Стражи волшебных миров (СИ) - Лавров Владимир - Страница 45

Мы перевязали несколько человек, кому не повезло получить стрелы в самые уязвимые места.

Потом кочевники выпустили тяжёлую кавалерию. Тяжёлая кавалерия ударилась о центр наших благородных и откатилась. Мы стояли сзади и скучали.

Где-то через час тяжёлая кавалерия кочевников собралась с духом, её усилили лёгкой, и вся эта масса рванула в атаку.

Раздался какой-то странный сигнал, и вся наша линия рыцарей сломалась посередине. Часть ушла налево, часть направо, как будто перед наступающими ворота открылись. А мы остались строго посередине, и вся кавалерия противника покатила на нас. Остальные девушки - лекари, стоявшие слева и справа, успели удрать вслед за рыцарями. Мы из-за неожиданности даже не успели начать решать, куда скакать, а уже оказались среди кочевников.

Было жутко и забавно смотреть, как конники кочевников направляли на нас свое оружие, их глаза зажигались злобным торжеством… А потом они вспоминали приказ и отворачивали в сторону. Так мимо нас промчалось несколько волн, одна за другой. Я понял, что рано или поздно один из кочевников не вспомнит приказ, и тронул коня.

- Ва, поехали в тыл кочевникам.

- Ты что, решил перейти на их сторону?

- Нет. Просто там сейчас безопаснее.

Мы проехали совсем немного мимо несущихся в атаку отрядов кочевников и поровнялись с линией таких же белых всадников с красными звёздами. Вражеские лекари. Они смотрели на битву и скучали так же, как и мы.

Я развернул коня. Теперь становился ясным замысел генерала. Разошедшиеся крылья центра образовали коридор, по которому масса кочевников могла скакать только вперёд, к стенам гуляй-городов, к нашим лучникам и копейщикам. Стены этого коридора упирались в копейщиков, а впереди прикрывались фланговыми отрядами. Я не я буду, если сейчас фланговые отряды не захлопнут окружение.

Вместо фланговых отрядов откуда-то из-под земли возникла целая армия тяжёлой кавалерии и помчалась к разрыву в строю, чтобы захлопнуть ловушку. Некоторые из кочевников заметили угрозу и поспешили обратно. Но большинство продолжали напирать вперёд, на гуляй-города с копейщиками и лучниками. Ох, что сейчас будет…

Но как главнокомандующий смог спрятать под землёй целую армию? И только тут я понял, что это не земля и не холмики. Это замаскированные гуляй-города с наклонными стенами, укрытые дёрном и травой, из-за чего они казались похожими на холмики.

Тем временем Ва быстро тарахтела о чём-то с лекарями кочевников. Через некоторое время она пришла к выводу и озвучила его мне на нашем языке:

- Халтурщики они. Собрали кого попало, коновалов и сельских повитух.

Кто-то из лекарей кочевников знал наш язык и перевёл слова двести пятой остальным. Белые фигуры заворчали с хорошо просматриваемым желанием покрошить нас на салат. В этот момент к нам подъехал всадник с почти отрубленной рукой, кочевник. Одна из лекарей кочевников начала его бинтовать. Ва подъехала поближе, чтобы проконтролировать, и обругала даму за неправильные действия, а затем отобрала дело и начала показывать, как надо. Передавив вены, Ва отрубила руку внезапным взмахом невесть откуда взявшегося острого ножа. Воин даже не успел вскрикнуть.

Остальные лекари сгрудились посмотреть. В этот момент мимо нас пролетела целая толпа удирающих кочевников.

Я крикнул Ва, что самое время вернуться. Мы поскакали к нашим. Далеко уехать не получилось, к Ва направился один из воинов кочевников со сквозным ранением руки. Ва перевязала его тремя движениями, и мы пришпорили коней. Теперь мы неслись навстречу лавине наших рыцарей, а они неслись навстречу нам с желанием порубить всё, что встретят на пути. Я задумался о том, так ли у нас хорошо с дисциплиной, как в войске кочевников. Наверное, нет, наши боятся начальства намного меньше. Ох, порубят нас сейчас просто для проверки остроты оружия…

Но наши благородные решили, что если кто-то без оружия в руках сам скачет в наше расположение, то кто-нибудь его в тылу поймает, и не стали обращать на нас внимания. Так мы второй раз пересекли линию фронта и попали как раз к жесточайшей сече, в которой уничтожали окруженных кочевников.

