Хранитель рода (СИ) - Краншевская Полина - Страница 3

Именно на этом торжественном мероприятии она и познакомила меня с лордом Двэйном Паринсом. Когда я впервые увидела этого умопомрачительного мужчину, входящим в бальный зал, то просто дар речи потеряла, таким нереально красивым он был. Высокий, широкоплечий, зеленоглазый брюнет с идеальными чертами лица, одетый по последнему слову столичной моды, приковывал к себе взгляды всех девушек и молодых женщин, собравшихся в тот вечер у нас в доме.

Галантно поцеловав руку сестре и поздравив ее с праздником, он растворился в толпе гостей. Но я следила за каждым его шагом, как завороженная. Этот мужчина казался мне земным воплощением божественной красоты и мужественности, от которого невозможно оторвать глаз. Ангелика, заметив мое состояние, лукаво улыбнулась и, найдя среди приглашенных удивительного мужчину, подвела его прямо ко мне.

— Лорд Паринс, позвольте представить вам мою обожаемую старшую сестру Элеонору, — проговорила она, сверкая белозубой улыбкой. — Дорогая, многоуважаемый лорд — мой давний знакомый. Мы когда-то вместе учились в Магической Академии. Правда, я была на первом курсе, а Двэйн уже заканчивал обучение. Но мы оба боевые маги и за эти годы периодически пересекались и поддерживали добрые отношения.

Пока Ангелика рассказывала подоплеку их знакомства, мужчина не сводил с меня своих потрясающих зеленых глаз. А когда сестра, наконец, взяла паузу в своем повествовании, он протянул руку и глубоким обволакивающим голосом проговорил:

— Позвольте пригласить вас на танец, леди.

Я, как в тумане, вложила свою хрупкую ладошку в его широкую ладонь и проследовала за ним в центр зала. Все происходящее казалось мне чудесным сном. Ведь этого просто не могло быть в действительности, чтобы самый привлекательный мужчина на свете пригласил танцевать меня, а не мою блистательную сестру, например.

Все-таки мы с Ангеликой были разные, как день и ночь. Сестренка была настоящей красавицей. Ярко-рыжие волосы, огромные карие глаза в обрамлении длинных густых ресниц, пухлые губы, пышная грудь, узкая талия и широкие бедра — все в ней было полно женственности и какой-то удивительной чувственности. На сегодняшнем торжестве она была одета в темно-бордовое платье с глубоким декольте, практически не скрывающем ее выдающиеся достоинства. Волосы были собраны в высокую прическу, которая позволяла любоваться изгибом ее идеальной шеи. Фамильные драгоценности, как нельзя лучше дополняли этот богатый наряд. Мимо такой женщины невозможно пройти, не оглянувшись и не полюбовавшись на нее.

Сестра с улыбкой смотрела на ухаживания лорда и не препятствовала нашему общению. Мама все еще была довольно замкнутой и отстраненной, поэтому до меня ей дела не было. А бабушке я ничего про лорда не говорила, считая, что серьезных отношений между нами нет, поскольку он ни разу не заговорил о своих чувствах ко мне.

И вот, примерно, за неделю до моего дня рождения Двэйн признался, что любит меня и попросил стать его женой. Это был самый удивительный и чудесный момент в моей жизни! В то утро мужчина нашел меня в саду и, встав на одно колено, объяснился в любви и надел мне на палец обручальное кольцо. Я была на седьмом небе от переполнявшего меня счастья. Ведь любимый человек, наконец, решился соединить наши жизни воедино. Когда мы объявили сестре и маме, что хотим пожениться, они искренне обрадовались и предложили заключить официальную помолвку на торжестве в честь моего дня рождения, и мы согласились.

Но для меня стала неприятным потрясением реакция бабушки на эту новость. Услышав от меня о помолвке с лордом Паринсом, она вдруг заплакала. Я бросилась ее утешать, не понимая причины такой реакции. Ведь лорд был богатым и знатным молодым мужчиной, младшим братом маркиза Максимира Паринса, боевым магом с высшим уровнем дара. Во всех отношениях он являлся завидным женихом. Но бабушка наотрез отказалась принимать его в своем доме, сказав, что это совершенно не подходящая для меня партия. Я была шокирована и, чего скрывать, разгневана, ведь графиня отказалась пояснить причину своего отказа. Это был первый случай на моей памяти, когда мы с бабушкой разругались и поссорились. И я уехала в дом родителей, готовиться к празднованию дня рождения и помолвки. Естественно, я не собиралась отказываться от своих планов в угоду причудам пожилой женщины.

