Стражи волшебных миров (СИ) - Лавров Владимир - Страница 9

Дядька Визигон разумно предположил, что в дальний поход лучше выходить поутру, пока сани наладим, уже смеркаться начнёт. Я пожал плечами — отец потребовал уйти немедленно, я так даже без обеда остался. Меня тут же усадили обедать вместе с Визго. За время обеда Визго уломал отца взять его в поход.

Выехали мы и правда поздновато, уже начинало темнеть. По очевидной причине нехватки времени решили направиться к ближайшему хутору. Дорога туда плохая, но зато идти всего часа два.

Хутора — это наша постоянная головная боль. С ними всегда что-нибудь случается. То недобры молодцы из соседних сёл забредут покуражиться, то волки кого-нибудь загрызут, если не хозяев, то скотину. Однако, отец продолжает развивать хутора. Во-первых, это дополнительные посевные площади, во-вторых, на хутора можно выселить особо сильных и неуступчивых мужиков, которые конфликтуют в селе. На хуторе их крутость как раз кстати. В-третьих, там можно выпускать на выпас скотину с намного меньшей вероятностью, что её уведут. Оборудование хутора стоит дороже, чем дом в селе, на хуторах каждый раз приходится строить что-то типа маленького замка. Но и прибыль от них больше.

Дорога к хутору мне не понравилась. Мы знали, что с хутора никто не приезжал, но не может же дорога быть настолько девственно нетронутой! Лошади шли по глубокому снегу очень неохотно. Иногда различить дорогу было почти невозможно. Пару раз на широких полянах мы теряли дорогу, приходилось возвращаться. К счастью, дошли до хутора, когда ещё было что-то видно.

Хутор мне не понравился ещё больше. Он был совершенно мёртвым, не одного огонька, ни одного следа на снегу перед оградой. На всякий случай я постучал в ворота, чтобы не пугать хозяев внезапным вторжением. Ни одного звука, ни лая собаки. Пришлось перелазить через ограду и открывать ворота самому.

Визго было дёрнулся идти исследовать дом вместе со мной. Пришлось приказать ему оставаться в санях, сани развернуть так, чтобы можно было быстро уехать.

Собаки на цепи не было, что само по себе ни о чём не говорило — в холода собак берут в дом. Дом был закрыт изнутри. Дядька Ирипен, сопровождавший меня стражник, попытался выбить дверь плечом. Не тот случай, эти двери как раз на такие случаи и строились, чтобы их тяжело было пробить даже топором. А дядька Ирипен, надо сказать, слабенький и щупленький, по весу ненамного больше меня. Отец берёт таких в замок в качестве благотворительности. В роли дозорного они ещё на что-то годятся, а вот на роль пахаря никак.

Пошли вокруг дома, смотреть, нет ли чего странного. Узкие окна — бойницы были по обыкновению селян заткнуты мешками с соломой. Они были слишком узкими, чтобы проникнуть в дом. Странное обнаружилось на боковой стороне, кто-то вскрыл доски крыши. Несколько минут ушло на изготовление факелов. Даже на улице было почти темно, а внутри должно было быть совсем ничего не видно.

Мы нашли лестницу и проникли в дом тем же образом, что и незваные гости, через крышу. Вскрыты были не только доски крыши, земляное покрытие над кухней было раскидано, а брусья перекрытия выломаны с нечеловеческой силой. В свете факела не было видно, что ждало нас внизу. Но было очевидно, что в доме так же холодно, как и на улице.

Пришлось прыгать с минимальной задержкой, один за другим. В кухне было пусто.

В главной комнате обнаружились тела хозяина, двух его работников и трёх женщин. Все с перегрызенным горлом и частично съеденные. Они даже не успели вооружиться, судя по всему, на них напали ночью. В комнате — пристройке лежали тела троих детей, во второй комнате тела собаки и ещё двоих детей. В чуланчике нашлось самое интересное. Стоило открыть дверь, как из уютного соломенного гнёздышка на меня прыгнуло нечто мохнатое и очень быстрое. К счастью, я был в лёгком доспехе. Как он меня морозил по дороге сюда! Как неудобно было взбираться в доспехе по лестнице! Но сейчас зубы зверья чиркнули по стали предплечья. Я схватил нечто за лапку, подкинул и в воздухе отрубил ему голову мечом. Второе существо кинулось на дядьку Ирипена с тем же успехом — дядька прижал его стальным рукавом к полу и обезглавил. Я ткнул несколько раз в солому, на случай, если там прячется ещё какая-нибудь мелочь. Там ничего не было, за соломой стояли только кадки с соленьями. Только после этого мы смогли рассмотреть нападавших.