Наши благородные в деле - страшное зрелище. От их ударов враги улетали за много шагов, или им просто отрывали головы в один удар. Некоторым достаточно было коснуться врага пальчиком, чтобы человек взорвался кровавым пузырем. Но большинство просто очень ловко и без промаха раз за разом били в самые уязвимые места и не промахивались.

Среди наших людей было много раненых. Они просто вываливались из битвы, а некоторых вывозили кони. Поскольку с этой стороны из лекарей оказались только мы с Ва, работы оказалось выше крыши. Больше я битвы не видел. Только разорванная кожа, пробитые руки и ноги, стрелы в лёгких и проломы в черепах.

Через некоторое время я каким-то непостижимым образом оказался в палатке лекарей, на улице уже была ночь. Возможно, это произошло потому, что палатку поставили надо мной, пока я работал, стоя на коленях. Я смог осознать этот факт только потому, что Сигурн вручил мне бадью с водой и заставил выпить. Я как раз закончил отпиливать руку одному дядьке, которому её почти отсекли боевым топором, и очень хотел пить.

Откуда-то издалека пришла мысль о том, что надо спросить:

- Как отец и все наши?

Вместо ответа Сигурн сказал, что меня зовёт жрица, и потащил к ней.

Ва выглядела хуже, чем я себя чувствовал.

- Мне нужна твоя мужская сила, - без долгих вступлений заявила Ва.

Я хотел возмутиться и сказать, что у меня сил дышать уже нет, не то что мужских сил, но перевёл взгляд на операционный стол и обнаружил там отца. Его левая нога была вспорота от паха до колена. Интересно, кто и чем смог пропороть такое количество стали?

Я открыл завязки юбки доспеха, и Ва принялась доить меня прямо посреди операционной, среди всего народа, суетящегося у других трёх столов. Я прильнул к Ва и заснул у неё на плече.

- Так, а ну не спать! - рявкнула жрица и начала меня нежно целовать. Это сработало. Насытившись мужской силой, Ва провела пальчиком по ране отца. Там, где она вела пальчиком, рана зарастала самым волшебным образом.

- Рану я исцелила, но образ раны остался в теле. Он будет зарастать неделю. За это время всё будет болеть так, будто порезанное. Никакой скачки, никаких физических усилий. Лежать и ждать, когда пройдёт, - заявила Ва моим братьям и переключилась на следующего раненого так, будто закончила ковать один меч и занялась другим.

Я немного вышел из шока и поболтал с братьями, спросил, где они были и как папочка ухитрился получить такую рану. Оказалось, они были в самом горячем месте, куда их намеренно поставили за мощные боевые способности.

Оказалось, что Сигура тоже сильно ранена, они с сестрой попыталась воспользоваться своими способностями и обстреливать врага с высоты. Пять раз им это сошло с рук, а на шестой раз выяснилось, что кочевники очень хорошо стреляют и могут попасть в щели между доспехами и наручами даже у летящей фигуры. Сигура получила сразу три стрелы в левую руку, Самата отделалась пробитыми доспехами и слегка поцарапанной кожей. Лекари отрезали Сигуре руку.

Я нашёл сводную сестрёнку в одном из наших шатров. Она ещё была в сознании, но сильно пьяна. Её умышленно напоили вином, чтобы не было так больно.

Увидев меня, Сигура улыбнулась:

- Кажется, мои планы выйти замуж за мелкого вассала теперь не сбудутся. Буду паразитировать на вашем доме.

- Как знать. Может, и сбудутся. Я бы на тебе женился прямо сейчас, если бы не знал по предыдущей жизни, что мы с тобой можем быть только друзьями. Ты добрая и умная.

- Фу… Младший сын многодетного барона, без способности, не пойду-у, - протянула Сигура, пародируя наших гадюк.

- Если смеёшься, значит, жить будешь. Я буду к тебе заходить, приносить что повкуснее.

- Заходи, младший братец.

Стоило мне выйти из шатра для оперированных, как мне тут же замахали санитарки из моего шатра. Опять работа…

К середине ночи я уже хотел рухнуть, но тут кочевники предприняли новое наступление. Ещё ранним вечером они обстреляли наши ряды и попытались выманить наши войска на преследование. Когда это не удалось, они сменили тактику. Они дождались ночи и ползли целых две версты, чтобы внезапно кинуться на спящие войска.