В шаге от вечности (СИ) - Доронин Алексей Алексеевич - Страница 2

– Армия? Они больше не прячутся за эвфемизмом «Национальные силы безопасности»? Мировой совет сел в лужу? Все валится у них из рук? – скороговоркой спросил ученый. – Будем помогать им? Нам мало половины, хотим контрольный пакет? А не боитесь откусить больше, чем сможете проглотить? Это все-таки не утка по-пекински.

Лицо старшего вспыхнуло, кулаки его сжались.

– Не твоего ума дело! Даже не моего. Я разговариваю с тобой терпеливо потому, что твой отец был великим человеком. А ты…

Он наверно хотел сказать: «щенок, сопляк…», но сдержался. Процедил уже тише, сквозь зубы:

– Главное. То, за чем я здесь. Эксперименты с живым материалом пора прекращать.

– Может, пойдем внутрь? – с тревогой перебил его ученый.

– Мы надежно прикрыты. А я тороплюсь. Повторю для слабослышащих. Хватить мучить зверюшек.

– Почему? – он опять теребил очки, хотя зрение у него явно было нормальным или выше. – Они ничего не стоят.

– Это бесполезная жестокость. А жестокость не должна быть бесполезной. Я не знаю, что вы с ними делаете… но не понимаю, почему Совет директоров это поощряет.

– То, что мы там делаем не вашего ума дело… товарищ Бао, – неожиданно резко ответил руководитель научного проекта. – У вас нет допуска внутрь. Отдайте образец и направляйтесь в казарму охраны периметра. Я вам приказать не могу, но мне только что переслали распоряжение заместителя министра внутренних дел товарища Джана. Касательно вас. Он приказывает вам поступить в распоряжение господина регионального директора Юаня. А последний уже связался со мной и объяснил мне круг ваших обязанностей. Контроль за внутренней безопасностью в них не входит! Только внешней. Официальных полномочий требовать остановки проекта у вас тем более нет. Это самоуправство.

Ученый смотрел на офицера дерзко, как вряд ли мог бы смотреть младший на старшего в конфуцианском мире. Но он был из родовитой коммунистической аристократии, хоть и пошел в науку, нарушив семейную традицию. Отец его принадлежал к новой партийной гвардии времен железного Си Цзиньпина и Торговых Войн, а прадед занимал посты еще при Мао. Устраивал чистки, выводил на чистую воду оппортунистов и низкопоклонников перед Западом. В общем, «малыш Вэй», даже если не брать во внимание его опыт и таланты, был кем угодно, но не безобидным интеллигентом. Последнему такое дело никогда бы не доверили.

И тот, кто стал бы на него давить, рисковал отправиться в Тибет сторожить пастбища яков. Поэтому и не боялся он простого солдафона без рода и племени, который кичился тем, что в молодости «воевал». Но с кем воевал? Уйгурские повстанцы – это не Советский Союз времен конфликта за остров Даманский. Такие герои войны, подумал Вэй, правильнее называются карателями. Впрочем, почти все военные, оставшиеся в мире, по его мнению, попадали под это определение.

К тому же на объекте была собственная внутренняя охрана, которая подчинялась только директору Юаню и его представителю. И председателю, конечно. И самому главному Председателю в столице. А вот министру и его людям – нет.

– До меня дошли слухи, сяо-Вэй, что ваши эксперименты с нейросетью… переходят все рамки.

– Слухи? – ученый приподнял брови. – Пока эти слухи не облачены в форму документа… они ничто. А я думаю это сторонники байесового подхода опять интригуют. Ведь так? Хотят, чтоб проект отдали их отделу. Какую новую гадость они придумали?

– Знаешь, Ли, – офицер посмотрел на него пристально, явно пытаясь давить на психику. – Я атеист. И я своими руками убил пять человек, а еще по сотне подписал приказ о «упрощенном». А уж скольких при попытке к бегству… Но мне не нравится то, что вы делаете.

– А что мы делаем? – ученый захлопал глазами, как ребенок.

– Лезете в душу. В то, что вы не создавали.

– Бред какой. Сколько вас мракобесов среди офицерья. Это не душа. Речь идет о считывании программы.

– В общем так. У тебя есть неделя, чтоб свернуть эксперимент, доктор… Франкенштейн. Ликвидируй образцы и сотри все данные. Я проверю сам.

