Перестройка миров. Тетралогия (СИ) - Греков Сергей - Страница 87

Внимание! Вы находитесь на протяжении длительного времени на точке пробоя. Активируйте вход.

Трясущимися руками он достал иголку, а после нервно улыбнулся. Острие вонзилось намного глубже, чем обычно. Олег рассмеялся, ведь боль, которая появлялась из‑за укола, не ощущалась. После пытки, что он перенес в прошлой локации, такие повреждения казались несущественными. Кровь упала на землю:

Войти в точку пробоя: да / нет.

Просмотреть точку пробоя: да / нет.

Сердце ускорило бег. Олег ощущал его всем телом. Некоторое время он стоял, а после глубоко вдохнул и зачем‑то закрыл глаза:

Вы выбрали пункт просмотра точки пробоя. Количество жизней уменьшено на единицу. Ваше текущее значение – 2.

Специальное пространство, отрезанное от вашего мира. Уровень 232. Тип: пустошь. Сложность: отсутствует. Расположение монолита: неизвестно.

Войти в точку пробоя: да / нет.

В висках пульсировало, дыхание участилось, мышцы стали сокращаться. Светлов понимал, что следующий маркер будет последним. И он мог оказаться намного выше пары сотен. Олег уже хотел нажать на отказ, как в сознании всплыл неизвестный человек. Его лица разглядеть Светлов не мог, но увидел руку, которая была выставлена вперед кулаком вверх. Сперва показалось два пальца, затем три, а после опять два. В голове раздались слова, говорившие об отчаянии.

– Да шло оно нахер! – прокричал Олег и нажал «да».

Мгла. Она заполняла всё окружающее пространство. Создавалось впечатление, что местность просматривается на несколько сантиметров. Олег вытянул руку и понял, что отчетливо видит кончики пальцев. Инвентарь и интерфейс работали, хотя были опасения, что они в очередной раз подведут. Светлов снова закурил и с удивлением посмотрел на дым. Он был виден настолько отчетливо, что казался материальным. Подумав, что терять больше нечего, Олег наконец‑то смог успокоиться. Настроение из‑за чего‑то поползло вверх. Он свистнул, но звук получился каким‑то неестественным и тихим. Тогда Олег выставил вперед руку, направляя ладонь к себе. Теперь слышимость улучшилась, а он проговорил:

– Понятно. Эхо тут может возникнуть только из‑за отражения от земли. Вот выберусь в реальном мире на какую‑нибудь огромную поляну и проведу там такой эксперимент, если смогу пройти эту точку пробоя.

Он достал из инвентаря мяч и положил на пол. Затем катнул его на себя, подбросил ногой, а после, используя прану, отправил далеко вперед. Олег видел оранжевый баскетбольный шар, который всё катился и катился, устремляясь вдаль. Мяч казался очень ярким в этом пространстве. Взгляд цеплялся за него, хотя он успел превратиться в небольшую точку.

– Эх, был тут мой школьный преподаватель. Огреб бы я за такое обращение! – сказал Светлов, идя за предметом. – А ведь в описании не было упоминания о мобах и ловушках. И чувство такое, что их тут вообще нет.

Олег в очередной раз говорил сам с собой, но делал это не из‑за влияния диадемы, а потому что тишина начинала ощущаться физически.

– Да уж. Говорят, что в безэховых камерах люди могут находиться совсем мало времени. Я был в такой. И ощущения, конечно, интересные. Тут всё полегче воспринимается, но всё равно неприятно. Люди говорят, что уедут в тишину. В какую‑нибудь деревню. Да, там нет звуков города, нет постоянных сигналов машин или звучания тысяч голосов. Но там есть живность, есть звуки реки. Или тот же телевизор. Да и люди говорят. И даже ночью, когда лежишь в темноте, слышишь завывания ветра, стрекот сверчков или писк комаров. А тут пи***ц какой‑то.

Земля хоть и казалась гладкой, но не была скользкой. Олег взял мяч и стал набивать его, работая кистью. Предмет отскакивал, создавая приятный уху звук.

– Нас невозможно сбить с пути! – проговорил Светлов. – Нам похеру, куда идти!

