Гадкий утенок - Джоансен Айрис - Страница 23

• Предыдущая
• 23/78
• Следующая

Как только дверь за ним закрылась, Таня накинулась на Нелл:

– Никогда, ты слышишь, никогда мне больше не ври!

– А я тебе и не врала.

– Ты меня обманула, а это одно и то же.

– Наверно, ты права. Но у меня было важное дело, а я боялась, что ты мне помешаешь.

– Еще бы! Конечно, я тебе помешала бы! Джоэл еле согласился на нашу поездку в город. Это я его убедила. Ты меня использовала!

– Это правда.

– Зачем? Что у тебя там было такого важного?

– Мне нужна была информация, которую мне не дает Танек. Я сходила в библиотеку.

– И об этом ты не могла мне сказать?

– Но ведь ты – подруга Танека.

– Это еще не значит, что я принадлежу ему со всеми потрохами. Тебе не приходило в голову, что я и твоя подруга тоже?

Нелл удивленно подняла брови:

– Нет, не приходило…

– А зря. Поначалу я стала с тобой возиться, потому что меня попросил об этом Николас. Но потом я делала это уже для самой себя. – Таня уперла руки в бока. – Я-то понимаю, почему Николас обратился именно ко мне. Он считал, что я могу тебе помочь. Мне тоже пришлось пережить горе, и я должна была своим примером продемонстрировать тебе, что пройдет время и с тобой все будет в порядке. Так вот, знай: ничего в порядке не будет! Мои раны не зажили, но я научилась с ними жить. И ты тоже научишься.

– Уже научилась.

– Ничего подобного. Просто Николас показал тебе морковку, и ты припустилась за ней со всех ног. Это не настоящая жизнь, а суррогат. Считай, что ты снова научилась жить, когда избавишься от кошмаров. – Она криво улыбнулась, увидев, как исказилось лицо Нелл. – Неужели ты думаешь, что кошмары по ночам снятся только тебе? В первый год после смерти матери и брата я каждую ночь просыпалась в холодном поту. Мне и сейчас они иногда еще снятся. – Она помолчала. – Но я об этом никому не говорю.

– Даже Джоэлу?

– Джоэл внимательный и заботливый, но он не поймет. Ему такого пережить не довелось. А ты поймешь. Мне нужен кто-то, кто меня понимает. Я хожу к тебе не потому, что я тебе нужна, а потому что ты мне нужна.

Нелл почувствовала, что Таня говорит правду, и испуганно пробормотала:

– Но я ничем не могу тебе помочь. Неужели ты не видишь? У меня не осталось ничего. Мне нечем делиться.

– Ошибаешься. Ты понемногу оживаешь. Но это не происходит за одну ночь. Процесс постепенный: два шага вперед, шаг назад. – Она слабо улыбнулась. – Я видела, как ты расстроилась, когда подумала, что я на тебя обиделась. Это хороший знак.

– Но скажу тебе честно: я бы сделала эта снова.

– Я знаю. Ты хочешь найти человека, который убил твою дочь.

– Хочу и найду. Все остальное неважно.

– Важно, но ты этого пока не понимаешь. Я чувствовала бы то же самое, если бы снайпер, застреливший мать и брата, был для меня не просто безличным врагом, а конкретным человеком. Но у солдат нет лиц. Враг он и есть враг.

– У моего врага есть лицо и есть имя.

– Я знаю, Джоэл мне говорил. – Она пожала плечами. – У Николаса не было выбора. Джоэл так за тебя тревожился… Между прочим, Николас спас тебе жизнь, ты это знаешь?

– Нет, не знаю. – Это сообщение пришлось Нелл не по вкусу. – Наверняка у него была на это какая-то причина. Он не производит впечатление человека, руководствующегося сантиментами.

– Сантиментами? Нет, он не сентиментален, но с чувствами у него все в порядке. Дело с Николасом иметь нелегко, но зато этому человеку можно доверять. Он никогда не нарушает слова. – Таня покачала головой. – Он привез тебя сюда, старается помочь. Почему ты ощетиниваешься всякий раз, когда звучит его имя?

– Он мне мешает.

– Что ж, в этом случае сдвинуть его с места будет нелегко.

– Ничего, сдвину. Я не такая, как ты. Боюсь, время мои раны не залечит. – И Нелл пояснила: – Кошмары не кончатся, пока жив Мариц.

– Спаси нас Боже, – вздохнула Таня. – По крайней мере, обещай, что больше не станешь меня обманывать.