И вот этот долгожданный день настал! С самого утра я не находила себе места. Все давно было готово, и теперь мне решительно нечего было делать. Вчера мои подруги поздравили меня с наступающим праздником и подарили свои подарки. Ванесса преподнесла потрясающее платье ярко-бирюзового цвета, на бретельках, с расшитым серебряной нитью лифом, ленточкой под грудью и длинной струящейся юбкой. Этот шедевр был абсолютно не похож на мои обычные наряды, но удивительно мне шел.

Габриэлла подарила коллекционное вино многолетней выдержки из погребов одного из ресторанов ее семьи, намекнув, что оно предназначено для уединенного отмечания помолвки женихом и невестой. Но больше всего мне пришелся по душе подарок Рори. Это был записывающий кристалл! Новый артефакт, который она изобрела перед самым получением диплома. До нее, конечно, уже были разработаны записывающие кристаллы, но они могли фиксировать и воспроизводить лишь звук, да и энергии в них было довольно мало, записи хватало на небольшой промежуток времени. Обычно такими пользовались обеспеченные студенты на лекциях, записывая начитываемый материал. Кристаллы стоили больших денег. Но подруга сделала свой артефакт из более дешевого материала и вложила в него возможность записывать не только звук, но и изображение. И даря кристалл мне, она надеялась, что я запишу все события этого исторического для моей семьи дня на добрую память.

Чтобы хоть чем-то заняться и отвлечься от все нарастающего волнения, я решила отправиться в библиотеку. Все же обитель знаний всегда меня успокаивала и настраивала на рабочий лад. Войдя в помещение, заполненное огромными до самого потолка шкафами с книгами, я положила кристалл на стол и начала запись.

Договорить я не успела, так как за дверью послышались чьи-то шаги и голоса. Испугавшись неизвестно чего, я быстро юркнула за ближайший шкаф и притаилась. В библиотеку ввалилась Ангелика в сопровождении лорда Паринса.

— Библиотека? Ты серьезно? — удивленно спросил он, бегло оглядывая помещение.

— Это единственное место в доме сейчас, где никого не может быть. И никто сюда не придет нас искать, — пояснила сестра выбор места рандеву, быстро устанавливая полог тишины. — Ну, вот и все. Теперь точно нас не услышат.

— Прекрасно, — жестко усмехнулся мужчина, рывком привлекая к себе девушку. — Я наконец-то получу обещанную плату за весь этот фарс. А то я уже устал слышать от тебя лишь пустые обещания.

— Я же уже говорила, что твоя женитьба на моей сестре откроет перед тобой совершенно новые горизонты, — страстно выдохнула она, позволяя лорду расстегнуть свою блузку и оголить тяжелые полушария пышной груди с призывно торчащими светло-шоколадного цвета сосками. — Она баснословно богата. От тебя и требовалось-то всего лишь изобразить пылкого влюбленного, очаровать глупышку и жениться на ней, предварительно подписав брачный контракт на совместное владение имуществом после брака. Ей и в голову не придет, что это она окажется в самом незавидном положении, а ты наоборот получишь все ее богатство в свое единовластное управление. У тебя-то самого ни гроша за душой. Всем имуществом владеет твой старший брат, а тебе достаются лишь жалкие подачки.

— Ох… — простонала она, когда лорд развернул ее спиной к себе, и, не переставая одной рукой ласкать грудь, второй проник под юбку, задирая подол и добираясь до трусиков. — Ты должен будешь найти хранителя и провести ритуал отделения от рода. Когда сделаешь это, доставишь сосуд с духом ко мне. После этого с женой можешь делать, что захочешь. Можешь развестись, а можешь и потихоньку устранить. Я знаю рецепт прекрасного зелья, подливая которое в еду ежедневно, можно незаметно уморить кого угодно, никто даже понять ничего не сможет. Все-таки при разводе еще имущество делить придется, а если молодая жена вдруг заболеет, а потом скоропостижно скончается, деньги по брачному договору достанутся целиком и полностью тебе. Ну, а хранитель станет, наконец, моим!