Время воина (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович - Страница 9

Из Дюшамбе шли серьезные силы. Ясно, что не все подразделения будут участвовать в захвате аномальной точки. Часть из них выставит блокпосты, другая уйдет в горы. Муджахидам придется мелкими группами уходить в горы, чтобы не попасться на глаза русских егерей. Еще неизвестно, что творится на подступах к самой аномалии. В ущельях и на тропах сейчас настоящее столпотворение. Агенты и соглядатаи Маккартура доносили, что большая часть муджахидов уже в районе Гиссарского хребта, но пока рассредоточены по мелким кишлакам, взяв перепуганных местных жителей в заложники и не давая им покинуть опасное место. Значит, как только придет Самандар — можно считать, что операция по захвату аномальной точки начнется тотчас же.

Маккартур дошел до двухэтажной гостиницы с полукруглыми окнами и длинными лоджиями, закрытыми тонированными стеклами. На плоской крыше возвышаются водяные бойлеры, нагревающиеся от солнечных панелей. Здесь, в глухом краю, магические артефакты весьма дороги, и обычные технологические решения позволяют жить с относительным комфортом.

Он словно невзначай покрутил головой и успел заметить мужчину в тюбетейке, который остановился неподалеку от входа на территорию гостиницы и о чем-то разговаривал с парочкой молодых парней, весело улыбаясь. А сам нет-нет и бросал взгляд на Маккартура, застывшего на парадном крыльце. С этим понятно, а где второй? Ага, маячит в тени чинара, делая вид, что происходящее на залитой зимним солнцем улице его не касается.

Больше всего Джеймса Маккартура заинтересовал черноусый мужчина. Эмиссар поставил бы хороший куш на то, что неизвестный — местный соглядатай, помогающий русской контрразведке. А сей факт указывает на неприятное открытие: местонахождение британца вычислили и теперь постараются вскрыть всю агентурную сеть в Гиссаре с дальнейшей игрой на перспективу.

Зайдя в свой номер, Маккартур первым делом сходил в душ, ополоснулся под тугими, но не успевшими нагреться до оптимальной температуры струями воды, и тщательно сбрил бородку. Поохивая, растерся большим банным полотенцем, накинул на голое тело халат и сел за столик с зеркалом. Открыл дорожный баул и извлек из него все необходимые средства для грима. Первым делом приготовил краску для своих рыжеватых волос, разбавив черный порошок до состояния жидкой кашицы и оставил ее на несколько минут, чтобы завершились все химические процессы.

Наложив на волосы краску, Джеймс обвязал полиэтиленовой пленкой голову и приступил к наклеиванию черных густых усов. Одно из любимых его перевоплощений. После этого посадил специальную нашлепку на нос, создав на идеальной прямой спинке легкую горбинку. Тональным кремом завершил превращение из «белого» человека в местного жителя со смуглой кожей и пышными усами цвета вороньего крыла. Черные волосы идеально дополняли картину. Теперь еще тюбетейку и халат — можно будет спокойно перебраться в другую гостиницу, раз эта уже засвечена.

Маккартур не любил пользоваться магическими артефактами, справедливо полагая, что обычный актерский грим куда эффективнее. Магию всегда можно раскрыть разнообразными амулетами, запросто срывающими наложенную личину или «сферы невидимости». Обычная краска, накладки, искусственные усы и бороды при минимуме затрат и максимуме воображения меняют человека до неузнаваемости. Единственной проблемой остается аурный след. Если его слепок оказывается в руках враждебной стороны — не помогут никакие ухищрения. Потому как аура есть у каждого человека, одаренный он или без Дара. Маккартур владел Стихией Воздуха, но очень редко применял свои возможности, стараясь действовать без магических атрибутов, и очень преуспел в этом. Ведь иногда только обычный огнестрел, клинок или хитрость, помноженная на храбрость и авантюризм, спасали эмиссара от громких провалов.

Ну а в Гиссаре он не видел для себя опасности, даже предполагая, что русской контрразведке известно о его нахождении здесь. Завтра, когда придет Самандар, он спрячется в его караване и покинет город. Поэтому нужно довести новый образ до совершенства и тихо улизнуть из гостиницы.

