Почтальон (СИ) - Тактарин Ринат - Страница 22

— Бесполезно…Видел, как он двигается? — обратился Щелкун к командиру. — Да мне воробья в поле проще сбить. Непредсказуемый алгоритм! К тому же, не пробивает его ИВД.

— Попытка не пытка, — ответил Чех. — Зато он точно не вернётся. Заляжет, где–нибудь пока раны не затянуться… Клепан, командуй отход, нашумели мы, как бы ещё кто не пришёл.

Муромец поднял руку вверх и изобразил круговое движение, спустя несколько секунд, из–за деревьев выскочили четыре тигра и направились к нам.

— Я предупреждала, командир! — с упрёком в голосе высказала подошедшая мед, сестра. — Нельзя так со свежаками!

— Гостям повязки на глаза, УАЗ забрать. Выполняйте, — проигнорировав девушку, раздал приказы Чех.

Опять тряска по лесной дороге, вот только теперь в полной темноте. Приказ был выполнен, повязка, а сверху для пущей уверенности мешок. В принципе, такая конспирация придавала уверенности — убивать нас пока что не собираются, да и ведут себя вполне дружелюбно, горячая встреча не в счёт.

Меня больше волновала стычка с матёрым элитником, так эту образину называли бойцы. Никаких ошибок быть не может, это та самая тварь с элеватора, я тогда её хорошо рассмотрел. Элеватор, затем город и теперь здесь, меня что преследуют? В совпадение как–то не верится. Мало я знаю, об этом мире. Можно, конечно, поспрашивать, но что–то меня сдерживало, возможно, опыт прожитых лет или интуиция твердили не стоит делиться своими подозрениями, пока не стоит.

Сидеть в темноте было скучно, потому я решил заняться добычей информации. Клепан вязал мне глаза при посадке в машину, в ней же потом и остался. Шумно вздыхая и ёрзая, словно в нетерпении, он сидел слева. В общем–то, и правый незнакомый мне боец вёл себя так же, может просто нервничают?

— Клепан! Вопрос можно?

— Валяй, — откликнулся тот. — Поговорим хоть, молчанье на нервы действует.

— Что это за пушка такая космическая у Щелкуна?

— Хе–хе, — хохотнул Клепан. — Ну ты сказанул, космическая пушка, хе–хе. Это брат ИВД, Импульсная Винтовка Драгунова. Швыряет снаряды калибра 14.5 со скоростью шесть тысяч метров в секунду.

— Шесть тысяч двести пятьдесят, — вмешался боец сидящий справа.

ДЫЩ…

— Ай!

— Скока раз говорил, помалкивай, когда дядьки разговаривают, — под смешки с передней части салона произнес Клепан.

И как ни в чём небывало, продолжил:

— После попадания из ИВД, танк превращается в полный хлам, на абрамсах испытывали.

— Почему тогда, та образина убежала?

Из глубин памяти всплыла информация об АК‑47, скорость пули, семьсот с копейками метров в секунду, это почти в десять раз меньше, чем у ИВД. Однако! Даже после двух попаданий, тварь убежала на своих двоих.

— Это брат, матёрая элита! Видал, как она пряталась?

— Видел, конечно, — хотелось добавить, что уже не в первый раз видел, но промолчал. Слушаем дальше.

— Заражённые такого уровня имеют развитый дар и даже не один, всё как у нас. Так вот, у этой твари их как минимум два, отвод глаз и что–то завязанное на его естественной броне.

Немного помолчав, Клепан продолжил:

— Снаряд попал и отбросил на спину, значит броня не пробита, иначе эффект был бы другой. Щелкун, конечно, стрелок знатный, но и ему не под силу попасть дважды в одно место подвижной мишени, что поверь мне, убило бы заражённого. Ты спрашивал, почему тварь убежала? Умная падла, матёрая, давно уже воздух коптит. Хе–хе, видали, как она драпала? Больно, наверно? — спросил Клепан, вызвав хохот бойцов.

— Скажу честно, таких я ещё не видел, уж больно здоровый, — отсмеявшись, признался боец не так давно получивший затрещину.

— Ты Рыбак, ещё слишком мал и глуп, — прокомментировал его слова, Клепан. — Но в одном, я тебя поддержу, тварь эта из пекла и как она тут оказалась, знает только Улей.

— А, далеко отсюда, пекло? — задал я вопрос, поняв, что разговор идёт вовсе не о загробном мире.

