Притяжение влюбленных сердец (СИ) - "Цветы весеннего сада" - Страница 23

Аня перевернулась на живот и внимательно посмотрела на мужа.

- Расскажите мне про вашу матушку? - Спросила она.

- Расскажу, - сказал Яков с запинкой.

Анна вся обратилась в слух. Женской интуицией она чувствовала, что история будет не из простых.

Моя мать была блестящей светской женщиной, однако допустила одну фатальную ошибку. Она влюбилась в друга семьи и решилась на измену. Отец узнал, был громкий развод, и он разъехался с ней. Мне было около 7 лет. Любовника матери отец убил, вызвав на дуэль. Мать выгнал из дома беременной, чуть позже она скончалась в старой усадьбе, не пережив родильную горячку.

Ко мне отец в один день тоже переменился. Возможно, он перестал чувствовать ко мне родственные чувства. Он ненавидел меня, я без вины испытывал жгучее чувство стыда за то, что являюсь сыном своей ветреной матери. Сейчас, я скорее жалею мать, в общем-то молодое беззащитное существо, оступившееся раз, и поплатившись за это всем.

Отец определил меня в закрытое заведение и практически вычеркнул из своей жизни. Я тянулся к нему, но в ответ не получал ничего, кроме презрения. Это надломило меня.

Анна молча гладила Якова пальцами по лбу и скулам, утешая и лаская его.

- Я практически забыл ее, хотя забывать не хотел. Помню только безобразную сцену, как отец выгонял ее из дома, а она плакала и цеплялась. Она не хотела оставлять меня. - Продолжил Яков.

- Как ее звали? - Спросила Анна сочувственно.

- Так же, как и Вас. Ее звали Анна. - выдохнул Яков.

Он, казалось, пережил откровение давно забытого и лежал, играя желваками и закрыв глаза. Вспоминал ли он отчаяние матери и строгого отца, или его мучал стыд, Анна не знала. Она лишь успокаивающе гладила мужа.

- Вы, Аня, мой ангел. - сказал Штольман. Без Вас я бы совсем погиб. После полного одиночества, Вы подарили мне надежду любить и быть любимым. Я каждый день благодарю мироздание, что встретил Вас. В Вас соединилось все самое лучшее, что я мечтал встретить в женщине. Вы умная, образованная, красивая. Вы талантливы и скромны. Вы такая чистая и непорочная, что когда я рядом, у меня дух захватывает от нежности. Я мечтаю, что когда-нибудь Вы подарите мне ребенка, и мы будем вместе любить его. Он накрыл ее губы своими и начал вновь ласкать ее расслабленное нежное тело.

Была глубокая ночь. Анна, озябнув, проснулась. Яков сидел за письменным столом и работал. Под его глазами залегли тени, взгляд был совершенно больным и несчастным. Он все еще переживал.

- Яков Платонович… что же Вам не спится? - Спросила Анна, садясь и прижимая к груди одеяло. - Идите ко мне. - Попросила она.

- Я сейчас лягу. - Сказал Штольман.

Анна надела сорочку и завернулась в одеяло. Ее муж вскоре лег рядом, обняв ее со спины, и вдруг громко задышал ей в затылок, упираясь в бедра и приподымая ей одежду.

- Яков.. а как же сон, - тихо сказала Анна. Она откинула голову ему на плечо, подставляя шею под его ласковый поцелуй. Он нуждался в отдыхе и утешении, и она с любовью отдавала ему себя.

- Шшшш, Анечка, - я недолго. - Сказал Штольман и скользнул в ее податливое тепло.

========== Происшествие ==========

Едва за окном забрезжил рассвет, как Анна Викторовна уже открыла глаза. Ночь была бессонной, но её переполняла энергия и спать не хотелось вовсе. Хотелось чаю и завтракать, немедленно! Соседняя подушка была подозрительно пустой и холодной. Ну как же так! Деятельный Яков Платонович уже куда-то исчез, оставив свою жену в неведении. Скинув одеяло, Анна пошла разыскивать мужа. Камин был разожжен не так давно, в чаше догорало несколько поленьев. На столе лежала записка и коробочка шоколада. Анна положила в рот конфету и пробежалась глазами по сообщению от мужа.

