Волчонок для Избранной (СИ) - Белильщикова Елена - Страница 16

«Пять минут, — строго сказал себе Френсис. — Не больше. А потом спасать остальную стаю».

Френсис чуть улыбнулся. Он успеет, обязательно. А потом Саманта очнется, и ей расскажут о том, что ее «принц» совершил ради нее. Она увидит всех своих друзей, живых и здоровых, и глаза засияют от счастья. А руки обовьются вокруг его шеи, притягивая ближе. И губы соприкоснутся, лаская друг друга снова и снова, будто нежные, но настойчивые волны моря… Все будет именно так, а не иначе. Френсис был твердо уверен в этом, присаживаясь у изголовья кровати.

Он взял хрупкую ладошку Саманты в свои большие руки. Да, эти тонкие пальчики умели поймать на лету сразу несколько отравленных атамэ, удержать рукоять тяжелого меча, метнуть гранату, натянуть тугую тетиву лука… Да и просто с такой силой сжать горло, что через пару минут несчастный погибнет в конвульсиях, задыхаясь. Но эти пальцы не были предназначены для войны! Им подходили бы кольца с бриллиантами, рубинами, изумрудами, а не кастет и серебряные когти.

— Я так хочу украсть тебя отсюда, моя Сэм, — шепотом признался Френсис, скорее, самому себе. — И спрятать далеко-далеко.

В комнате царила тишина, нарушаемая только частым дыханием Саманты и более тихим — Френсиса, который нежно поглаживал ее руку. Так хотелось бы передать частичку своей силы, исцелить одним прикосновением… Говорили, такая магия есть у полукровок, рожденных от союза мага и ангела-хранителя. Но время шло, варилось в жестоком кровавом котле войны, где ангелы выступали против Тьмы с мечами наперевес. И у Френсиса уже не осталось веры в хранителей — мирных и добрых ангелочков, которые бы просто берегли человечество. Разве они допустили эту безумную войну? Неужели не видели, что Земля умирает вместе с людьми, бьется в агонии и захлебывается в крови?

Френсис вздохнул, отрешаясь от мрачных мыслей. Время слишком драгоценно, чтобы тратить его на такую ерунду. Время… Оно почти на исходе. Скоро придется отпустить руку любимой и уходить. Саманта, словно прочитав его мысли, заворочалась. С губ сорвался легкий стон.

— Милая, как ты? — наклонился к ней Френсис.

— Не… отпускай меня. Держи крепче.

— Моя любовь будет хранить тебя, — хрипло и проникновенно проговорил он, разжимая пальцы. — Мне нужно отдать антидот, чтобы спасти остальных.

— Иди, но… Френсис… там, в небе… — на ресницах Саманты заблестели слезы от слабости.

— Да, любимая, я сказал правду. Я всегда с тобой. Не забывай это.

Она что-то ответила, но слишком тихо и неразборчиво, чтобы понять смысл. Френсис не выдержал, приникая к ее губам долгим поцелуем.

— Я тебя никому не отдам, Саманта. Никому и никогда. Слышишь? Обещаю.

С этими словами Френсис, подхватив чемоданчик, быстрым шагом вышел из комнаты. Нарочно не оборачивался. Знал, что если обернется, то уже не сможет уйти.

***

Время промелькнуло, словно хвост рыжей лисы. Френсиса чествовали, как наследного принца, разве что на руках не носили. Он категорически отказывался отвечать на вопросы типа:

— А как ты смог? Откуда антидот? А где вы были? А расскажи да поподробнее!..

Он едва сдерживался, чтобы не послать навязчивых собеседников далеко и надолго. На губах играла мечтательная улыбка, когда вспоминал, как изящно это делала Саманта. На нее было невозможно обидеться, когда она своим красивым мелодичным голосом говорила: «Не пойти бы тебе… Да, да, лесом, полем, полем, лесом. И никуда не сворачивай!»

— Тебя ждут… — симпатичная молодая женщина устало откинула с лица прядь рыжих волос.

Прежде она была загадочной и дикой цыганкой с буйными черными локонами, и на ее руках звенело множество золотых браслетов. Сейчас же превратилась в опасного хитрого оборотня — огромную лису. Волосы перецвели под стать. А украшения сменились медицинскими перчатками.

