Запретный атрибут (СИ) - Петриков Денис Юрьевич - Страница 70

В момент, когда моя голова высунулась из люка, крепкая и очень сильная рука схватила меня за шкварник. Тело выдернули из лаза словно тряпичное. Не прошло и секунды, как, не дав сориентироваться, кто-то с силой ударил меня под дых. Скрючившись, я принялся хрипеть в респиратор.

Тем временем принимающая сторона не зевала. Заломив мне руки, кто-то очень ловко защёлкнул на запястьях уже знакомые по имперскому подземелью металлические колодки.

Приехали. Станция: «Знатные кабздуны».

***

Человек в кресле походил на мумию, но вот глаза его были живыми. Цепкие, блестящие от стимуляторов и буквально светящиеся неукротимым змеиным разумом. Поёжившись под взглядом императора, Понтий невольно подумал, что не такими глазами должен обладать разваливающийся от времени старик.

Всю имеющуюся у него информацию, Понтий закончил излагать минут пять назад. Говорил он долго, в том числе озвучив всё то, что успел накопать об Антоне Сите. Вопреки ожиданию, вышло легко и уверенно. Так, как бывает на экзамене, когда сомнения уже не нужны, ведь, получив вопрос, ты понимаешь, что прекрасно владеешь материалом.

Выслушав племянника, старик погрузился в задумчивое молчание. Ожидая решения и вопросов, Понтий размышлял о судьбе империи и о том, что, чем больше он узнавал своего дядю, тем больше ему казалось, что человек этот буквально соткан из противоречий.

У прошлого императора было семь сыновей от двух жён и наложницы. Пусть Биен являлся третьим сыном первой жены, трон не светил ему вовсе не из-за очерёдности престолонаследия. Старшинство в Империи ещё не решало, будет ли ребёнок воспитываться как будущий правитель. Данное решение принимал совет мудрейших после тщательного тестирования кандидатов. Выбирая правителя строго из династической линии, Империя, тем не менее, не могла позволить себе возвести на престол идиота.

У самого Биена, как знал Понтий, необходимых качеств не выявили, зато у его старших братьев они имелось в избытке.

Да и вообще, главной его характеристикой на тот момент являлось слово «отсутствует».

Талант к магии? Отсутствует.

Рвение в учёбе? Отсутствует.

Желание сделать чиновничью или военную карьеру? Отсутствует.

А что имеется?

По достижении совершеннолетия имелось символическое звание Великого князя и ежемесячное денежное довольствие из имперской казны.

Безвольный, падкий на удовольствия и азарт, получив свободу от регламента и этикета Биен пустился во все тяжкие, в какие пускалась часто мажористая молодёжь. Женщины, алкоголь и наркотики, абсолютной сомнительности авантюры. Но тут же, рядом, проявилась его удивительная способность ходить по грани, в миллиметре от последней черты, каким-то непостижимым образом её не переступая.

На престол Биена возвёл случай и катастрофическая недооценка со стороны излишне хитрожопых людей.

Старший его брат — «по белому» помазанный император, погиб в результате несчастного случая. Занявший престол Жан — второй сын их отца, излишне тяготел к реформаторству, которое, с одной стороны, было жизненно необходимо Империи, а с другой, породило слишком много сопротивления и недовольств.

Как следствие, Жан подцепил какую-то особо опасную разновидность кровавого поноса, три дня помучался животом и на четвертый день отдал богам душу.

Биену на тот момент было шестьдесят три года и он даже не думал завязывать со своими «юношескими» увлечениями. Посланные за ним люди нашли «кандидата» отсыпающимся после грандиозной пьянки в грязноватом номере игорного дома. Выдав будущему императору парочку зуботычин и окунув его голову в ведро с ледяной водой, «конвоиры» доставили Великого князя на суд очень серьёзных людей.

Люди эти имели со струхнувшим Биеном серьёзный разговор, в процессе которого был выработан некий консенсус. По нему Биен восходит на престол для начала по «по-чёрному», то есть без одобрения иерархов Белой церкви, а после, если авантюра выгорит, то и коронуется «по-белому». Из неудобств — ему придётся завязать с разгульной жизнью, держать солидность и во всём слушаться умных людей. Из преимуществ — он станет Императором и, если будет вести себя хорошо, его не утопят в нужнике императорского дворца.

