Доля ангелов (СИ) - Брай Марьяна - Страница 26

— Да, только вот, я не смогу забрать все. Ты можешь отдать пока только часть?

— Конечно, забирай, что надо. Все мои вещи стоят на столе и лежат на кровати. Их не тронь, а остальное можешь забрать.

Я вошла в дом, который напоминал склад в игре — бродилке, в которую играл сын соседки в моей прошлой жизни. Там нужно было найти разные ценные вещички, что помогут пройти на следующий уровень. Я улыбнулась, потому что моя жизнь сейчас была похожа на такую игрушку. Как будто кто-то на той стороне водит меня, но теперь я делаю выбор сама. Только сама!

Сначала я взяла большой котел, в который положила моток веревки, фонарь, в котором был фитиль, окунутый в остатки жидкости на дне. Наверное, это масло, хорошо бы, если оно еще было у него. В котел же сложила несколько чашек и мисок, три ножа. Тяжелая сковорода без ручки тоже нужна, только вот на чем жарить? Все равно возьму.

— А масло для горелки есть? — выглянула я на улицу.

— Да, бутыль стоит в углу, можешь забрать — мне оно ни к чему — только темнеет и я ложусь спать, — Карл хихикал как всегда, ну, да ничего — хорошо смеется тот, кто знает, что масло нужно не только для горения.

В углу с тряпками я нашла три больших холстины и одно одеяло. Свернула, перевязала веревкой так, чтобы можно было закинуть за спину. Вышла на улицу и сложила свои «обновки» в кучу. Под окном в куче железа было много интересного. Я нашла топор без топорища, странную рубилку, похожую на полукруг, штуки похожие на серп. Посмотрела на кучу еще раз и решила не выбирать.

— Сложи всю эту кучу на телегу, Карл, и привези к месту, где мы сейчас ставим шалаш, там, сразу за домом с овцами, где у дороги стоит большое дерево.

— У реки? Овцы только у горбатого Жанара. Значит за ним? — хорошо, что он не переспросил о моменте доставки, но улыбаться продолжал.

— Видимо он, я отправлю к вам Дина, и вы все можете загрузить. Он укажет дорогу, — железа в деревне было не много, а нам сейчас каждая фиговинка дороже золота. Мало — ли что потребуется для строительства.

— Ну, давай, погляжу как раз на вашу землю, пойду запрягать лошадь.

— А съестное сейчас есть у тебя? Крупа какая, или мука?

— Есть мука — можешь взять половину, и есть соль. Горох есть и сухая ягода — никто не берет — больно кислая. Я скидаю все в телегу и привезу. Иди, иди, не тащи котомку — то, привезу я, — он хотел забрать у меня котелок и связку тряпок, но я не отдала.

Дина я отправила сразу, уже темнело, но даже если привезут все по темну, ничего страшного — костер у нас горит, жерди Дин составил. Пока не совсем темно, я пролезла вдоль берега, где начинались заросли и нарезала длинного ивняка. Сходила три раза, чтобы перенести кучу. Перевязала веревкой составленные шалашом жерди. Дин молодец — основание прикопал и натаскал камней — вокруг шалаша по полу выложил. Ветки кустов я рвала уже в темноте — нужно было постелить что-то на дно шалаша, чтобы не спать на полу. Разложила первый слой вдоль, второй поперек — так земля не будет забирать тепло тела.

Шалаш был высоким — можно было встать в рост, только вот места не много — в длину не больше двух метров и в ширину чуть побольше метра. Ну и ладно — есть где спать и есть где вещи сложить. Дрова рядом, речка рядом. Пока Карл с Дином выгружали железяки я опутывала шалаш ивняком, пропуская его между жердями. Над костром закипала вода и я положила в нее горох, привезенный Карлом. Теперь я понимала почему восточные женщины носили на себе все украшения сразу — если мужчина говорил слово, означающее «развод», они должны были сразу уйти из дома в чем были в тот момент. Если бы не мои украшения, спали бы мы с Дином в «норке из сена».

Дин сидел у огня, помешивая кашу, которая без травки, что добавляла Парита, оказалась не такой вкусной, но не противной, да и голод, преследовавший нас столько дней, научил не кривиться, а радоваться всему, что дает жизнь.

