Меч-птица (ЛП) - Фан Нэнси Йи - Страница 10

— Да! Пошел вон! Камнебег не может быть побежден! — закричала голубая сойка. Испуганный капитан потерял рассудок. Он оттолкнул всех птиц со своего пути и обернулся.

— Аааа!

— Капитан Слизеклюв! Помоги!

— Ох! Ох! Я умираю!

— Верните меня обратно в Мрачную Крепость!

Крики его солдат звенели в наполненных малиновым вареньем ушах капитана. Бегая так быстро, как только мог, он тащил за собой малиновое варенье, суп и кусочки орехов. Он натыкался на других солдат, таких же неряшливых, как и он сам, но ничто не удерживало его от того, чтобы броситься в более безопасное место. Слизеклюв вскрикнул, когда кусочки хрустящей корочки посыпались с его лица прямо в клюв.

— Отступаем! Бойцы, назад в Мрачную Крепость!

Яйцо лесной птицы в день защитит от смерти.

ИЗ ИСТОКОВ БЕЗУМИЯ.

Глава 11. Идеи

В тот вечер, когда Слизеклюв повел треть армии Турнатта сражаться с красными и синими, рабы в Мрачной Крепости обсуждали это событие. Это было скорее раннее вечернее собрание, чем обычная дискуссия у костра. В последнее время пухлый старый воробей Тилосс подслушивал не только за Турнаттом, но и за солдатами за ужином и за поваром, Костоправом. Старая птица-рабыня собрала много информации, достаточной, чтобы дать рабам новую идею для побега.

— С чего начнем, мои дорогие друзья? — взволнованно начал Тилосс. — Побег сейчас может стать реальностью! Согласно тому, что я узнал от Турнепс- нет, повара Турнатта, Костоправа и еще нескольких пустоголовых солдат из армии, я думаю, что сегодня, да, сегодня, у нас будет идеальный шанс сбежать. Мы больше не можем ждать, когда местные лесные птицы придут и помогут нам; время на исходе. Так что подумайте об этом: треть армии ушла, Слизеклюв с ними. Что может быть лучше? Рабы перешептывались между собой, одни соглашались, другие сомневались. — В дополнение к этому, Турнатт немного простудился, а Жукоглаз повредил правый коготь. Меч-птица сделала так, что это произошло сегодня совершенно случайно!

Одна из птиц-рабынь терпеливо ждала, пока шепот утихнет. Она задала вопрос, который был на уме у каждой птицы:

— Тилосс, каков твой план?

Старый воробей захохотал, его толстый живот слегка затрясся, а глаза заблестели. — Конечно, это, наверное, лучшее, что могла придумать птица. Его лицо стало суровым. — Слушай внимательно. Около полуночи охранники в нашем комплексе меняются сменами. Скользун ближе всех к двери, поэтому, когда придет новый охранник, убейте его! Воробей протянул мухоловке несколько маленьких заостренных дротиков, сделанных из палочек, которые они тайно собрали и заточили о камни. — Затем мы отпилим наши цепи этим ножом, который я украл с кухни. Как только мы освободимся, мы на цыпочках обойдем территорию и заползем за эти кучи камней и грязи. В конце скал есть старая изогнутая ива. Мы взлетим на крышу хижины, где Костоправ хранит еду. Это безопасное место, так как хижина находится в тени пары деревьев. После этого Милтин, Скользун и два воробьинообразных брата займутся охраной ворот, чтобы они не смогли помешать нашему побегу. Остальную часть моего плана вы, вероятно, можете догадаться: как только ворота откроются, мы соскользнем с крыши и покинем Мрачную Крепость.

— Это немного-слишком рискованно, не так ли, Тилосс? Что, если стражники у ворот поднимут тревогу? — спросил свиристель. Тилосс улыбнулся.

— По счастливой случайности, сегодняшними охранниками будут Кривоплечий и, как там зовут другого, о да, Большая Кепка. Какая удача! Веки Кривоплечего всегда закрываются во время его смены, а Большая Кепка надевает кепку на глаза. Это одно из наших преимуществ.

— Добавьте к этому, что Милтин во время своей миссии по сбору древесины узнал, что лесные птицы живут к северу от нас.

— Но что, если они узнают, что на нашей территории нет птиц? Тогда что мы будем делать? Милтин хитро улыбнулся, его большие глаза сияли.

— Ах. Я как раз собирался подойти к этому моменту. Пара пучков травы здесь, кусок дерева там, и манекены сделают всю работу.

