Вы весь дрожите, Поттер (СИ) - "love_snape" - Страница 56

И даже это меня не пугает. Единственное, чего я страшусь, — потерять его.

— Ты много себе позволяешь. Не помешало бы немного тебя урезонить, — заметно расслабившись, информирует Снейп. — Убежден, нам обоим понравится.

Распаленный собственной беспомощностью, я представляю, как он вот-вот войдет в меня. От этой мысли мой истекающий член уже почти дымится.

— Пожалуйста, прикоснитесь ко мне, — взываю я.

— Терпение — не для гриффиндорцев, верно? — Северус неторопливо обводит ладонями мои ноги, ласкает внутреннюю часть бедер и постепенно спускается к члену, но не спешит брать его в руки.

— Вы же не хотите, чтобы я умолял? — надежда в моем голосе заставляет его усмехнуться.

— Именно этого я и хочу.

— Хорошо, — хрипло выдавливаю я. — Умоляю, возьмите меня. Я сделаю все, что скажете. Что угодно, только дотроньтесь до меня...

— Просто музыка для моих ушей, — мурлыкает Снейп. — После всех наглых выходок, дерзких нападок, пререканий и провокаций Гарри Поттер умоляет меня взять его.

— Мы давно с этим разобрались! Жестокий, мстительный... — я не успеваю договорить, поскольку он остервенело затыкает мне рот поцелуем.

— Я должен был насладиться этим моментом, — произносит Северус мне на ухо, и я от макушки до пят покрываюсь мурашками. — Но дразнить тебя в твой первый раз было бы жестоко, во второй — и вовсе бессердечно. Зато сейчас — как нельзя кстати.

Взяв палочку, он накладывает заклинание, и между моих ягодиц становится влажно и скользко.

— Пальцы... Скорее, — бормочу я. — Сразу два.

— Будешь торопить — подарю анальную пробку, — зловредно отвечает Снейп, вставляя всего один. — Станешь курсировать с ней по школе. И сможем обходиться вообще без них.

— Не надо, я понял, — сконфузившись, смеюсь я.

Когда он достаточно растягивает меня, пальцы сменяет головка члена. Опутанный веревками, я не могу податься навстречу, и Снейп входит в меня преступно медленно, а потом так же неспешно начинает двигаться, заставляя кусать губы и дико стонать. Схватив меня за щиколотки, он понемногу увеличивает темп, рьяно вколачиваясь в мой зад, но мне словно этого мало.

— Могли бы вы... применить силу? — сам от себя не ожидая, вдруг спрашиваю я. Профессор горел преподать мне урок послушания, и все мое существо молит о том, чтобы испытать сие сполна.

Он удивленно поднимает бровь.

— Рукоприкладство к студентам недопустимо, — с притворным сожалением реагирует мастер зелий. — Впрочем, как и секс с ними.

И его ладонь со звоном ложится на мою ягодицу. Боль не настолько яркая, насколько мне хотелось, и Снейп видит это по моей реакции. Недовольный, в нетерпении он резко приподнимает мои бедра и наносит еще один хлесткий — уже куда более ощутимый — удар по тому же месту. Застонав и выгнувшись в пояснице, сокрушенный открытием о собственных предпочтениях, тихо, но уверенно требую:

— Сильнее.

И он бьет снова. С каждым шлепком я чувствую, как от желанной боли поджимаются мои яички, а возбуждение достигает своего пика.

Сладкая экзекуция длится пару минут, во время которых Северус наконец уделяет внимание моему скользкому от смазки члену. Хватает нескольких движений: приближаясь к оргазму, я в беспамятстве кричу и задыхаюсь, чертыхаюсь и прошу не останавливаться, проклинаю его и признаюсь в любви. А затем кончаю так мощно, что сперма выстреливает ему на живот.

Снейп, разгоряченный и вошедший во вкус, не дает мне прийти в себя и с новым рвением принимается меня трахать — быстро и безжалостно. Раскрасневшаяся от ударов кожа на моей заднице пощипывает от пота и слегка саднит при новом толчке, но я отмечаю про себя, что мне нравятся эти ощущения.

— Освободи меня, — прошу я.

— Finite, — выдавливает Снейп, и я, больше не связанный путами, обнимаю его руками и ногами и вовлекаю в жгучий поцелуй.