— Да не так что бы очень, — ответил здоровяк, хрустнув костяшками. — Примерно через тысячу километров в западном направлении, начинаются знойные места. И чем дальше, тем жарче. Ты уже бывал в городах после перезагрузки? — я подтвердил кивком. — Вот теперь представь, что это Москва или Питер, понимаешь?

Воображение у меня было богатое, живо нарисовало миллионы урчащих заражённых, и как выжить в таком месте? Да никак. Название, что ни на есть подходящее — Пекло.

— Видал я тварь, что на две головы выше этой и в полтора раза шире,

«Зачем я это сказал?»

— И выжил? — удивился Рыбак.

— Ты не серчай, молодой он, — влез Клепан. — Но тут Рыбак прав, если ты видел заражённого таких габаритов, то и сам мимо его внимания не прошёл. Даже у десятка опытных рейдеров, шансов мало, а уж что говорить про свежака!

— Это произошло, как только я попал сюда, а твари было не до меня. Суперэлитника поливали из крупнокалиберного пулемёта, обрабатывали тридцатимиллиметровыми снарядами с БТРа, а ему хоть бы хны…

— Погоди, погоди, — прервал меня Клепан. — Откуда про суперэлитника знаешь? Это же миф, почти сказка. Или, уже с рейдерами в баре успел погулять? Те друзья ещё и не такое расскажут, хе–хе.

— Да не до пьянок мне было, тут, что не час, то новая напасть. Хром его так называл.

Я в буквальном смысле почувствовал напряжённое внимание после сказанного, как говориться, топор в воздухе повис.

— Хроом!? — несколько растянул, имя крёстного, Клепан. — Так вот, откуда, ты его знаешь? Со звеном Злобного пересёкся! Что, там, произошло? Хотя нет, молчи. До форпоста совсем ничего осталось, Молчуну и Бульбе всё расскажешь, ментат и начальник гарнизона, чтоб ты знал.

Какое–то время в салоне стояло напряжённое молчание, люди переваривали услышанное, кто–то боролся с любопытством, но вопросы задавать не решались, авторитет Клепана был высок.

Мои возможности были ограничены стараниями стронгов, остался только слух, но и он рисовал картинку происходящего. Дорога, то и дело сменялась с лесной, ухабистой, до относительно ровной гравийки. Иногда скорость прибавлялась, и было слышно ровное гудение шин по асфальту, несколько раз, встречались уже знакомые мне пороги, границы кластеров. Я не считал их, какой в этом смысл, если не знаю направления.

Шум двигателя, отражённый от деревьев, сменялся тишиной полей, тогда приходил запах пшеницы или скошенной кукурузы, затем опять лес. Гулкое эхо, выдавало наличие больших зданий. Поворот, скорость замедляется, и машина встала.

Тишина, слышно только дыхание окружающих меня людей. Спустя несколько секунд, почувствовалась лёгкая дрожь и механический звук мощной гидравлики. Лязгнул металл, машина тронулась, и почти сразу пошла под уклоном вниз. Звуки отражались от всего: стены, потолок, пол. Вокруг был металл или железобетон. Тигр остановился, спустя несколько минут.

— Приехали, — подтвердил мои мысли Клепан, затем снял мешок и развязал мои глаза.

Ярко, очень ярко. Лампы дневного света, били сквозь стекло, заставляя меня щуриться.

— Ты это… — начал здоровяк, положив руку мне на плечо, — Особо не нервничай. Если чист, то отпустят, ну может Бульба наш, малость пожурит, этого не отнять. Есть у меня способность, насквозь людей вижу, нет в тебе гнили, нормальный мужик и подраться любишь, хе–хе, — коротко хохотнув, он хлопнул меня по плечу и скомандовал. — На выход!

Изначально Кремень, а позднее перекрещенный стронгами — Тарас Бульба, сидел в своём кабинете и сосредоточенно изучал данные личной статистики. Когда–то давно, в прошлой жизни, он был простым ротным. В те времена, перед ним стояла одна простая задача, взбить мамкино тесто, до состояния мяса, и, если получится, прирастить его к костям. Увы, не все призывники подходили, кто–то все годы службы провёл за чисткой картофеля и уборкой туалетов.

И здесь, в Улье, тоже подходят не все, даже прошедшие кровавую баню первых дней, доказавшие свою пригодность к непростой службе в рядах стронгов. И среди них, попадается паршивая овца, человеческий фактор никто не отменял, а здесь, на Стиксе, это фактор в квадрате. Большинство людей попав сюда меняется, и далеко не в лучшую сторону, что не мудрено. Значительная часть, скажем из тысячи, это одно, но, когда выживают два, три человека из сотни, как тут строить кадровую политику, бойцы гибнут, а кем их заменять?