— Я почти вижу лицо старого Жукоглаза, когда он найдет манекены. — рассмеялся Тилосс. Затем он стал серьезным. — Так что, если все пойдет хорошо, мы сбежим. Утром солдатам будет слишком поздно нас искать.

— Итак, — заключил Скользун, — будем надеяться, что все пройдет гладко, как крем.

В самой верхней комнате Мрачной Крепости Турнатт, как обычно, восседал на своем троне. За последние несколько дней он простудился. Это было несерьезно, но это ограничило его вспышки гнева. Головокружение в голове ястреба сделало его мечтательным и медлительным в размышлениях. Но временами он все еще мог огрызнуться на своего капитана и солдат, чтобы пресечь любые мысли или планы против него.

Костоправ, повар, вбежал в комнату, неся яйцо голубой сойки и кардинала на серебряном подносе. Яйца, украденные у красных и синих, были тщательно отсортированы самим Турнаттом, который осторожно постукивал по ним ложкой, чтобы проверить их качество. Турнатт устало осмотрел одно яйцо, затем другое. Он выбрал яйцо голубой сойки и жестом подозвал Костоправа. Накануне он съел яйцо кардинала и захотел попробовать его по-другому. Повар выступил вперед, держа в руке длинный, острый, как игла, нож. Турнатт хмыкнул, указывая на место. Нож вошел с небольшим треском. После того, как Костоправ вытащил свой инструмент, появилось отверстие приличных размеров, аккуратное и чистое, из которого вытекло совсем немного яичного белка. Повар, порывшись в пакете с ингредиентами, добавил в яйцо лимонный сок, луковый порошок, петрушку и немного перца. Он осторожно вставил маленькую ложечку в отверстие, медленно помешивая, не потревожив яичную скорлупу. Турнатт сонно наблюдал за происходящим. Костоправ, поклонившись в последний раз, попятился из комнаты повелителя ястребов. Спустя долгое время Турнатт, наконец, просунул клюв в отверстие яйца и медленно-медленно отхлебнул, полузакрыв глаз. Лорда ястребов начинало клонить в сон. Он осушил яйцо последним глотком, неторопливо облизывая клюв. Турнатту хотелось, чтобы его простуда прошла. Мало-помалу он задремал, прислонившись головой к пустой яичной скорлупе. Ему снилось прошлое.

ЭТО БЫЛО НЕ ТАК ДАВНО, когда он впервые задумал построить крепость, место для размещения своей армии и хранения украденных яиц. Он знал, что ему понадобится много новых рабов.

Достав свернутые карты со своих книжных полок и разложив их, он принялся искать племя, которое должно было стать его следующей целью. Повсюду на картах, которые он искал. Наконец он нашел идеальное племя, Островодных, недалеко от реки Рокуэлл. Там были малиновки! Из них, несомненно, получились бы хорошие, выносливые работники. В ту ночь Турнатт начал планировать свою атаку.

На следующее утро он отправился к реке Рокуэлл с пятьюдесятью воронами, летящими за его левым крылом, и пятьюдесятью воронами за правым. В полумиле от места назначения они разделились на две группы. Некоторые птицы нападали непосредственно в качестве приманки, чтобы выманить воинов племени. Остальная часть его орды затем захватит деревья племени, забрав оставшихся птиц в качестве рабов. Сначала все работало по плану Турнатта. К радости Турнатта, в племени Островодных было много здоровых птиц. Он сам возглавил налет на лагерь, в то время как другая половина его армии вступила в бой с воинами. Краем глаза Турнатт заметил несколько птиц, взлетевших на вершину самого высокого дерева. Один держал в клюве маленький блестящий предмет. Турнатт не обратил на это внимания. Его солдаты поймали дюжину птиц, в основном молодых птиц и гнездящихся самок, и были заняты тем, что надевали на их ноги кандалы и отбивались от тех немногих, кто пытался сопротивляться.

К большому удивлению Турнатта, несколько птиц начали петь песню. Остальные, хотя и были в меньшинстве, все еще храбро сражались с солдатами Турнатта. И снова сияющий предмет привлек внимание ястреба. На этот раз оно было еще ярче, посылая лучи света прямо сквозь облака. Что это был за дурацкий трюк? Внезапно вспышка, яркая, как молния, пронеслась по лесу. Турнатт огляделся. Дождевых облаков не было. Вместо этого в небе парила исполинская птица. Он был чисто-белым, как снег, как облака, как пена морских волн. В когтях у него был длинный меч. К удивлению Турнатта, птица была намного крупнее его.