Темный орден (СИ) - Хай Алекс - Страница 46

Я отодвинул шторы пошире, чтобы увидеть его спутницу. И едва слышно охнул, когда увидел ее — в строгом приталенном костюме, на головокружительных шпильках и с тугим узлом смоляных волос на затылке… Феодора.

Господи, ну ее-то он зачем сюда потащил?!

«Уверен, что он ее, а не она — его?» — отозвалась Тьма. — «Феодора знала тебя настоящего лучше всех. По-твоему, она могла бы попытаться уговорить хотя бы Алексея выслушать твою версию?»

Черт. А ведь могла. Но вот только момент она выбрала самый неподходящий.

Феодора задумчиво остановилась возле автомобиля — я заметил, что Алексей проявил галантность и открыл перед ней пассажирскую дверь. А затем внезапно она обернулась, словно почувствовала мое присутствие — и наши взгляды встретились.

Проклятье.

Она плакала. Совсем недавно. Лицо было краснее обычного, глаза блестели, немного потекла подводка…

Лучшего способа заставить меня чувствовать себя козлом придумать было невозможно.

Леша мягко, но настойчиво подтолкнул девушку к салону, и, словно сдавшись, Феодора резко отвернулась и села в автомобиль. Брат тоже уселся и сильно дал по газам. Точно был в ярости, обычно он старался водить аккуратно.

«Вот это меня в вас и удивляет», — шепнула Тьма. — «Ты сейчас сам как тот мотылек. Знал, что это не причинит тебе ничего, кроме боли, но все равно пошел смотреть в это окно. Мог отвести взгляд, мог отправиться к себе и наконец-то нормально выспаться. Но вместо этого ты предпочел мучение».

Да пошла ты.

Когда вернулась Друзилла, я толком не знал. Прима передо мной не отчитывалась, хотя мне было интересно узнать, какого рожна она сама поперлась к дознавателям. И все же передо мной стояли более насущные задачи: выдержать пост, обет молчания, не поубивать никого от голода и проверить, работал ли артефакт отца Юстиния на Алтае.

Собственно, первым делом я проверил пса. Едва я вошел в апартаменты, он уже был возле двери — охранял территорию. Я ожидал, что он шарахнется от меня или, наоборот, попытается напасть, почуяв изменившийся запах, но…

Алтай коротко гавкнул, обошел меня кругом, внимательно обнюхивая, затем что-то проворчал на своем собачьем и плюхнулся на лежанку.

Что ж, неплохо. Могло быть и хуже.

Колдовать при нем я не стал — во-первых, еще недостаточно восстановился, а во-вторых, решил, что для первого теста с Алтая будет достаточно.

И с учетом того, что эти сутки должны были быть наполнены одной лишь аскезой, а решил заняться единственным доступным и эффективным занятием — завалился спать.

Проснулся лишь под вечер, к ужину. Организм наконец-то потребовал еды, но вместо нее я предложил ему пищу для ума. Быстро выгуляв пса, до полуночи изучал книжки, и с одной из них и уснул в кресле.

На этот раз утро началось все-таки с кофе.

Я вздрогнул, когда Дионисий осторожно забрал книгу из моих рук.

— Совсем вы заучились вчера, господин, — широко улыбнулся парень. — Вам пока нельзя говорить, сутки не прошли.

Спасибо, что предупредил. Правда, есть, видимо, тоже еще было нельзя.

Я с тоской взглянул на мешок собачьего корма и поймал себя на мысли, что был готов наброситься на миску Алтая.

— Восемь утра, господин, — сказал Дионисий. — Предлагаю вам совершить прогулку, а к тому времени, глядишь, уже и трапезничать можно будет.

Хороший план. Я кивнул, сменил церемониальную «пижаму», которую забыл переодеть накануне, и облачился в барахло попроще. Только на этот раз Дионисий все-таки всучил мне все черное. Дескать, ты теперь темный брат Элевтерий, а не какой-то там княжич опальный, будь любезен соответствовать.

Друзилла появилась неожиданно. Алтай как раз нагулял «большие дела», пять минут крутился на выбранной поляне, пристраивая свою мохнатую задницу, и только пристроился… Как явилась Прима.

— Здравствуй, брат Элевтерий.