Толкнувшись в меня с особой силой, он замедляется и издает тихий стон в мои приоткрытые губы, а через миг я чувствую внутри себя его горячую сперму.

Напоследок нежно проведя своей теплой ладонью вдоль моего позвоночника, Снейп выходит из меня. Из промежности по ногам начинает стекать смесь из его семени и смазки. Северус применяет очищающие чары и в изнеможении валится на свою подушку, а я опускаюсь на соседнюю и тихо наблюдаю за тем, как расслабляются его смеженные веки, смягчаются грубые черты, приоткрываются причудливо изогнутые тонкие губы. Удивительный, сложный, далекий от совершенства, но самый прекрасный, любимый, лучший...

— Не знаю, как тебе это удается, — усмирив дыхание, говорит Снейп.

— Что именно?

— Искушать подобного мне. Вновь и вновь. Хочу иметь тебя сейчас и потом. Много, очень много раз.

«И только?» — хочется спросить мне, но с губ не срывается ни звука. Не знаю, заметил ли Снейп промелькнувшее на моем лице уныние, но я этого не хотел. Он и так столько делает. Ходит по острию ножа ради... нас.

— Полно, Поттер. Да.

— Что «да»?

— Да, вместе.

Задохнувшись, я притягиваю Северуса ближе, трепетно нахожу его губы и вкладываю в поцелуй все счастье, благодарность и нежность, которые испытываю в этот момент. Жажду раствориться в нем, проникнуть под кожу, стать единым целым... Жажду, чтобы он был еще глубже, чтобы он знал, как невообразимо...

— Я люблю тебя, люблю, люблю... — шепчу я, зарывшись ему в волосы, и из глаз почему-то начинают течь слезы.

Он гладит меня, целует в висок и молча вытирает пальцами влагу с моих щек.

— Можно мне остаться? Я уйду до подъема, часов в шесть, — обещаю я, с надеждой глядя в серьезное, уставшее лицо.

Помедлив, Снейп неохотно роняет:

— И ни минутой позже.

— Я понимаю, как важно быть осторожными, — серьезно говорю я, несмело устраиваясь на его плече. — Для тебя это особенно большой риск. Ты ведь тоже читал, что они сделали с Каркаровым.

— Кстати о риске. Последствия возможного разрушения моей репутации и увольнения из Хогвартса не идут ни в какое сравнение с опасностью вашей ментальной связи. Больше не потворствуй ей, не позволяй развиваться, — с расстановкой произносит Снейп. — Думаю, не нужно напоминать, к чему год назад привела догадка Волдеморта о твоем присутствии в его голове. Нельзя допустить новых манипуляций! Он еще тогда знал о твоей склонности к героизму и отчаянным поступкам во имя близких, а сейчас знает и подавно. И пойдет на самое изощренное коварство. Очищай сознание, применяй окклюменцию, а в моменты уязвимости думай о том, что успокаивает тебя и делает счастливым.

— Хорошо. Да, конечно, я буду, — часто киваю я, прижавшись к нему крепче. На моей памяти Снейп впервые назвал Волдеморта по имени.

Мы надолго замолкаем, и я уже почти погружаюсь в сон, как его мягкий баритон разрезает тишину спальни.

— Криви в тебя влюблен?

Я различаю ироничные ноты и издаю смешок.

— Ревнуешь?

— Изнемогаю от ревности. Едва удержался от применения Непростительного прямо на стадионе.

— Колин всего лишь один из сотни гриффиндорцев, которые тебя бесят, — отвечаю я, не до конца уверенный, шутит ли он. — Составь на досуге рейтинг самых раздражающих тебя студентов. На каком месте он будет?

— Невероятно сложный выбор. Столько кандидатур! Раньше лавры были твоими, но отныне Криви поборется за них с Лонгботтомом, Уизли, Браун и еще парочкой остолопов. А вместо составления рейтингов на досуге я отправлю запрос на замену комментатора кем-то, кто не станет рушить победный дух команды. После этого сборная моего факультета отыграется на матче с Хаффлпафом. Затем в финале ты, возможно, проиграешь Чанг. И кубок будет у Слизерина. Можем даже заключить новое пари, но его условия я озвучу как-нибудь потом. А теперь спи.

====== И никого не стало ======

Fights and battles have begun

Revenge will surely come

Your hard times are ahead

Best, you’ve got to be the best,

You’ve got to change the world

And use this chance to be heard

Your time is now. Your time is now!