Он направился прямо быстрым и уверенным шагом. Через пятнадцать минут понял, что сознание начинает мутиться из‑за однообразного пространства, поэтому снова достал мяч. Олег пинал его, а потом бежал следом, периодически пытался исполнять финты, но выходило не очень, в чем он себе сразу же признался. Через пять часов надоело заниматься однообразным делом. Он достал телефон, взглянул на время, а после включил одну из стандартных мелодий. Приятные звуки стали доносить из динамика, нарушая тишину.

Еще через семь часов, когда смартфон полностью разрядился, он пообедал и выкурил очередную сигарету. Запасов еды было достаточно, но внутреннее ощущение говорило, что её стоит экономить. И снова ускоренный бег с мячом. В определенный момент он понял, что прана подходит к концу. Оставались считанные единицы, когда он остановился, переводя дух.

– Было бы забавно. Лишись я всей энергии и полетел бы на землю. И, естественно, разбился бы. У меня осталось две жизни, но никакой роли это не играет. За смерть на точках пробоя ведь отнимается три.

Олег первый раз разобрал палатку. Поверхность не была каменной, так что получилось установить её по всем правилам. Внутри постелил ковер и залез в спальник.

– Такое ощущение, что я где‑то на природе! Воздух необычайно чистый и свежий. Никуда торопиться не надо. Лепота!

Он уснул, проведя в локации немногим меньше суток. Проснулся из‑за пересохшего горла. Хотелось пить, поэтому с чистой совестью ополовинил полторашку. Сперва хотел умыться и почистить зубы, но предчувствие в очередной раз остановило его. Олег размялся, используя гири, что он прихватил в магазине спортивных товаров. А после провел очередную ревизию инвентаря. Взгляд наткнулся на кулон, доставшийся ему в скрытой локации, которую он проходил с Мёбиусом:

Амулет. Пятизарядный артефакт. Указывают путь до ключа.

– А ну‑ка! А ведь все предметы, которые достались той группе, подходили именно им. А вдруг это то, что мне надо? Активировать.

Синий широкий луч устремился куда‑то левее того места, по направлению которого шел Олег. Линия уходила за горизонт, превращаюсь в узкую полоску.

– А ларчик‑то просто открывался. Хорошо, что я выдвинулся в правильную сторону, а то пришлось бы сутки обратно возвращаться. Я, конечно, понимаю, что в реальном мире с момента моего входа и секунды не прошло, но личное ощущение‑то сохранилось.

Окрыленный Олег собрал вещи в пространственный карман и помчался вдоль спасательной синевы. С каждым десятком километров его энтузиазм всё угасал. Луч всё тянулся и тянулся, и конца ему не было.

Через сутки Светлов снова забрался в палатку и долго проспал. Тело, обладающее регенерацией, не уставало. Главное было – сохранять хотя бы немного энергии. Но морально требовалась передышка. После пробуждения Олег наконец‑то достал электронную книгу, долго выбирал произведение и остановился на Кинге. «Роза Марена» показалась ему интересной, хотя, по его мнению, в пятёрку лучших романов точно не входила.

Через неделю он стал замечать перемены. Синий луч, который светился ярким прожектором, стал меркнуть. Он стал сужаться, а еще через несколько дней виднелась только тонкая нить, но и она испарилась после очередной ночевки. Олег теперь общался, смотря на фотографию Оксаны:

– Знаешь, в чем проблема людей, которые умудряются заблудиться в трех соснах? У них ведь не всегда топографический кретинизм. Было сотни случаев, что потеряшки блуждали по лесу, площадь которого и пяти квадратных километров не превышает. А всё дело в том, что взгляд ни за что не цепляется. Однообразный фон сбивает, поэтому люди ходят кругами. И в пустыне невозможно идти прямо. Ты всегда будешь забирать в ту или иную сторону. А у меня ситуация еще хуже.

Перед сном Олег всегда чертил на земле стрелку, которая указывала направление. Он проводил опыты, в которых заметил, что пространство просматривалось на несколько километров. Погода в локации была безветренной, поэтому он оставлял мусор, используя его как метку. Через трое суток Олег увидел впереди красный проблеск. Обрадовавшись, что мучения закончены, он бросился вперед. Светлов не заметил, что в этот момент выронил фотографию, которую держал в руках.