Проклятые. Долго не живут (СИ) - Вавилова Ксения - Страница 6

— Как звать твою маму?

— Лена, — слабым дрожащим от слез голосом откликнулась она.

— А папу?

— Гена, но он с нами не живет.

Веревка дотянулась до столешницы, скользнула по инструментам и упала.

— Отчего же?

— Бабушка против. Она все время ругается с мамой, и потому мы решили уехать.

Перевязав веревку, оставив тонкие лямки топика в конце, Зоя сделала еще один замах.

— А где вы живете?

— У тети Зины.

— А кто такая тетя Зина? Мамина подруга?

— Сестра. У нее живет большая собака!

— Ого, а как зовут собаку.

Веревка на секунду зацепилась за что-то только для того, чтобы тут же соскользнуть.

— Шелли! Большая, лохматая. Я сначала боялась ее, но она хорошая, облизываться любит.

Зацепившись за что-то, Зоя медленно потянула, слыша, как металл трется о дерево.

— Любишь гулять с Шелли? — спросил Илья, прислушиваясь к темноте.

— Очень!

Молоток перевернулся, и петля слетела.

— Шелли послушная? — продолжил он, пока Зоя рыбачила.

— Нет, все время убегает! — голос девочки дрогнул.

— А куда вы ходите гулять?

— Недалеко от дома, в лес, — глухо произнесла она.

Без пояснений стало понятно, что именно там ее и похитили.

— А мама тебе сказки читает? — поспешно спросил Илья. — Много времени вы вместе проводите?

— Нет, мама много работает. А когда не работает, то устала или спит, — уныло откликнулась девочка.

Веревка соскользнула со столешницы, Зоя едва не зарычала. Ошейник впился в ногу, но она продолжала тянуться к столу, балансируя на одной ноге.

— Где мама работает?

— На заводе. Там очень шумно.

Лямка за что-то зацепилась. Девушка замерла, думая, потянуть или попытаться зацепиться покрепче.

— Чем вы на выходных занимаетесь?

— Ходим по врачам, — девочка поморщилась.

— Отчего это? Ты чем-то болеешь?

Пустив несильную волну, накинула вторую лямку. Вытянувшись всем телом, Зоя перестала дышать.

— Нет, не болею. Но не нравлюсь бабушке.

Потянула, и веревка беспрепятственно соскользнула со стола.

— Вашу ж мать, — сквозь зубы прорычала девушка. — Эта старая карга тебя прокляла?

— Да, — понуро призналась девочка.

— Не стоит переживать, — мягко произнес Илья. — Ты ни в чем не виновата.

Отпрыгнув на одной ноге назад, Зоя дала себе отдых.

— Почему не дали воды?

— Иногда дают.

— Уф. Продолжим.

Вытянувшись, балансируя на одной ноге, она закинула веревку. Отчасти Зоя надеялась, что если не удастся стянуть что-нибудь со стола, то, может, хоть штырь из стены вытащит, потому тянула цепь из-за всех сил, позволяя ошейнику впиваться в кожу. Остальные молча слушали ее кряхтение и усталые вздохи, пока Илья не предложил:

— Лямки слишком легкие. Соскальзывают. Нужно их чем-то утяжелить.

— Я открыта для предложений, — возвращаясь в загон, отозвалась Зоя. Тело тряслось от напряжения. Подкрадывался голод. Сколько времени прошло? В темноте следить за ним сложно.

— Все в кроссовках, ни у кого нет сандалий?

— У меня есть, — отозвалась Снежана.

Получив обувь, Зоя взвесила ее в руке. Невесома. Делать нечего. Привязала, возобновила попытки. Ремешок сандалии зацепился за что-то и, с шумом протащив по столу, со звоном уронил на пол. Все замерли. Первым опомнился Илья.

— Лови ее, пока никто не пришел.

Забрасывая импровизированную удочку в полной темноте, она цепляла стол и лежащие на нем предметы. Сделав веревку короче, пыталась выудить железяку, несколько раз, казалось, сандалия касалась предмета, но всякий раз проскальзывала мимо. Справа нетерпеливо задышал Илья.

— Остановись. Подыши, успокойся, — сказал он, но в голосе слышалась нервная дрожь.

— Боюсь, потом я ее не найду, — отозвалась Зоя, продолжая закидывать веревку.