Не знали тогда заговорщики, ох не знали, что судьба уже приговорила их и что они коронуют своего палача. И что угрозу про нужник Великий князь запомнил, но трактовал её сильно по-своему.

Но то было после. В тот же момент ни сам Биен, ни его покровители и представить себе не могли, как именно обернётся дело. Да откуда же было знать, что нерадивый князь распробует и подсядет на очень притягательный и опасный наркотик, имя которому ВЛАСТЬ. И что именно власть раскроет в Биене талант палача и великого интригана. И будет тот талант настолько велик, что подпустившие его к власти люди не всегда понимали, кто и зачем топит их ночью в сортире.

Прервав размышления Понтия, сидящий в кресле старик побарабанил по подлокотнику худыми узловатыми пальцами. Тускло освещённый кабинет заполнял полумрак и липкая тишина, отчего звук дроби прозвучал удивительно отчётливо.

— Внезапно, внезапно, — задумчиво пробубнил сидящий в кресле Император.

Голубые глаза его на миг пронзили сидящего с другой стороны стола Понтия, после чего опустились и угасли.

Что-то надумав, Биен обратился к племяннику.

— Ты ведь связан с гильдией посредников, мой мальчик?

Замысел старика Понтий понял и тот замысел был ясен и смутен одновременно. Прощупать ситуацию через гильдию посредников вполне себе вариант, ведь она надёжна настолько, насколько что-то вообще может быть надёжным в этом мире. И если здесь и сейчас присутствует Понтий, который в курсе дела, то зачем привлекать лишних людей.

Но с другой стороны, что именно спрашивать у посредника? Уж точно не: «Тут такое дело. Надо бы разузнать, у иномирца, которого таскает с собой Антон Сит действительно атрибут бессмертие?»

— Я не уверен, что посредник в нашем случае явится, — осторожно ответил Понтий.

Качнув головой, отчего его тонкие, похожие на паутину волосы заколыхались, Биен тихим, но очень уверенным голосом произнёс:

— Явится, не сомневайся. У этих чертовых пауков удивительная способность чуять суть дела. Да, они старательно избегают государственных дел, но наше дело частное. Суть его — я и моя жизнь. Посредник придёт. Но прежде, мой мальчик, помоги старику, достань из того вон ящика ларец и поставь на стол. Он тяжёлый, в нём платиновые динары. По сто в каждом мешочке. Достань для начала один. Так вот, как минимум мы попробуем купить информацию об этом Антоне Сите. Как максимум, попытаемся передать ему сообщение.

— Я всё ещё не уверен, что у иномирца имеется нужный вам атрибут, — осторожно произнёс Понтий.

— Не надо этой трусливой перестраховки. До чёртовой коронации, я сорок лет просидел за игорным столом. Я знаю когда меня хотят обмануть, мой мальчик и знаю когда со мной играют. Ты вот со мной не играешь, зато ты играешь с собой. Но это простительно. Так вот, тёмный маг ввяжется в сражение с высшим вампиром, лишь в случае если ставка в этом сражении достаточно велика. Это первое. Второе — плата, которую запросила твоя зубастая дамочка. Она, скажем так… Это не то, что будут просить блефуя.

«А ведь и правда, — подумал про себя Понтий. — Будь эта какая-то игра, Жанна попросила бы другое».

— А теперь вызывай Посредника, мой мальчик. Говорить буду я, а ты просто слушай и, если не возникнет необходимости, не вмешивайся.

То, что Биен стряхнул с себя свою обычную величественность и говорил с ним почти отеческим тоном, Понтия очень и очень радовало. Собственно, итоговых вариантов окончания их общения могло быть три. Первый — ему прикажут помалкивать и, скорее всего, тихо сидеть в столице до выяснения. Второй — старик возьмёт его в оборот и, дав полномочия и власть, прикажет достать иномирца. И третий вариант — из этого кабинета он отправится в подземную камеру, в которой просидит до окончания дела.