Создатель иллюзий. Начало (СИ) - "Weissman" - Страница 17

— Этот урод его убить хотел, дракон стал ненужным свидетелем, — ответил маг, сидя верхом на бочке, в которой лежало бесчувственное тело Раса.

— Ты ни хрена не знаешь об этом мире! Эта банда — его семья! Семья, мать твою! И что происходит в этой семье не наше с тобой дело. Он бы рано или поздно вернулся бы. А теперь что с ним делать? Нас в усадьбе на куски порвут, но жить оставят. Чтобы потом снова на куски рвать.

— Значит поедет с нами, объясним по дороге, что не нужна ему такая семья.

— Угораздило же меня с идиотом связаться. Вот нахрена я у Чумохода этот заказ перекупил, сидел бы сейчас на Фелисе и наслаждался жизнью. Так нет, приключений захотелось на сморщенную жопу. Мудак я старый, короче… — последние слова Карачун уже прошептал, падая задницей на землю; Рэйс еле их расслышал.

— Все так плохо? — человек спрыгнул с бочки и подошел к сидящему Ловцу.

— Могло быть и лучше, — Карачун посмотрел снизу вверх и неожиданно улыбнулся, — А слабо вернуться и прикатить еще одну бочку, но уже с вином?

— Эй, малой, где тут можно найти судно, идущее на Фосген? — окликнул Карачун, пробегающего мимо медвежонка.

— А в рыло за малого? — тот остановился, и покосившись на енота, гордо выпрямился во весь рост и развернувшись, нагло посмотрел на него сверху вниз.

— А в жопу за рыло? — лениво парировал Ловец, почесав лапой нос. Именно той лапой, на которой был надет браслет Ловца.

— Твою ж… Кхм, нет сейчас сообщения со столицей, господин Ловец, сезон отливов — пролив сузился. Только Кривой Муций разве что… Хотя, как по мне, так лучше флайерами добираться, чем на его байдарке через береговых пиратов пробиваться.

— Да мы с приятелем разоримся, деньги на воздух выкидывать; полеты с пересадками ни хрена не дешевы. Где найти этого кривого?

— Да на его же скорлупе. У седьмого пирса стоит — "Белая морячка".

— Спасибо, бро. И это… извиняй за мало́го; я старик почти, для меня вы все дети.

Идти до корабля было неблизко, седьмой пирс был предпоследним. Карачун наблюдал, как по мере его продвижения к дальнему концу порта, состояние кораблей ухудшается, быстро приближаясь к отметке "таз железный, дырявый". Дойдя до начала нужного пирса, енот тоскливо прочитал на борту ближайшей посудины название "Гробуша".

"Мда… Может и вправду раскошелиться, да и полететь флайером?" — подумал Карачун, но вспомнив об особом грузе, зло сплюнул, и вздохнув, поплелся по пирсу.

"Белая морячка" была единственным судном, на котором кипела жизнь. Критически обозрев фелюгу, енот удостоверился, что она и новая-то не представляла из себя ничего особенного, а с годами все только усугубилось.

— Команда раздолбаев, — проворчал под нос Карачун, поднявшись беспрепятственно на борт.

Его никто даже не окликнул, и енот, не торопясь и внимательно осматривая судно, двинулся в сторону трапа, ведущего внутрь фелюги. Спустившись по нему вниз, енот нашел каюту капитана и негромко постучал в нее лапой. Из-за двери тут же донесся грозный рык гризли:

— Я же сказал вам, мудаки, не дергать меня во время молитвы! Порву на лоскуты, суки!

Дверь распахнулась и на енота уставились маленькие и злобные глазки капитана.

— А ты еще что за хрен с горы? — оторопело спросил медведь.

— Видимо, будущий пассажир вашего славного корабля, — ответил Карачун, помахав перед носом гризли амулетом-кошельком.

— Кто пустил эту сухопутную крысу на борт?!! — взревел капитан и выскочил на уже опустевшую палубу.

Немного побегав по "внезапно" опустевшему судну, и естественно не обнаружив на нем ни единого члена команды, медведь спустился вниз и буркнул:

— Куда?

— В Фосген.

— Про пиратов в курсе?

— Да, знаю.

— Тогда заходи.

