровна. В Петербурге на каток близ Зимнего дворца пускают только по специальным приглашениям и случайные люди туда не попадают! Как можно спокойно отдыхать когда вокруг столько людей, зачастую не умеющих себя вести.

— Но это же хорошо, когда каток доступен для всех сословий? — Немного наивно спросила Анна. Она не могла взять в толк, почему дама беспокоится. — У нас в Затонске городская управа специально раздавала бесплатные билеты в гимназии, а на катке все время работал специальный учитель, обучающих всех желающих азам катания.

— Так сложнее обеспечить безопасность великих князей, моя дорогая. — выдохнула Екатерина Федоровна. Вы же знаете, что наш покойный Император погиб после покушения, в него средь белого дня бросили бомбу.

Кстати, где мои воспитанники? — обеспокоилась дама и увидела князей на манеже для скоростного бега на коньках. Екатерина Федоровна поспешила к ним, а к Анне подъехал веселый, разгоряченный, радостный Штольман. Он был не похож на того серьезного Якова Платоновича, которого Анна знала в Затонске.

— Могу я покататься со своей прекрасной дамой? — ласково и чуть иронично сказал Яков. Он дал Анне свою руку и уверенно повел ее по большому кругу катка. Мимо них то здесь, то там, парами и тройками мелькали фигуристы. Один раз они встретили даже шестерку спортсменов, которые катались, сцепив меж собой руки.

— Как Вам каток, Анна Викторовна? — улыбаясь спросил Штольман. Он любовался раскрасневшейся, разгоряченной женой. У Анны блестели глаза и выступил на щеках замечательный алый румянец. Непослушная прядь волос выбилась из-под шляпки.

— Мне очень нравится, Яков Платонович! — искренне разулыбалась Анна. — Вы так замечательно катались! Как чемпион! — восхищенно прибавила она.

— Я хочу купить Вам коньки, — сказал Яков. — Там, куда мы едем, не так много развлечений. А вот хороший гладкий лед я Вам организую — улыбался Штольман, целуя ее в висок.

Анна и Яков проехали еще несколько кругов, после чего Анна попросила вернуться к Дарье. Она хотела помочь ей с девочками.

Сестры Лебедевы нашлись недалеко от своей матери. Заливисто хохоча, они цепляли руки «в корзиночку» и кружились. Дарья Ивановна сидела на лавке и пила сбитень из стеклянного стакана с резным металлическим подстаканником, уютно угощаясь сайкой из сумки с провиантом. Весь ее вид излучал удовольствие и восторг от происходящего вокруг. Недалеко от них Анна увидела Алексея Юрьевича в форменной шинели. Он хмурился, вглядываясь в толпу катающихся.