Девочка Дракона (СИ) - Четвергова Юлия - Страница 23

Губы сами собой искривились в улыбке. Всё же я по ним немного скучал. Точнее, по тем денькам, наполненным адреналином и беззакониями.

— Обижаешь. Завтра пришлю всё файлом.

Завершив звонок, почувствовал, как в груди поднимется волна ностальгии. Хотелось накинуть кожанку, завести Астарту, подтянуть ребят из ангара и отправиться в подпольное казино — пристанище Чёрных Драконов. Кутить всю ночь напролёт и прожигать жизнь, ловя кайф от очередной дозы адреналина.

Прав был Ворон, сказав мне вдогонку фразу, когда я покидал их. Можно уйти из банды, но перестать быть частью её — никогда.

И каким бы местом не повернулась судьба, я был и останусь Драконом.

Юлия Снежина

Когда я вышла из ванной, мысли более-менее пришли в порядок. Горячая вода и смесь густых цветочно-ягодных ароматов расслабили напряженное тело, и после такого, думать о плохом уже не хотелось.

Всё ведь обошлось? Обошлось. И незачем тяготить себя мрачными мыслями и пугающими сценариями дальнейших событий в различных вариациях.

Грозовский отыскался во всё той же гостиной. Сидел ко мне спиной и задумчиво смотрел куда-то перед собой. В руках сжимал телефон, и, облокотившись о свои бедра, упирался подбородком о сцепленные руки. Обнажённые мышцы спины были натянуты до предела, буграми выступая над поверхностью кожи.

Я стояла, словно мышка, боясь издать лишний звук и нарушить умиротворяющую тишину особняка. Потревожить зверя. Потому что мне понравилось смотреть на него в такие моменты, когда он меня не видит. Здесь и сейчас он был настоящим.

В мыслях я уже сотни раз подошла к нему, провела ладонями по, наверняка, твёрдой спине. Изучила пальчиками все линии татуировки Дракона. Прижалась грудью, крепко обнимая. И уткнулась носом в мощную жилистую шею, вдыхая терпкий, мужской аромат. Губы сами собой шептали слова благодарности, попеременно покрывая его плечо поцелуями.

А в реальности же, я застыла посреди комнаты, словно восковая кукла, и тряслась от одной только мысли, что позволю себе подобное.

Как он отреагирует? Притворится, что его чувства взаимны, а потом выставит на всеобщее обозрение запись с видеокамер, и посмеётся вместе с остальными?

Сглотнув, подумала, что пора заканчивать этот отвратительный день. А потому — решить вопрос с ночлегом. Иначе всё оставшееся время меня так и будут посещать только пессимистичные думы.

Прочистила горло, привлекая к себе внимание парня.

— Ну, наконец-то! — словно только меня и ждал, Грозовский воодушевленно, я бы даже сказала, радостно, подскочил с дивана, небрежно отбрасывая телефон в сторону. — Я думал, что ты там уснула. Уже хотел идти спасать.

— Слишком много геройства для одного дня было бы. Не думаешь? — скептически выгнула бровь.

— Я бы спасал тебя хоть каждый день, Снежинка! — подмигнул парень, постепенно сокращая между нами дистанцию.

— Не нужно мне такого счастья! — испуганно округлила глаза, представив, что неприятности, как сегодня, будут случаться со мной каждый день. — Или ты меня таким образом со свету сжить пытаешься?

— Если бы хотел, — серьёзно заявил Рома, — давно бы изжил.

И ведь не поспоришь…

Решила перевести тему в иное русло.

— И где я буду спать?

— Где хочешь! — покрутился вокруг своей оси, разведя руки в стороны. — Любая комната в твоем распоряжении. Но я буду счастлив, если ты предпочтёшь вознаградить героя за его рыцарский поступок.

Когда его физиономия стала ну очень уж хитрой, мне захотелось по ней съездить. Но я стоически выдержала испытание, не поддавшись соблазну.

— Ты неисправим, Грозовский! — всё же вырвалось.

— Иначе я не был бы тем, кем являюсь.

Я и не заметила, как Рома подобрался слишком близко ко мне. Непозволительно. И в споре упустила момент, когда его горячая рука обвилась вокруг моей талии.