Нелл поколебалась и кивнула:

– Я сделала это с нелегким сердцем. Но у меня не было выбора.

– Полагаю, ты не расскажешь мне, что ты выяснила в библиотеке?

– Нет, не хочу подвергать тебя испытанию. Ведь ты по-прежнему подруга Николаса.

– И чья еще? – в упор взглянула на нее Таня.

– Моя. – Нелл улыбнулась. – Хоть я и не понимаю, почему.

– Значит, последние пятнадцать минут потрачены зря. – Таня протянула ей руку. – Но ничего, я не в претензии. Главное, чтоб ты поняла: моя дружба – драгоценнейший из даров.

Нелл со сложным чувством смотрела на протянутую руку. Дружба. Дружба означает сердечную привязанность. Шаг за шагом Таня вытягивала ее из бесчувственной пустоты, которая так необходима для выполнения заветной цели…

Улыбка на лице Тани угасла.

– Мне трудно просить тебя об этом, – запинаясь, сказала она. – Но я хочу, чтобы у меня была подруга, которая способна меня понять.

И Нелл пожала ей руку.

Таня провела у нее еще час, а затем Фил принес ужин. Лишь после этого Нелл смогла прочесть распечатки.

На это ушло полчаса.

Никаких упоминаний об арестах, судебных разбирательствах и вообще преступной деятельности Филиппа Гардо в статьях не содержалось.

В «Нью-Йорк тайме» речь шла о благотворительном аукционе, устроенном в Нью-Йорке, чтобы собрать средства на борьбу со СПИДом. Филипп Гардо пожертвовал для этого благородного дела картину Пикассо из своей коллекции. Газета называла его европейским бизнесменом и известным филантропом.

В статье из «Тайм» сведений было чуть больше. Здесь рассказывалось о французских винопроизводителях, ведущих борьбу за повышение таможенных тарифов на импорт вина во Францию. Два параграфа были посвящены Филиппу Гардо, а также его замку в Бельвине и знаменитым тамошним виноградникам. Нелл узнала, что Филиппу Гардо сорок шесть лет, у него есть жена и двое детей. Он был назван одним из самых влиятельных французских виноделов. В Бельвине поселился недавно, всего пять лет назад. Разбогател, делая капиталовложения в экономику Китая и Тайваня. Других сведений в статье не содержалось.

Репортаж из журнала «Спорт» не имел к виноградникам никакого отношения, но зато был целиком посвящен замку Бельвинь, точнее, ежегодному турниру по фехтованию, который происходил в Бельвине и продолжался неделю – с Рождества до Нового года. Это было грандиозное событие, где гости всю неделю носили костюмы эпохи Возрождения. Турнир считался одним из главных светских событий в жизни французской Ривьеры. Там собирались знаменитые спортсмены и страстные поклонники этого древнего и благородного спорта. Все сборы от проведения мероприятия шли на благотворительные нужды. В конце статьи упоминалось о том, что Гардо обладает бесценной коллекцией старинного холодного оружия.

Итак: филантроп, влиятельный предприниматель, коллекционер, любитель спорта.

Об убийствах, наркотиках и коррупции ни слова. Неужели такой человек может использовать наемного убийцу?

Может быть, речь идет о каком-то другом Гардо?

Однако журнал «Тайм» писал о Китае и Тайване. А Танек, между прочим, вырос в Гонконге. Пусть хрупкая, но все же связь.

Нелл спрятала распечатки в сумочку. Этой информации явно недостаточно. Нужно разговаривать с Танеком.

– Еще минутку.

Нелл налегла на рычаги тренажера, дыша ртом, как ее научил Фил. Она уже знала, что можно добиться большего, если ставишь перед собой конкретную задачу: продержаться еще минуту, потом еще, потом еще. Сердце работало быстро и ритмично, по лицу стекал пот.

Ничего, еще одну минуту.

– Не могли бы вы прерваться на секунду? Я бы хотел с вами поговорить.

Она оглянулась и увидела, что в дверях спортзала стоит какой-то мужчина. Судя по виду, не врач. Приземистый, с кудрявыми седеющими волосами, в сером костюме, полосатой рубашке и спортивных туфлях. Скорее всего из администрации или бухгалтерии. В конце концов, скоро ей выписываться, и клинику должно интересовать, как она будет расплачиваться за лечение.

• Предыдущая
• 23/78
• Следующая