Дядька Ирипен таких не видел и мог только удивляться. А я этих существ запомнил очень хорошо. Мы убили детёнышей неубиваемого чудовища, того, которое съело девушку в возке. Что предполагало наличие их сердитой мамаши в округе. Как их назвал отец? Глули? Очевидно, что мамаша оставила их в тёплой соломе рядом с запасами мяса, а сама пошла на большую охоту.

В доме был подпол и погреб. Мамаша чудовищ прокопала ход из погреба, чтобы не лазить каждый раз через крышу.

Надо было скорее завести людей в дом и организовать оборону.

Я открыл двери изнутри, зазвал дядьку Визиго и Визго. Сказал им повыкидывать трупы и завести лошадей в сени. Така пригласила себя сама.

- Ты такой смелый, - удивился Визго.

- Нечего бояться. Дом был тихий. А вот когда заявится мамаша, будет весело.

Мы с дядькой Ирипеном отправились ремонтировать крышу и потолок. Доски крыши мы прибили, но потолок ремонтировать не стали. Меня посетила интересная идея, что если мы оставим глулю известный путь для наступления, то можно будет устроить ловушки. Лаз в погреб мы закидали землёй снаружи и забили досками изнутри. Доски подпёрли подкосами.

На всякий случай растянули на крыше разные колотушки и колокольчики, нашли парочку в доме.

После этого мы совершили вылазку в лес и нарезали гибких деревьев. Мамаша всё не появлялась. По ходу дела сожгли тушки щенков чудовища.

Не зря я всё прошедшее время читал книгу про военные машины. Катапульту мы сейчас сделать не могли, но зато понаделали ловушек на базе натянутых деревьев. Одну поставили напротив двери, вторую у дыры в потолке. Под дырой поставили жаровню и растопили там костерок, благодаря которому в доме стало намного теплее. Вокруг жаровни устроили решётку, чтобы выйти можно было только в одном направлении, на натянутые стрелы ловушки.

Закончили готовиться сильно после полуночи. Все жутко устали, но от страха заснуть было невозможно. Стали травить байки. Первым делом, разумеется, рассказывал я о том, как мы зарубили аналогичное чудовище. Потом дядьки Визиго и Ирипен принялись пересказывать разные страшные истории, одна другой безумнее. Про оживших мертвецов, про неупокоенные души злых людей, которые овладевают неосторожными селянами, и прочую чушь.

Чушь чушью, но эти рассказы запугали нас с Визго до полусмерти. В разгар очередной истории мы услышали, как на улице скрипнул снег. Така заскулила и забилась в угол. Мы повесили над костерком рядно, чтобы сверху не было видно горящих углей, и рассыпались к окнам - бойницам. Визго запустил стрелу. Ему ответил из леса насмешливый рык.

- Ты хоть видел, куда стрелял? - спросил его отец.

- Не, на звук стрелял, - признался Визго.

- Не трать зря стрелы, хоть они у тебя и с костяными наконечниками.

Мы замолкли и принялись напряжённо всматриваться в лес. Ничего видно не было.

Из окон сквозило лютым холодом, в итоге мы закрыли окна мешками с сеном и сели обратно к костру. Все замолкли и принялись напряжённо слушать.

Через несколько минут мы услышали звук открывающихся досок на крыше. Мы быстренько отодвинулись от решётки, дядька Ирипен занёс меч над верёвкой, удерживающей заточенные колья ловушки.

Застучали колотушки на чердаке, звякнул колокольчик. Тварь понюхала воздух и нападать не стала. Така зарычала и придвинулась поближе к отверстию в потолке. Мы ждали, но ничего не происходило. Через некоторое время послышались шаги и скрип снега во дворе. Тварь попробовала подкоп в погреб, но быстро отказалась от этой идеи. Несколько раз она поскрипела на чердаке, несколько раз похрустела снегом на улице.

- Выматывает, - предположил дядька Ирипен, - чтобы мы устали и бдительность потеряли. Мы должны спать по очереди, чтобы быть свеженькими.