Таинственный сад - Джоансен Айрис - Страница 21

• Предыдущая
• 21/28
• Следующая

– Спасибо. – Кэм открыл дверь. – Уверяю тебя, я слишком устал и настолько жалок, что не смогу доставить удовольствие даже тебе.

Нежность, гнев и странная, пронзительная радость спорили в ней, когда она смотрела, как за ним закрывается дверь. И если Кэм вел себя как идиот, она оказалась ничуть не лучше. Соблазнительницей была никудышной, говорила все невпопад, мысли свои выражала неуклюже, как маленькое дитя. По сути, она была до глубины души тронута рыцарским отношением Кэма, но даже не дала ему этого понять. Дамита с глубоким отвращением к себе вспомнила, как только что смеялась над тем, что ему негде преклонить голову. Невообразимо, что при этом она еще и нравится ему!

Да она не сможет жить дальше без любви Кэма!

Осознание этого ослепило ее внезапностью и ошеломляющей силой. О боже, ведь он, кажется, любит ее! Но за что? С момента их встречи она не выказывала ему ничего, кроме воинственности и дерзости. В самом деле надо быть мазохистом, чтобы находить какое-то удовольствие в ее обществе.

Но она может измениться; она научится говорить ласково. Она отбросит свои колючие шипы. Она должна измениться.

Отсутствующим взглядом Дамита уставилась на мерцающие огоньки свечей в канделябре на столе. Не так-то просто будет сгладить свои острые углы.

Но ведь она так хочет измениться!

Но ведь Кэм так любит ее!

Дамита быстро шла через низкий кустарник, ее теннисные туфли почти бесшумно ступали по лиственному ковру. Кэм сказал, что подгонит джип поближе, но она шла уже целую вечность, а его все не было видно. Впрочем, из-за того, что нервы были на пределе, ей, вероятно, только казалось, что…

– Стой! – Голос Кэма прозвучал внезапно и угрожающе, как удар хлыста. Фары джипа внезапно ослепительно вспыхнули в темноте, заставив ее застыть на месте.

Дамита услышала его сдавленные ругательства.

– Боже, что ты здесь делаешь?

– Испугалась собственных мыслей, – резко ответила она. – Сначала ты оглушил меня, а теперь пытаешься ослепить фарами. – Она подняла руку, прикрывая глаза. – Ты не можешь их выключитъ?

Свет немедленно погас, и Дамита вздохнула с облегчением.

– Так-то лучше. А то я уж подумала, что ты мне сейчас устроишь допрос с применением пыток.

– Обязательно. – Голос Кэма был мрачным. – Какого черта ты бродишь одна по лесу? Я пытаюсь охранять тебя от головорезов Белстропа, а ты решаешься выйти из дома на ночную прогулку. У тебя что, совсем отсутствует инстинкт самосохранения?

Она направилась к неясному силуэту джипа.

– Я не прогуливаюсь. Прогулка – это что-то бесцельное, а у меня есть цель. Что же касается самосохранения… – Она остановилась рядом с джипом, пытаясь разглядеть лицо Кэма, но под сенью деревьев было слишком темно, и она ощутила только, что он напряжен. – Это часть моего замысла.

– Дамита, сейчас не время выражаться так загадочно.

Она нервно засмеялась:

– Никогда в жизни не была загадочной. И не хочу быть. Если мне что и свойственно, так это излишняя прямота. И я не намерена что-то таить от тебя, Кэм. – Она сделала паузу. – Совсем ничего.

– Снаружи холодно. Залезай в машину.

– Мне не холодно. Я хочу поговорить с тобой.

– Мы можем поговорить утром. Хватит разговоров на одну ночь.

Судя по голосу, он ужасно устал; Дамита почувствовала внезапный порыв нежности.

– Хорошо, мы не будем говорить. – Она обошла джип, открыла дверь и села справа от него. – Я просто посижу здесь с тобой. – Она откинулась на спинку сиденья. – Прохладно, правда? Вчера на террасе воздух был такой приятный, я и не знала, что ночью может быть холодно.

– Еще бы не холодно, когда ты разгуливаешь в одном халате. Что ты от меня хочешъ, Дамита? Я же сказал, что не позволю тебе… – Он прервался и глубоко вздохнул. – Мы не в игрушки играем.

– Я знаю. – Голос у нее был неровный. – Я никогда в жизни не была еще так серьезна. И не защищайся, я не пытаюсь соблазнить тебя. Честно говоря, я даже не знаю, как это делается. Просто мне хотелось быть с тобой. Я лежала в кровати и думала о тебе, и вспоминала, что ты сказал о той жалкой ночи, и какой нечуткой и холодной я должна была тебе показаться.

