Избранная страны драконов (СИ) - Тараканова Тася - Страница 8

Польза от ответа Добромира была несомненной, Эрвин, наконец-то, замолчал.

Вскоре мы очутились около небольшого скудно освещённого трактира. В окне мигала лампочками вывеска «Приют пилигрима». Строение было метров пять в ширину, оно втиснулось между такими же убогими домами. Внутри небольшого зала не было разгульных компаний, дыма от курительных трубок и столов с дешёвой едой. За стойкой обнаружился одинокий бармен, который поднялся нам навстречу. Больше никого в заведении не было.

— На улице облава? — спросил бармен, быстро оценив наш потрёпанный вид.

— Всех гребут, — ответил Эрвин.

— Что будете пить? — спросил бармен почти любезно.

Парни переглянулись, а я неуверенно улыбнулась, подумав о том, что заведение какое-то странное: слишком пустое и слишком тихое. Возможно, надо было найти другое место, но лично у меня совсем не осталось сил.

— Нам переночевать, — буркнул Эрвин. Я отвела взгляд и занялась осмотром помещения. Бармен переместился ближе к нам, но Эрвин выдвинулся вперёд. Я оказалась за спиной у Вышнева, а на лицо Добромира падала тень, он надвинул на глаза картуз с поломанным козырьком, чтобы его не узнали.

В переговоры вступил Эрвин. В трактире стояла напряжённая тишина: ни музыки, ни звуков из кухни, что было очень необычно. «Ещё одна опасная ночь», — мелькнула мысль, но тут же испарилась, потому что Эрвин с барменом сошлись на цене, и я отвлеклась.

— Водички можно? — мой голос прозвучал так жалостно, что я сама удивилась.

— Может горячего эля? У меня отличный, — бармен услужливо склонил голову, а я сглотнула слюну.

— Нам можно, а девушке воды, — распорядился Эрвин, и бармен неторопливо двинулся исполнять. Я бы тоже не отказалась от кружки чего-нибудь горяченького, но спорить с Эрвином не стала.

В полном молчании мы уселись за стол, и когда бармен на подносе притащил стакан и две высоких кружки, мы также молча выпили свои напитки. Моя вода прохладной свежестью пролилась в горло. Я, наверное, выпила бы еще два стакана, но Эрвин встал и кивнул хозяину.

— Показывай комнаты.

От мысли, что сейчас мы доберёмся до кровати, я беззвучно застонала. Неужели сегодняшние приключения закончатся? Бармен, он же хозяин заведения, потопал вверх по деревянной лестнице в гостевые комнаты. Они находились напротив друг друга. Хозяин отдал ключи и исчез.

— Мы с Соней в одной, ты в другой, — заявил Эрвин, и Добромир безучастно пожал плечами, взял ключ и молча зашел в свою комнату.

Посмотрев ему вслед, я вновь поразилась невозмутимости чемпиона. Он не спорил, не раздражался, не язвил, не отвечал на выпады Эрвина, даже нелепую одежду Дурмитора надел, не моргнув глазом. Что-то непонятное творилось с Добромиром. Его спокойствие, глубокая отстранённость удручала меня. Как мог чемпион так измениться? От его высокомерия, аристократического лоска и внешней неприступности не осталось и следа.

Ночь, которая наступила для нас ближе к утру, прошла без происшествий. Проснувшись часа через три, как планировали, мы спустилась вниз. Не успел Эрвин оглядеть пустой зал, как Добромир хватился кошелька. Тот исчез. Где и когда у чемпиона его украли, не имело смысла гадать. То ли в толпе на платформе, то ли в подменыше, то ли ночью в трактире, ведь после горячего эля парни свалились, как подкошенные. Я ещё удивилась, что Эрвин довольно быстро уснул, хотя начавшийся разговор, больше похожий на разборки, не способствовал этому.

Не дожидаясь завтрака, бросив несколько монет на стол, которые дала в дорогу Авивия, наша троица покинула «Приют пилигрима».

Несмотря на исчезновение кошелька, Эрвин был даже рад конфузу Добромира. А тот, хоть и расстроился, вида не подавал.

— Может и хорошо. Денег на экранолёт теперь нет. На нём до Светозара опасно добираться. Нас могут узнать, — рассуждал чемпион, — народу там уйма, не спрячешься от любопытных.

Между городами ходили экранолёты, что-то наподобие трамвайчиков, летевших на относительно небольшой высоте над поверхностью воды или земли. Как таковых больших дорог в Верховии не было. Основной транспорт в них не нуждался.

