Пьянящий вкус жизни (Сильнее времени) - Джоансен Айрис - Страница 63

• Предыдущая
• 63/95
• Следующая

Краков кивнул.

– Я рад, что ты понял необходимость действовать крайне осторожно.

Ледфорд с усмешкой наблюдал, как Краков, по-военному расправив плечи, шагает к двери. «Бог ты мой, – думал он, – держится так, будто в него кол вогнали».

Краков помедлил у двери.

– Дай мне знать, когда окажешься в своей штаб-квартире в Стамбуле, мне нужно будет дать тебе самые последние инструкции.

– Непременно.

Улыбка не сходила с уст Ледфорда. Этот ублюдок собирается давать ему инструкции? Очевидно, восторги и поклонения, которые он принимал в последнее время, сделали его законченным идиотом. Ледфорду вдруг захотелось слегка подразнить его.

– Мне пришла в голову неплохая идея. Что, если мы уберем твою жену тоже?

Краков застыл в шоке.

– Что?

– После того как мы ликвидируем всех, кто нам мешает в Стамбуле…

– Хельгу?

Как это потрясло его! Ледфорд вынужден был опустить веки, чтобы не выдать радостного блеска в глазах.

– Почему нет? Ты мог бы играть роль безутешного вдовца, публика это очень любит.

– Я… подумаю об этом.

– Подумай при случае. Кстати, я внедрил в Лувр трех своих людей. Убрать одну женщину будет для них не слишком трудно.

– Я же сказал, что подумаю об этом, – процедил Краков сквозь стиснутые зубы. – Но не вижу в этом необходимости.

– Ты достоин большего. Стоит тебе пожелать – и ты можешь выбрать любую из белокурых длинноногих нимф твоей страны.

– Если я и сочту нужным санкционировать смерть Хельги, это произойдет не по такой смехотворной причине, – проговорил Краков с важным достоинством.

– Ну конечно.

Краков постоянно убеждал себя, что делает все это, руководствуясь патриотическим долгом, а отнюдь не для собственной выгоды. Когда долго лжешь всем вокруг, постепенно и незаметно начинаешь обманывать и самого себя. Брайэн пересек комнату и распахнул дверь перед Краковым.

– Все же подумай.

– Я дам тебе знать.

– Прекрасно.

Ледфорд закрыл за ним дверь и довольно потер руки. Он не мог затянуть удавку на шее Кракова, но почему слегка не подергать за нее. Этот упрямый тупица Краков считал его, Ледфорда, ревностным, исполнительным глупцом. Ледфорд рассмеялся. Если бы Краков знал…

Пора было приступать к следующему этапу его собственного плана. Ледфорд подошел к телефону и набрал номер пароходной компании «Белая звезда».

– Хай, бэби.

Челси стремительно вошла в больничную палату, обрушивая огромный букет роз на постель Маризы и целуя ее в лоб. Левая рука Маризы и плечо были в повязке. Вторая пуля, пройдя через тело Масквела, слегка задела одно из ребер. Девочка казалась бледной, с тревогой отметила Челси.

– Доктор сказал, что ты хорошо спала сегодня, скоро я смогу забрать тебя отсюда. – Челси опустилась в кресло рядом с постелью. – Репортеры не беспокоили тебя?

Мариза покачала головой:

– Сиделки не пропускают их.

– Великолепно.

– Как Кэтлин?

– Не слишком хорошо. Двигается как автомат.

– Трудно было бы ожидать чего-либо другого. – Мариза с трудом проглотила комок в горле. – Ты была сегодня на похоронах?

– Я надеялась, что ты не вспомнишь об этом. – Челси наклонилась и взяла руку Маризы. – Я положила цветы от твоего имени.

– А Питер?

– Он будет похоронен завтра в Западной Виргинии.

Слезы набежали на глаза Маризы.

– Он спас мою жизнь, ты знаешь?

– Я знаю. Рене все видела с холма и рассказала нам.

– Он был моим другом, мама. – Две слезинки скатились по щекам Маризы. – Он был так нежен и добр и… я никогда больше не встречу никого, кто был бы мне так близок и дорог.

– Пусть он будет с тобой всегда, никогда не забывай о нем. – Челси сжала руку Маризы. – Я ему безмерно благодарна, он спас самое дорогое для меня.

– Джонатан поехал с ним? Челси кивнула.

Мариза прикусила нижнюю губу.

– Он был таким одиноким. Эта его тетушка, о которой он не мог постоянно заботиться, и больше никого в живых из всей семьи.

– Джонатан был ему хорошим другом.