– И не подумаю. И не надо мне угрожать. От кого поступило это распоряжение?

– Делай что я сказал!

Вэй Ли и не думал подчиняться. Видимо, он четко знал границу, которую товарищ Бао не перейдет.

– А вы слышали, что «Пирамида» наступает нам на пятки? – спокойно спросил он.

– Какое это имеет значение? Вы новости смотрите? У «Пирамиды» возникли некоторые, хм, проблемы в Мексике. О них не беспокойтесь. Беспокойтесь о нас! Мы… группа товарищей из МВД и Отдела национальной безопасности, считаем, что, этот проект опасен. Он может вызвать ненужную шумиху. Скоро большие перемены.

– Я тоже думаю, что они грядут, – улыбнулся Вэй Ли.

– Так вот. Если просто продержимся без потерь, останемся в выигрыше. В Пекине тоже будут перестановки. И проект «Духовный мост» не в приоритете. Надо не высовываться и сохранить то, что имеем. Так будет лучше и для фирмы, и для Поднебесной. И для тебя. Мой дед говорил, что, когда начинается шторм, надо сидеть дома и не выходить в море. Он был обычный рыбак.

– Передайте своей «группе товарищей», что я в их игры не играю. И их не боюсь. А вы не Кун-цзы, чтоб грузить меня своей версией учения для недоучек. Именно в шторм и надо выйти в море… если хочешь поймать особую рыбу, не опасаясь конкурентов. Если бы вы больше читали и мыслили как ученый… вы бы поняли. Но вы рассуждаете как рыбак, только и всего, – срезал его Вэй Ли. – А к любому риску я готов и беру его на себя.

– Значит так? Хочешь по-плохому? А не боишься, что…

Офицер не договорил и застыл. Ученый тоже заметил, куда устремлены глаза его собеседника, метнул туда быстрый взгляд… и так же замер.

Пораженные, они стояли, пока к ним шла фигура из дождевой воды. На ходу фигура начала менять цвет и обретать плоть. А через секунду перед ними стоял – совсем не по погоде одетый, в летних брюках и рубашке с коротким рукавом – сам господин Председатель совета директоров Дин Чжун, который в англоязычном мире звал себя Джон Дин. Он был невысокий, ниже Вэя почти на голову, не говоря уже об офицере Бао Лине.

Маленький, будто его самого доставили почтовым дроном его фирмы – в коробке, которые были знакомы когда-то всему земному шару. Джон Дин был почти коротышкой, карликом. Но никто не стал бы относиться к нему без должного уважения.

– Доброго вам дня, – услышали они тихие слова.

– Здравствуйте, господин Председатель Дин! – в один голос выговорили они.

– Так уж получилось, что я был свидетелем вашего разговора. Так вот. Я разрешаю продлить эксперимент руководителя проекта Вэя еще на два месяца. Продолжайте, коллега. Последние шаги перед вершиной часто трудны. Но у вас все получится.

Похлопал по плечу ученого, кивнул и зашагал прочь, насвистывая. Отойдя к краю площадки, огороженной метровым бортиком, остановился над пропастью, посмотрел вниз.

– Но помните, что можно потерять все, если не рассчитаешь силы. Мудрость в том, чтоб отличить невыполнимую задачу от трудной. И прозрение от гордыни.

Постоял еще несколько секунд, потом потерял краски, стал водянистым… и растекся обратно в лужу.

Водяной голем. Материалы с памятью формы были не новой технологией. Но использование для этих целей молекул воды… к этому трудно привыкнуть.

Все еще замерев, два человека наблюдали, как лужа стала ручейком, а потом поток маленьким водопадом низвергнулся со скалы.

– Это большая честь, – пробормотал старший сквозь зубы. – Цени ее, сяо-Вэй. И не подведи его. Иначе пожалеешь.

Но ученый его не слушал. Он стоял с торжествующим видом, наслаждаясь своим моментом триумфа. Уж теперь офицер и его друзья в МВД не будут совать палки в колеса эксперименту. Господину Дину были не нужны даже высокие покровители. Он сам мог оказать покровительство кому угодно. И если другие жили в страхе, что им придется покупать для себя пулю, то ему это, судя по всему, не угрожало. Иногда казалось, что даже пуля его не взяла бы. Зато те, кто ему переходил дорогу, часто эти пули для себя «покупали».