— Что предлагаешь? — Эрвин подозрительно прищурился, собираясь отвергнуть план чемпиона.

— Пойдем пешком, — сказал Добромир, — ходьба полезна, — он попытался пошутить.

— Ты знаешь дорогу? — хмуро спросил Эрвин.

— Знаю. Мы пару раз ходили пешком в поход… с дедом.

Мрачный Эрвин посмотрел на меня, пытаясь сказать, что он сильно сомневается в талантах Добромира. В ответ на красноречивый взгляд темно — голубых глаз, я легкомысленно пожала плечами. Что в том, что Эрвин ни на грамм не доверяет чемпиону, меня не переупрямишь, всё равно пойдём в Светозар. Пешком.

Ничтожно мало отдохнувшие, мы зашагали по каменистой тропинке, Добромир впереди, за ним я с Эрвином. Он с беспокойством поглядывал на меня, хотя вечера ночью мы слегка побеседовали по душам. После этого разговора осталось делать вид, что мне всё по барабану.

Безразличие стало той стеной, которую я воздвигла между нами. Пусть моё отношение бесило Эрвина, но продолжать разговор было чревато для моей психики. Как же, насмотреться он на меня не мог! Только портил настроение, бормоча всякие гадости про чемпиона, усугубляя мои предположения о неадекватности Вышнева после взрыва.

Вскоре мы вышли на проселочный тракт, Добромир сказал, что эта дорога ему известна.

Мы шли уже часа три, солнце палило нещадно, вода, которую запасли, была выпита до капли, а жилья поблизости не наблюдалось. На скудные монеты, которые оставались у Эрвина, мы купили немного еды, воды же набрали при выходе из пригорода, но её оказалось недостаточно.

Добромир и Эрвин пытались отыскать хоть какой-нибудь источник, свернув с дороги в разные стороны, когда я уселась на придорожный камень, чтобы отдохнуть. Голову пекло, я накрыла её косынкой и ссутулилась в позе несчастной страдалицы. Со стороны я походила на старушку, пригорюнившуюся на обочине дороги.

Конечно, Добромир несколько раз извинился за ротозейство, но это не меняло дела, пить хотелось со страшной силой. Парни скрылись из виду в редких перелесках около дороги, я осталась одна. Неожиданно из-за поворота показался странный гужевой транспорт с мужчиной-седоком наверху. Зрелище потрясло меня настолько, что я завопила, зовя исчезнувших парней.

Вымахнув из леса почти одновременно с разных сторон, мОлодцы бросились к вознице с такими перекошенными лицами, что он от страха чуть не свалился на землю. В руках у Эрвина была пригоршня земляники, которую он не выпустил, даже перепрыгивая через кочки на поле.

Когда парни оказались на дороге, я сама перепугалась произведенным эффектом, и рукой указала на зверя с погонщиком. Но не животное, похожее на большого дикобраза с длинными костяными иголками по всему телу, поразило меня. Не зверь, а дедуля, безмятежно восседавший сверху дикобраза без седла.

В данную минуту дедок очумело и испуганно таращился на двух здоровых парней, готовых порвать беднягу на лоскуты. Эрвин и Добромир так напугали старика, что поводья в его руках мелко тряслись, хотя колючий Росинант стоял спокойно.

— А как… как, — заикаясь, я не могла подобрать нужного слова. Происходящее казалось фантастикой. К дикобразу была привязана небольшая вязанка длинных зелёных стволов, которые он тянул по пыльной дороге.

— Что? — задыхаясь после спринтерского забега, прорычал Эрвин, — что как?

— Как он сидит? Там же иголки? — я, наконец-то, справилась с эмоциями.

Ответ я не услышала, он потонул в истерическом хохоте. Безудержный гогот парней подхватил и дедок, своим кудахтаньем добавив колорита в общее веселье. Я тоже, глядя на хохочущих парней, прыснула от смеха.

А потом возница аккуратно слез со своего зверя. К пятой точке дедули была привязана вязанка разлохмаченных тёмных прутьев под цвет иголок дикобраза. Самодельная конструкция совершенно сливалось с игольчатой шубой зверя, и ощущение, что старик сидит прямо на колючках, было абсолютно реалистичным. Если бы мне дали задачу на смекалку, как оседлать местного дикобраза без седла, вряд ли бы придумала способ лучше, чем подушка из сухих веток.