— Драгоценная моя Анечка! — гласила записка. — Дела службы требуют моего неотложного участия. Я не дал Вам нынешней ночью полноценно выспаться. Прошу Вас, проведите сегодняшний день в отдыхе, поспите. Вернусь не позднее 5 часов по полудни.

Вечером нас ждут с визитом в семье моего зятя и племянника.

Р. S. Уже скучаю. Ваш супруг Яков.

Анна задумалась. Спать совсем не хотелось. Что она, больная какая, спать днем, когда вокруг кипит жизнь, и у нее энергии хоть отбавляй. Ну уж нет, Яков Платонович. Она не домашняя праздная канарейка, и может заняться множеством полезных дел.

Одевшись, Анна сбегала за истопником и попросила нагреть для нее воды. В умывальне стоял затейливый водонагреватель с большим баком и трубой, выведенной в систему вентиляции. Как только загруженные истопником дрова затрещали в топке, вода в накопителе немедленно начала прогреваться.

Анна пригласила к себе местную горничную — Верушу, которая помогла ей перебрать и отгладить одежду, сложить все, отдав часть белья в стирку. С помощью горничной Анна приняла ванну, уложила волосы и села завтракать, довольная собой. За окном было еще раннее зимнее утро, а она ловко справилась со всеми срочными делами. Теперь можно было заняться чем-то интересным! Анна задумала предпринять вылазку в близлежащие лавочки, расположенные недалеко от доходного дома. Вчера она заметила чудный магазинчик с готовыми акварелями и принадлежностями для рисования.

Она уже натягивала перчатки, как в дверь постучали и служащий, поклонившись, передал ей письмо.

Судя по вензелю, его написала Анне вчерашняя знакомая княгиня Буремская.

— Любезный мой дружочек, — писала княгиня, — вынуждена просить Вас о помощи в одном деликатном деле. У моего давнего друга и мецената Павла Михайловича обнаружена пропажа нескольких картин. Он просто в отчаянии. Если у Вас найдется время для помощи в этом деле, прошу дать утвердительный ответ как можно быстрее. В случае Вашего согласия, я заеду за Вами через час.

Анна быстро написала согласие и отдала письмо обратно лакею. Сама же села и задумалась. Не погорячилась ли она? Как отнесется Яков Платонович к её сыщицкому экспромту? Она посмотрела на часы. До прихода мужа домой у нее было еще долгих 6 часов. Она непременно успеет и все сложится наилучшим образом. А людям нужно помогать!

В Московской городской художественной галерее Павла и Сергея Третьяковых Анна бывала до сегодняшнего дня несколько раз. Они приезжали сюда с дядюшкой. Мама всегда легко отпускала их в галерею, «приобщаться к прекрасному». Сама Мария Тимофеевна посвящала высвободившееся время общению с сестрой Липой, к которой была весьма привязана, но видеть, увы, которую, получалось не так часто, как хотелось бы.

Анна любила молчаливую торжественность залов, любила сесть и не спеша рассматривать полюбившиеся картины. Как-то однажды они с дядей провели тут целый день. Поэтому Анна близко к сердцу восприняла происшествие, случившееся у Третьяковых.

Сегодня галерея была закрыта. Галдящая разношерстная публика слушала сбивчивые извинения смотрителей и разочарованно уходила, так и не ознакомившись с экспозицией.

У здания галереи стояло несколько экипажей полиции, очевидно, уже с утра приступивших к поискам. Княгиню и «ее племянницу Анну Викторовну» городовые с готовностью пропустили внутрь, предупрежденные самим владельцем галереи.

Купец Павел Михайлович был высоким худым мужчиной с длинной, согласно московской купеческой традиции, бородой, человеком волевым и умным, однако сейчас находился в состоянии, близком к истерии, так не свойственной ему. Всегда безупречно спокойный в делах семейных и торговых, он становился истиным фанатиком, когда речь шла о его страсти — коллекционировании картин. Он сидел, подперев кулаком голову, осунувшийся.

Рядом сидела его жена Вера Николаевна, дама немного моложе своего мужа, изящно одетая, с тонкими правильными чертами лица и умными глазами. Она сочувственно держала мужа за руку и вскинулась, лишь увидев княгиню с Анной.

— О, моя дорогая Ольга Николаевна, благодарю, что Вы с Вашей племянницей нашли время приехать, оказать содействие полиции в поиске картин. Мы с Павлом Михайловичем крайне признательны Вам за участие! — горячо сказала супруга купца.