– Да… – Мариза вытерла мокрые щеки углом простыни. – Ты собираешься выйти за него замуж?

Глаза Челси расширились от изумления.

– Что?

– За Джонатана. Он хороший, и ты любишь его. Вы собираетесь пожениться?

– Боже, что ты болтаешь! Разве я восемнадцатилетняя девочка, которой не терпится стать взрослой? У меня уже есть ты, и мы счастливы вдвоем.

– То время, когда мы были только вдвоем, уже закончилось, мама. Не думай обо мне. Выходи за него.

– Ты так стремишься избавиться от меня?

– Я пытаюсь развязать узел, который ты затянула на своей шее.

– Что за нелепое сравнение. – Челси недовольно поморщилась. – Я не нуждаюсь во всем этом фальшивом оперении, меня не интересуют условности. – Она избегала пристального взгляда Маризы. – Ты действительно хочешь продолжать этот бессмысленный разговор?

– Да.

– Боже, как ты упряма. – В замешательстве Челси водила пальцем, вычерчивая какой-то непонятный рисунок на простыне. – Он должен стать следующим президентом Соединенных Штатов, девочка.

– Что из того?

– Ты знаешь, что я…

– Святые небеса, он сумеет защитить тебя.

– Я не желаю говорить об этом.

– О’кей. – Мариза помолчала. – Есть более важные вещи, о которых нам надо поговорить.

– О чем ты?

– Не вмешивайся в это дело. Пусть им занимаются власти.

– Разве можно полагаться на официальное правосудие в наши дни? Не думаю, что оно на что-то способно. А ведь я едва не потеряла тебя.

– Но я не умерла и верю, что все постепенно наладится.

– Феррацо не имеет права на жизнь, равно как и Ледфорд.

– Это не наша забота, мама.

– Как ты покорна. – Челси прямо встретила ее взгляд. – Послушай, если бы это я лежала в постели? Что бы ты тогда захотела сделать?

– Я бы заботилась о тебе.

Челси наклонилась и поцеловала ее.

– Взгляни правде в глаза. У тебя мои гены, девочка. Ты рождена для борьбы, ты сильная, как и я. – Она встала и взяла букет. – Его надо поставить в воду.

– Мама, не делай ничего…

– Не волнуйся. Я не воображаю себя Рэмбо. И я не вступлю в игру, пока ты не окажешься дома в Калифорнии. Так что, возможно, Алекс с Кэтлин сумеют раздавить этих ублюдков раньше, чем я доберусь до Стамбула.

Мариза покорно склонила голову.

– Дай бог, чтобы так случилось.

Время уже близилось к полуночи, когда Кемаль с Кэтлин добрались до дома на Босфоре.

Алекс стоял в кухне, наблюдая за входной дверью.

– Я приготовил кофе, желаете?

– Нет, спасибо. – Кэтлин быстро прошла через гостиную в свою комнату. – Я слишком устала. Спокойной ночи.

– Она стала совсем другой. – Кемаль беспокойно уставился на дверь, за которой скрылась Кэтлин. – Мне это не нравится.

– Полагаешь, я не вижу? – Тон Алекса был почти свирепым, когда он разливал кофе по чашечкам. – Она не говорит, не улыбается. Она вообще отсутствует. Все это началось с того дня в Вазаро.

– Шок, – сказал Кемаль. – Я видел, это иногда случалось с детьми в гареме. Они не хотели верить в то, что с ними случилось, и замыкались в себе.

– И как долго это продолжалось?

– У некоторых – годы, – сказал Кемаль. – Но с Кэтлин другая ситуация. Она стремится победить свой страх, у нее началась обратная реакция. – Он прямо посмотрел в глаза Алексу. – Когда мы с ней ждали, пока ты проверишь дом, она просила меня помочь ей пробраться в гарем, чтобы разузнать об Аднане.

– Боже…

– Я сказал ей, что это плохая идея. Аднан вообще не показывался с тех пор, как вы покинули Стамбул.

– Где он, черт возьми, может скрываться?

– Прошло всего семь дней, – напомнил Кемаль. Семь дней вины и боли. Его, Алекса, вины и боли Кэтлин. Алекс стиснул кофейную чашечку.

– Она не должна ни в чем участвовать, это слишком опасно.

– Она переполнена ненавистью к Ледфорду. Месть помогла бы ей выйти из этого оцепенения.

– Нет. Это может окончательно разрушить ее личность. У нее другие моральные принципы, и месть она всегда считала чем-то недостойным. Теперь она может оказаться на грани помешательства.

• Предыдущая
• 63/95
• Следующая