По магии Мелани была немного целительницей, но дар ей достался слабый. «Может, в нашем роду были ангелы?» — иногда думала она. Однако предпочитала не распространяться о своих способностях. Ведь силы хватало на единицы пациентов. Зато Мелани хорошо разбиралась в травах и другой народной медицине. Благодаря этому в их небольшой армии никогда не бывало простуд, а также остальных банальных болезней. Не считая, конечно, проклятой лихорадки от оружия «Миротворцев», справиться с которой мог лишь антидот.

— Зараженных уже слишком много, Френсис, — Мелани посмотрела серьезно, чуть печально. — Если бы антидот появился хотя бы на день раньше! Ты уверен, что этого хватит? Если понадобятся дополнительные дозы… где нам их взять?

— Антидота должно хватить, — каждое слово Френсиса упало, как тяжелый камень, будто убеждал сам себя.

После этого Мелани, не задавая лишних вопросов, трудилась наравне с Френсисом. Она вводила больным сыворотку, измеряла температуру, контролировала давление и пульс.

Френсис уже валился с ног. А Мелани продолжала невозмутимо ходить между койками, умудряясь подбодрить больных. Кого кокетливой улыбкой, а кого шуткой или просто приветливым словом. На шее, как всегда, сияло монисто, а в ушах позвякивали сережки из крупных золотых монет. Цветастое удобное платье выгодно подчеркивало все прелести роскошной фигуры, облегая, но не стесняя движений.

Френсис в который раз с удивлением подумал, что несмотря на всю красоту и доступность, эта девушка совершенно его не возбуждает. Ни разу. С самого начала их знакомства, когда он безразлично пожал крепкую ладошку Мелани и окинул оценивающим взглядом. За все время Френсис не ощутил даже малейшего укола желания.

Наверное, дело было в незыблемых моральных принципах. Сначала он оставался верен своей невесте, пока она была жива, пока от нее приходили хоть редкие письма. А потом… влюбился в Волчицу. До безумия. Что он в ней нашел? Саманта не была красива в классическом понимании этого слова, но притягивала взгляд. Ее идеально описывало одно слово: слишком. Слишком худая, слишком резкая, порывистая. Слишком бледная, слишком похожая на мальчишку своими угловатыми движениями, слишком дерзкая и независимая. Слишком большие глаза и слишком мягкие губы… Слишком бархатистая кожа, слишком… Черт, стоило вспомнить выражение ее лица во время поцелуя, как Френсис вспыхнул с полуоборота. Оно снова было слишком. Слишком дремотным, мечтательным в то время, как тело льнуло так ярко и открыто.

«О, Сэм, что ты делаешь со мной? — мысленно простонал Френсис. — Я уже не могу без тебя, я брежу тобой… Ты свела меня с ума».

— Френсис, очнись, ты спишь на ходу, — Мелани слегка раздраженно потрясла его за рукав. — Отдай мне остаток, а сам отправляйся спать.

— Но…

— Ну уж нет! Тоже мне, командир! Это приказ. Еще не хватало мне потом возиться с тобой, когда свалишься от упадка сил.

Да, Мелани умела настоять на своем. Френсис почувствовал себя нашкодившим мальчишкой и отдал чемоданчик. Хотя и превозмогал угрызения совести. Ведь Мелани устала не меньше, еще и сгрузила на себя часть чужой работы.

— Может, тебе снотворного дать?

Он уловил в голосе нотки тревоги и чуть улыбнулся.

— Спасибо, Мелани. Обойдусь. Я усну сразу, как только голова моя коснется подушки.

— Ну, смотри… мало ли, что, — неуверенно кивнула Мелани.

Френсис понял, что она имела в виду. Кошмары. Бич всей армии. Ночью каждый сражался с собственными демонами, и снотворное было на вес золота.

Что-то Мелани расщедрилась. Или это был бонус за неожиданное спасение команды?

В любом случае, Френесис не собирался принимать снотворное. Не то, чтобы он не боялся кошмаров, но боялся привыкнуть к таблеткам. А так… и сам часто видел во снах, как погибают близкие. И Саманта. Самый частый, самый страшный кошмар.

— Я… справлюсь с кошмарами. Спокойной ночи, — выходя, Френсис плотно прикрыл за собой дверь.

Едва проснувшись и почувствовав себя лучше, Саманта собралась к зараженным. Но ее нагло завернула группка Волков в коридоре. И плевать им было, кто перед ними! Только нахально расхохотались и сказали, что командир им нужен живой. Пусть и злой. Еще и пригрозили на цепь посадить, когда Саманта сверкнула на них глазами. Хотя, честно говоря, она сама чувствовала, что не в состоянии. Так что поплелась обратно в постель.