— Убери…

— Т-ш-ш, — приложил указательный палец к моим губам, прерывая гневную тираду. — Я же обещал, Снежинка. — и ласково провёл ладонью по моим волосам, заставив меня потеряться в собственных ощущениях. Пульс взревел, а дыхание сбилось. — Ничего лишнего я себе не позволю.

Я едва сумела выдавить из себя скептический взгляд. Последние силы ушли на данное действие.

Грозовский заливисто рассмеялся, заметив мою недоверчивую моську.

— По крайней мере, сегодня уж точно! Буду честен.

Близость Ромы не напрягала, хотя я думала, что после произошедшего, любое мужское прикосновение будет мне противно. Или, быть может, дело было в том, что парень действительно не думал ни о чём грязном и извращённом. Потому что от него исходила аура, подобная той, что обычно царит в семье. Или среди близких друзей.

— Пошли, — прижав к своему боку, Грозовский повёл меня обратно к ванной. — Нужно забрать твои вещи и устроить костёр возмездия.

— Костёр возмездия? Ты серьезно? — я не удержалась. На губах заиграла улыбка.

— А разве похоже, что я шучу? — насупил брови парень.

— Нет, ты что, ни капли. — съехидничала я, уже полностью расслабившись. И даже позволила себе обнять Рому за талию в ответ.

Мне было трудно в это поверить, но, оказалось, что с Грозовским может быть легко и весело. Без заморочек. Без напряга. Как с другом, которого ты знаешь тысячу лет. А может и больше.

Мы действительно устроили костёр за домом. Я знала, что жечь что-то на территории частных домов запрещено, но это же Грозовский. Мажорам можно всё. Для них не существует запретов.

— Кидай! — злобно потерев руки, Рома оскалился, сверкая ровными белыми зубами в свете огня.

Языки пламени плясали в его глазах, отражаясь в них рыжими бесятами. И, всего лишь на мгновение, могло показаться, что Грозовский — не человек. Демон. Который самым наглым образом совратил меня, поработив все мысли. И теперь я не могла думать ни о чём другом, кроме как о его губах. Руках. Объятиях. И…

Злясь на себя, быстрым шагом подошла к костру и швырнула в него порванную блузу и брюки. Ткань тут же вспыхнула, огонь радостно начал пожирать её. Вместе с тем, как сгорала ткань, сгорали и воспоминания о том, что произошло в одной из аудиторий библиотеки. Сгорал страх. Осталось только мрачное спокойствие.

Жизнь ещё вернёт Стасу бумерангом всё плохое, что он творит. Я не буду опускаться до его уровня.

Грозовский подошел со спины, когда я задумчиво уставилась на пламя. Положил руки на плечи. И мягко, ненавязчиво погладил их большими пальцами. А потом медленно, будто давая мне возможность его оттолкнуть, переместил руки на талию и обвил её, заключая в объятия. Не встретив сопротивления с моей стороны, положил подбородок на макушку, обдавая горячим дыханием.

Меня бросило в жар. Сердце гулко стучало, отдаваясь в висках. Спиной я ощущала, как быстро и рвано вздымается грудная клетка Грозовского. И что его сердце не так уж и далеко ушло от ритма моего.

Никто из нас не спешил нарушать это хрупкое мгновение близости. Поэтому простояли так мы довольно долго.

Но всё хорошее, как и плохое, имеет свойство когда-нибудь заканчиваться.

— Пойдём в дом, а то простынешь. — заботливо пробасил на ухо парень, посылая волну мурашек по всему телу. И отстранился.

Сразу стало зябко. Холодно. Захотелось вернуться в его объятия и завернуться в них, как в плед. Но я лишь обхватила себя руками и первой зашла обратно в дом, не дожидаясь, пока Грозовский затушит костёр.

В холле мне встретилось зеркало, из которого на меня смотрела девушка с лихорадочным блеском не только в глазах, но и на щеках. Вся взъерошенная, словно воробей, и такая же нахохленная.

Прижав прохладные ладони к щекам, попыталась их остудить, но какой там. Футболка Ромы, доходящая мне почти до колен и напоминающая платье-тунику, придала лицу ещё более пунцовый окрас.

Это заговор Вселенной какой-то!

Комнату я выбрала быстро. Не заморачиваясь. Да и они почти все были однотипными, различаясь лишь цветовой гаммой. А более-менее жилых, так вообще можно было по пальцам посчитать. Создавалось впечатление, что на самом деле в особняке реально жилая комната — только спальня Грозовского. Да временами гостиная.