— Предмет слишком тяжелый и узкий, возможно, лежит неудобно, — продолжил он. — Попробуй выудить со стола еще что-нибудь.

— Почему они оставили стол с инструментами в подвале?

— Оу, не при детях, — выдохнул он, и девушка решила не уточнять, что это значит.

В очередной раз закинув веревку, услышала шаги на лестнице. Дернула ее на себя, почувствовав, что она за что-то зацепилась, но останавливаться было поздно, и предмет упал. Упал с гулким, глухим звуком. Деревянный. Смотав веревку, она едва начала развязывать узлы, когда шаги возобновились. Скрутив одежду, затолкала ее в угол загона и села сверху, понимая, что это их не спасет. Дверь открылась.

На полу лежал рубанок и гвоздодер. Посмотрев на инструменты, вошедший обвел их взглядом. Загон Зои прямо посередине, ближе всех к столу, оттого шагнул он к ней. Сжавшись, она закрыла голову руками, но удара не последовало.

Илья, дотянувшись до мужчины, дернул его на себя.

— Лом! — прохрипел он, пытаясь удержать похитителя. Перегородка ходила ходуном, такой шум сложно не заметить.

Подскочив на ноги, Зоя бросила веревку. Ремешкам сандалий было не за что зацепиться, изгиб гвоздодера лежал не в ту сторону. Глухой удар, и мужчина поднялся. Зоя успела еще раз бросить веревку, прежде чем поднять руку, защищая голову. Удар бросил ее на перегородку. Снежана с той стороны вскрикнула от страха. Скатившись на землю, под звон пустоты в голове девушка не сразу вспомнила, где находится и что происходит. Пинок в живот напомнил.

— Мелкая дрянь, — прорычал человек сверху.

— Хватит!

Все замерло. Хватая ртом воздух, не в силах распрямиться, Зоя рассмотрела в дверях знакомый женский силуэт.

— Не хватало только, чтобы активировалось проклятье, и они все здесь передохли, — сказала она. — Какой гений решил оставить инструменты в подвале?

— Стол далеко… — начал оправдываться мужчина. — А прошлые…

— Убрать немедленно.

5. Зацепка

— У нас все еще нет доказательств, что эти похищения связаны, — ответил Сухарь. — Морозов мог бежать от долгов. Чернова уехала, не заплатив аренду, скрывшись у родственников. Девочку наверняка забрал отец. И не надо мне рассказывать о предчувствиях и построенных на них догадках. Для этого есть пифии.

Захаров выслушал его молча.

— На этом и закончим. Идите работайте.

Собрание закончилось ничем. Коллеги так и не раскопали ничего нового, кроме того, что у Морозова долг перед банком. Заявление о пропаже ребенка и вовсе принимать не хотели, ссылаясь на несуществующее правило трех дней. У Захарова начали закипать нервы, и пришлось надавить и заставить зарегистрировать заявление.

У дверей кабинета стояла Кристина в легкомысленном сарафане, словно намеренно привлекая к себе сальные взгляды.

— Как насчет ужина? — спросила она, поправляя лямку тяжелой сумки с ноутбуком.

— М-м-м, мне нравятся смелые женщины, — сказал кто-то из коллег.

— Как жаль, что мне не нравятся бесхребетные мужчины, — излишне агрессивно огрызнулась она.

Кивнув, Кирилл заглянул в кабинет за пиджаком. Оттолкнувшись от стены, она изящным движением поправила волосы и прошла вперед. Зачем привлекать к себе внимание внешним видом и рычать на всякого, кто это внимание проявит?

Едва сев в машину, Кристина потребовала рассказать, что нашли остальные, и в бессильной злобе всплеснула руками, узнав результаты.

— Может, познакомишь твоих коллег с Интернетом? — спросила она, негодуя.

Молча он вырулил со двора и, остановившись на светофоре, спросил, куда ехать.

— Ко мне, — все еще злясь, ответила она. — Я поговорила с матерью пропавшей девочки.

— Тогда говори адрес.

Кристина снимала гостинку в не самом фешенебельном районе города. Комната на семнадцать квадратных метров, надувной матрас, стол с индукционной плитой, немного посуды, кронштейн с одеждой. Памятуя о стильном офисе в центре города, Кирилл оказался слегка обескуражен спартанской обстановкой квартиры.

— Прости, у меня нет стульев, — обронила она, садясь на ковер с толстым ворсом. — Можешь взять табуретку, если хочешь.