Кэм молча слушал. Она хотела бы видеть его лицо. Тогда говорить было бы легче.

– И я поняла, что не хочу лежать в этой удобной постели, когда ты здесь. Не хочу, чтобы мне было тепло, когда тебе холодно, не хочу быть сытой, если ты голоден. Я не смогла вынести это. Поэтому я и сижу здесь рядом с тобой, и если ты предпочитаешь молчать – прекрасно. Я тоже не очень хочу разговаривать.

– Для того, кто не хочет разговаривать, ты говоришь слишком много, – мягко заметил Кэм.

– Потому что нервничаю. Когда я была еще маленькой, Лола часто говорила, что из меня слова не вытянешь, а когда я нервничаю, то, наоборот, – не замолкаю.

– Из-за чего ты нервничала?

– Из-за многих вещей. Когда я сомневалась, правильно ли написала контрольную работу, или когда мне казалось, что какая-нибудь монахиня на меня рассержена. И всегда нервничала перед приездом Лолы. – Она удивленно остановилась. – Ты знаешь, я ведь никогда раньше этого не понимала. Ну, про Лолу. Я полагала, что волнуюсь, но я ведь и нервничала тоже. Она была всегда такая красивая и умная, и все пытались ей угодить. Я, наверно, тоже беспокоилась, как бы доставить ей удовольствие. – Она замолчала, а потом заговорила почти шепотом: – И теперь я беспокоюсь о том, как доставить удовольствие тебе.

– Но ты же доставляешь мне удовольствие! – Он сел и, согнувшись над рулем, сжал его. – Дьявол! – Он притянул ее в свои объятия, прижимая ее голову к своей груди с грубоватой нежностью. – И я не собираюсь давать тебе контрольные или заставлять тебя чувствовать… – Он замолчал, продолжая ласково гладить ее по волосам. – Ты доставляешь мне удовольствие, Дамита.

– Хорошо. – Она устроилась поудобнее. – Я не хотела бы выглядеть мелодраматично. У меня было счастливое детство.

–Ты это уже говорила.

– Но это правда, – Она подвинулась на сиденье. – Эти кресла такие жесткие.

– У джипов есть другие достоинства.

– Я вообще не понимаю, как ты собрался ночевать здесь.

– Я боялся, что не смогу заснуть вовсе не из-за того, что сиденья жесткие, – сухо сказал он. – Я спал всего несколько часов с тех пор, как ты ворвалась в мой номер в гостинице.

– Ну, у тебя было бы больше шансов заснуть на кровати в доме, а не здесь. Ты ведешь себя глупо, и я не понимаю… О, черт, я снова за свое. Перестань смеяться, черт тебя побери.

– Ничего не могу поделать. – Смех перекатывался в груди Кэма под ее ухом. – Скажи, зачем ты так упорно пытаешься влезть в чужую кожу? Мне нравится Дамита Шонесси такой, какая она есть.

– Тогда ты сумасшедший, – сердито сказала она. И, снова услышав его смех, смирилась и вздохнула: – Вот видишь. В течение всего одной минуты я назвала тебя глупым и сумасшедшим. Это ли не доказательство моего отвратительного характера?

– Но, с другой стороны, ты покинула свою постель и составляешь мне компанию. И ты позволяешь мне касаться тебя и обнимать тебя. – Он продолжал гладить ее волосы. – Я ведь говорил, как приятно тебя обнимать. С тобой так хорошо и уютно.

– Выходит, я похожа на плюшевого мишку, – проворчала она.

– Уверяю тебя, плюшевые медведи никогда так на меня не воздействовали.

– Я думаю, что получаю гораздо больше, чем ты. – Она внезапно выпрямилась. – А я так не хочу. Я здесь для того, чтобы было как раз наоборот. Я тоже могу быть тихой гаванью в бурю. Попробуй.

– С удовольствием. Но есть одна трудность.

– Какая?

– Ты и есть буря, милая. – Он снова засмеялся и начал тихонько покачивать ее. – Я заключу с тобой сделку. Мы по очереди будем работать страховкой, хорошо?

У него были такие сильные руки, а сердце билось под ее ухом.

– Нет, не согласна. – Ее голос звучал приглушенно. – Ты работал вне очереди и с Дэймоном, и с Лолой, и бог знает со сколькими еще людьми, о которых я не знаю.

• Предыдущая
• 21/28
• Следующая