Закончив все приготовления, Маккартур сложил одежду, в которой щеголял по базару, в дорожный баул, опоясался ремнями подмышечной кобуры, проверил пятнадцатизарядный «спитфайр МК III», щелчком загнал магазин в рукоять и поместил оружие на свое место, после чего надел стеганый халат и тюбетейку на голову. Посмотрел в зеркало, критически оценил, как выглядит, и кивнул удовлетворенно.

Теперь можно и выходить. Он не собирался выписываться из гостиницы, чтобы не привлекать к себе лишнее внимание и не оставлять четкий след своих перемещений. Номер был забронирован на два месяца, и использовался в качестве дополнительной конспиративной точки. Можно спокойно исчезнуть под другой личиной, что Маккартур и сделал.

Он неторопливо прошел по улице, где стояла гостиница, свернул на широкий проспект и двинулся дальше вдоль сверкающих витрин магазинов, маленьких лавочек с разнообразным товаром, большого супермаркета со стоянкой, заполненной автомобилями, а дальше ускорил шаг, полагая, что оторвется от слежки. Несмотря на легкую неприязнь к магическим атрибутам в своей профессии, Джеймс все-таки использовал один амулет, позволявший в пассивном состоянии отслеживать применение противником разнообразных артефактов. И сейчас этот артефакт усиленно работал, «цепляя» и идентифицируя его ауру. Значит, русские всерьез взялись за него и намеренны «выключить» из игры за Источник. Данное обстоятельство напрягало. Где-то серьезно «сквозило», что противнику стали доступны некоторые обстоятельства операции «Аномалия».

Проверившись возле очередной витрины, Маккартур понял, что его передают с рук на руки. Тот усатый мужичок все же грамотно отследил направление агента и дальше не пошел. Теперь вопрос: будут брать или нет?

Он на ходу вытащил из кармана халата простенький телефон и отыскал в нем нужный номер. Пошли долгие гудки. Маккартур нахмурился. Чарли — один из агентов — должен был ответить через десять секунд после начала звонка. Пришлось сбросить, так как возникала серьезная проблема навести службу контроля на своего человека. Возможно, он уже взят. А это может означать зачистку агентуры в Гиссаре.

Следующий звонок пошел на номер Блейка, еще одного помощника. Здесь схема была иной. Через пять секунд Джеймс сбросил вызов и снова набрал. Агент молчал. Теперь все стало понятно. Или парней взяли столь открыто, чтобы Маккартур запаниковал, или их уже нет в живых. А звонки запеленговали. Неужели русские пошли на ликвидацию местной ячейки, пренебрегая некоторыми правилами конспирологической игры?

Британец ускорил шаг. Через сто метров от автостоянки у супермаркета он свернул в узкий проулок, контрастирующий с гудящим и живым проспектом своими глинобитными заборами, за которыми прятался чужой и равнодушный к проблемам пришельцев, вроде Маккартура, мир.

Проскочив проулок, Джеймс свернул на следующую улицу. Задержавшись на мгновение, он положил телефон на землю и ударом каблука развалил его на мелкие части, не заметив, что за ним с интересом наблюдают местные ребятишки из-за заборов. Расстегнув халат, вытащил пистолет и переложил его в левый карман, потому как был в большей мере леворукий, но стрелял с обеих рук одинаково хорошо. Дорожный чемодан он оставил в правой руке, чтобы завуалировать свои возможности.

Через десять минут Маккартур, сохраняя невероятное спокойствие, прошел большую часть Гиссара и оказался на перекрестке возле шумливой Ханаки, откуда повернул налево, где планировал затеряться во фруктовых садах, высаженных вдоль реки. Ему могло помочь хаотичное расположение строений, вытянувшихся словно большая желто-серая кишка в виде одноэтажных домов, покрытых ржавым металлопрофилем.

Сзади зашуршали шины по гравийной дороге и сердито рыкнул мотор. Старенький зеленый «додж», закрытый брезентовым тентом, залихватски заваливаясь на два колеса, вывалился из-за угла и помчался следом за Маккартуром. Принадлежность внедорожника, откопанного на каком-то военном складе, невозможно было идентифицировать. Русские ли в нем сидели или местная безопасность — разницы теперь никакой. Машина следует явно за ним и догонит его через несколько ударов сердца. Не в Ханаку же прыгать! Во-первых, ледяная; во-вторых, очень бурная и каменистая. Снесет с ног, едва ли выберешься.