Карачун вошел в каюту и присвистнул от увиденного. Все пространство занимали изображения богов, собранные, наверно, со всех верующих миров Древа. На стенах висели маски с Татуира и ваттикинские иконы, на многочисленных полочках стояли вперемешку статуэтки с Арии и Джапаны, а над капитанским креслом находилась большая голографическая картина, изображавшая ситхуина, с красным мечом наперевес. И перед этой картиной лежал коврик, который, вошедший следом за Карачуном капитан, быстро скрутил и засунул в рундук. Повернув сконфуженную морду к еноту, гризли махнул лапой на привинченный рядом со столом, неудобный на вид, стул.

— Присаживайтесь, уважаемый… — капитан сделал паузу.

— Карачун, — назвал свое имя енот.

— Итак, уважаемый Карачун, обсудим условия вашего найма.

— Какого еще найма? — удивленно уставился на капитана енот и его лапа непроизвольно потянулась к висящему на боку игломету.

— У меня, как вы могли заметить, ни разу не пассажирское судно. Никто не выпустит его из порта с посторонними лицами на борту, а потому… Мы сейчас оформим вас членом корабельной команды. Смекаете, уважаемый?

— Кажется, да, — успокоился Карачун и сложил лапы на груди.

— Ну вот и славно. Что можете делать? — поинтересовался капитан.

— Я профессиональный мастер ничего не делать.

Гризли ошарашенно вылупился на енота.

— Короче, командир, тебя как в миру кличут?

— Йорик, — машинально ответил гризли.

— Значит так, Йорик. Как я понимаю, идти нам придется вдоль очень близких и очень недружественных берегов?

Капитан завороженно кивнул.

— А из этого следует, что тебе в этом плаванье нужны скорее хорошие бойцы, чем матросы… с лапами из жопы. Так что возблагодари своих богов — твои молитвы не пропали, а были услышаны; с тобой в столицу отправятся два мага. Сильных мага четвертого ранга, а не шелупонь подзаборная. Я маг воды, так что пойдем с комфортом; если не будет попутного ветра, всегда будет попутное течение. Условий всего три. С тебя — отдельная каюта, сытная кормежка и бесплатный провоз груза. Две бочки. Что в бочках — не твоего ума дело. С нас — защита корабля и помощь со скоростью. Договорились?

Гризли ни секунды не медлил. Чтобы приманить удачу, он проводил кучу глупых суеверных ритуалов перед каждым выходом в море. И тут, перед самым отплытием, ему пассажирами напрашиваются… Это ли не чудо? В голове капитана звонко бумкнуло:

"Маги четвертого ранга!!! Причем один из них маг воды! Хоть и стремный, как залупа морского ежа… но четвертого ранга же."

— По рукам уважаемый! — воскликнул капитан и пожимая лапу енота, чуть не грохнулся в обморок.

Он увидел браслет Ловца.

"Су-у-ука-а-а!!! Ловец на борту!!!"

— Что-то не так? — спросил Карачун, увидев перекосившуюся морду капитана.

— Все хорошо, господин Ловец, — собрался с духом гризли, — Все просто хорошо… Наверно…

Далека дорога моя. Далека, дика и пустынна…

— Ненавижу море… — Рэйс сидел, прислонившись спиной к борту фелюги.

— Не вижу проблем. Морской болезнью ты вроде не страдаешь, — ответил Карачун, мельком бросивший взгляд на рысь, спокойно сидящую рядом с ним на палубе.

— Скука. Сидеть, по сути взаперти, иногда хуже пытки, — раздался голос мага, а рысь, повернув голову, уставилась на енота.

— Мы ведь практически только отчалили, три часа всего в море. Что же дальше-то с тобой будет, болезный? — участливо спросил енот иллюзию, и сев поудобнее, хихикнул, — Хочешь не скучать? Спроси меня как.

— И как же? — неожиданно спросила рысь.

— Ипа-а-ать!!! — енот с диким воплем подпрыгнул, как ужаленный, и приземлившись на все четыре лапы, тупо уставился на иллюзию.

— Чего вылупился? Сам же все время просил, что бы я рот разевал.

— Рэйс, ты… ну ты и… мудак ты кожаный, я ведь сейчас чуть не опозорился.

Карачун медленно сел, пристально глядя на рысь.

— А ты каким образом разговариваешь?

— Если резерва под завязку, можно и поболтать.