— Лора, а ты права. Даже этот шалаш лучше, чем сеновал, на котором мы спали. Я конечно пойду помогать Маризу, но теперь не хочу у него целыми днями батрачить — лучше тут больше успевать, — мальчишка говорил с радостью в голосе, и в нем, похоже, загорелся огонек азарта.

— Хорошо, что ты понял, а теперь, раскладывай кашу по мискам — у нас есть посуда, и даже несколько ножей. Но у нас нет ложек.

— Сейчас поедим палочками, а потом я сделаю нам ложки, не хуже, чем у Мариза!

— Я думаю, что ты сделаешь их даже лучше, это будут самые первые ложки для нашего дома, Дин! Правда, приятно делать что-то для себя? — мне нравилось наблюдать, как меняется его мироощущение, даже на таком небольшом пока клочке земли, заваленном металлоломом, который принадлежит нам.

— Точно, даже лучше! — он нашел несколько щепок от жердей, что валялись вокруг шалаша, и ножом убрал с них кору, покрутил, повертел, примерился, срезал острые края, и показал мне наши «ложки».

— Ну и отлично! А я завтра нарежу еще веток и полностью обвяжу ими шалаш. Сегодня накроем его просто этими тряпками, но у нас есть одеяло. Стелить на ветки пока нечего, но я попробовала — не так и плохо. Одеяло одно, но мы с тобой под ним не замерзнем. Платье я тоже отдала Карлу — у него там много еще всего, что нужно забрать, и я закажу ему привезти из Валенторна материю и шерсть на хорошие одеяла и матрас.

— Тебе наверно нужны были эти украшения, что ты отдаешь ему…

— Ты мне дороже, Дин, и тепло мне тоже дороже, чем побрякушки. Не переживай. Вот будет у нас дом, тогда все станет еще лучше!

— Да, я буду очень стараться, Лора. Обещаю тебе.

Ночь начиналась хорошо, и на душе было спокойно — никто не мог меня вычислить, никто не желал мне смерти, и мне никуда не нужно было завтра ехать против своего желания — эти мысли давали успокоение и надежду. Как учила меня бабуля — на новом месте надо загадать, чтобы приснился жених. И я загадала. Костер горел, и рядом с ним в нашем шалаше было красиво и светло. Дин, уставший за день, спал крепко, но ночами, как и в прежние ночевки, если просыпался, обязательно укрывал мне плечи. Спасибо тебе, Архангел, не так уж ты и жесток, как я думала.

Утром, пока Дин кипятил воду, я прошлась по берегу, набрала травок, что можно было заварить, вспомнила про сушеные прошлогодние ягоды, привезенные Карлом. Заварила листочки и ягоды, похожие на клюкву — кислые, значит есть витамины. Меда в деревне не было — обойдемся пока без сладкого. В Валенторне был и сахар, и мед, но у них там еще и за шею вешают, так что, мы тут как-нибудь дикарями. И зубы целее. Кстати, надо придумать — чем чистить зубы.

Дин ушел помогать Маризу, а я побрела за ивняком — настроение работать было на самом подъеме. Жара стояла вот уже больше недели, значит, скоро могут начаться дожди. В прошлой жизни, в долине, где был дом деда, они всегда начинались сильной грозой, и ливнем. Дождь мог лить неделю, причем, с утра было жарко, а после обеда набегали тучи, небо становилось тяжелым, а потом его прорывало стеной воды.

В котел налила масло, прогрела на костре и замочила в нем тряпки. Когда промокли и остыли — отжала и развесила на солнце. Пахнуть будет не очень, но это только первое время. Высохнут, прогреются на солнце — повторю процедуру. Ткань должна напитаться, чтобы не пропускать воду. И зажарить потом сухую надо — полотенца кухонные, которыми пирог накрываешь, вон какими деревянными становятся, не промочишь специально пока не прокипятишь и не отстираешь то масло.

Оплела густо ивняком весь шалаш и пошла резать ветки с листьями. Их вплетать в лозу было проще простого — елочкой, так, чтобы каждый ряд был поверх предыдущего. Приносила, и сразу начинала плести — первые веники лежали прямо по полу, следующие — на них. Осталась только верхушка, когда пришел Дин. Он с удивлением смотрел на шалаш.

— Это ты сама сделала? — он обходил его, осматривая как там все закреплено, щупал, заходил внутрь и выходил обратно.

— Да, Дин, сама. Верхушку доделаю и готово.