Я кивнул, жестом умоляя Алтая на этот раз закончить начатое. Пес сжалился, и я принялся убирать за ним. Забавно, что сейчас он даже не оскалился на Друзиллу. Вряд ли привык — он уже несколько раз встречался с Примой, но каждый раз выражал неудовольствие ее обществом. Сейчас пес просто отошел от нее подальше, но агрессии не проявлял.

Друзилла взглянула на часы.

— Срок почти вышел. Потерпи еще немного. Ты не срывался?

Я покачал головой.

— Замечательно. Та записка… Я поговорила с Лешей. Постаралась ему все объяснить, но не уверена, что он понял. Боюсь, семья сейчас настолько шокирована, что им нужно время. У меня есть новости. Много новостей. Если твой пес готов, давай продолжим у тебя в комнатах.

Я жестом подозвал Алтая, и все вместе мы вернулись во дворец.

Дионисий уже накрывал на стол и считал минуты до боя часов. Ровно в девять мой обет должен был закончиться. Казалось, слуга переживал за меня больше, чем я сам.

Я как раз закончил вытирать Алтаю лапы, когда часы конец-то пробили девять.

— Поздравляю, господин! — улыбнулся Дионисий. — Прошу к столу.

Ну очаровашка же. Друзилла отпустила его и вызвалась сама разлить кофе по чашкам. В этот раз чашек оказалось две — значит, успела его предупредить.

Старуха придвинула ко мне чашку ароматной кафы и внимательно уставилась мне в глаза.

— Как ощущения?

— Словно воздух вокруг меня изменился. Непонятно, необъяснимо, но все как-то иначе.

Прима кивнула.

— Так и должно быть. Привыкнешь. К хорошему быстро привыкаешь.

— Зачем вы поехали вместе с дознавателями.

Друзилла сделала глоток кофе и приподняла брови.

— Шпионил, значит?

— Случайно увидел.

— Что ж, мне, как твоей покровительнице, было необходимо выяснить все детали дела, которое тебе шьют. Разговорить дознавателей было легко, но они не могли знать всей подоплеки. Поэтому я отправилась к их руководству и разговорила Самойлова. Благо у меня совершенно случайно оказался ключ к его защитному амулету, который для полковника создавал уже известный тебе отец Юстиний… С Захарией было сложнее всего, но и я не зря столько лет практиковала.

Я поперхнулся горячим напитком. Значит, Самойлову уже полковника дали. Неплохо.

— Вы вот так просто применили способности на должностном лице? — опешил я. — За такое по головке не погладят.

— Ну пусть попробуют настучать по моей голове, я на это посмотрю, — проворчала Друзилла. — Кроме того, он ничего не понял. Ключ работает незаметно. Просто на время снимает защиту. И то, что я выяснила, гораздо интереснее потенциальных рисков. Слушай внимательно, дитя. У нашей семьи большие проблемы.

Это я и так понял. Но было странно слышать из уст Друзиллы словосочетание «наша семья». Мне казалось, она давно отдалилась от Оболенских и лишь изредка использовала связи в своих интересах.

— Что происходит?

— Заговор, сынок. Кое-кто из наших дальних родственников планомерно и весьма успешно топит Оболенских. Ведутся попытки разрушить репутацию, разорить род, чтобы, как я понимаю, скупить все по дешёвке. Я давно подозревала, что дело там нечисто, а когда ты… Володя разбился, и вовсе в этом убедилась. Только смотрела я немного не в ту сторону. Искала кого-то среди Союза потомков, а крыса оказалась среди нашей новообретенной родни. Это действительно заговор младших сыновей, только не тех, на кого подумали.

— Я не понимаю…

— Я тоже не понимала, но наконец-то смогла все сложить. У твоего отца тоже есть младший брат, если ты забыл.

— Владимир Николаевич, — рассеянно кивнул я. — В Москве… Но он вроде никогда не предъявлял притязаний…

— Много ты знаешь, дух призванный! Твой тезка в юности тоже тем еще колобродом был. Дед его потому и отправил в Москву, чтобы светился поменьше. Женил на Лариске Долгоруковой, самой симпатичной из сестер, дал имение и пару дел в управу в надежде, что Володька остепенится. Ну он и остепенился. Тоже стал тише воды ниже травы. Только вот зря дед твой расслабился. Зря отдалил от себя. Чуяла же я, что эта сучка Долгорукова попытается свои культяпки в наше добро сунуть…