Вакагасира. Том 2 (СИ) - Борисов Олег Николаевич - Страница 55

Так, эту головную боль переложил на другого, теперь дальше.

Мне надо сделать очень важный звонок. Над которым я уже давно думал и сомневался. Но придется. Для меня это очень важно. Благо, контакты мне Ясуо нашел.

— Могу я услышать Габриэля Леви?

Говорю по-русски, мой бывший наставник по крав-мага прекрасно говорит на этом языке. Семья бывших репатриантов, сохранила корни и память о прошлой родине.

— Да, с кем говорю? — раздается в трубке молодой голос. Габриэлю сейчас двадцать два.

— Меня зовут Тэкеши Исии, господин Леви. Я буду вам очень признателен, если вы найдете время и посетите Ниппон с личным визитом. Билеты, гостиницу и все необходимое для этого я вам оплачу.

— Это какая-то шутка?

— Нет… Скажу так. У меня долг перед вами. И я буду признателен, если вы позволите этот долг выплатить… Давайте так. Запишите этот номер телефона. Через три месяца примете решение. В любом случае, я рад услышать ваш голос.

— Точно шутка… Йозеф, это ты?

— Господин Леви, постарайтесь запомнить, что я скажу. Повторять не буду, ибо сказано: “умеющий уши да услышит”. В конце августа этого год ваш отец, Шимон, поедет на сопредельные территории. По дороге местная арабская ячейка подорвет фугас и будет использовать средства создания радиопомех. Поэтому помощь пострадавшему патрулю придет поздно. Ваш отец проведет больше года в больнице. После очередной операции сердце не выдержит и он умрет… Если я правильно помню дату, нападение произойдет двадцать третьего августа… Прошу вас, передайте мои слова господину Шимону. И в конце августа примите решение. Для меня очень важна та поддержка, которую вы оказали в прошлой жизни. Надеюсь, в этой мы снова сможем стать друзьями.

Не знаю, перезвонит ли Габриэль, но отцу точно расскажет. Парень всегда был очень рассудительным, любил семью и старался оберегать ее любыми способами. Если я через него получу выход на израильтян, то это будет серьезно. Там не просто выехавшие по колбасной эмиграции. Там военная кость. Люди, кто дрался с соседями за независимость и наработал в итоге колоссальный опыт. Клану такие бойцы точно не помешают. И своих они не сдают. Проверено.

***

Воскресенье. Семь вечера. В большом зале небоскреба собрались ключевые персоны местного филиала Инагава-кай. Вакагасира-хоса, “офицеры” борекудан, кто управляет “сыновьями” от лица оябуна. Молодой сятэйгасира, Кэйташи Симидзу. С ним двое помощников. Эти представляют сятэй, “братьев”. Я, как участвовавший в последнем бою погибшего Нобору Окамото. Со мной Кеико Кодзима. На девочку мужики в черных костюмах косятся, но молчат. Раз босс разрешил, значит, не их дело высказывать сомнения.

Все обсуждение так или иначе крутится вокруг брошенного клану вызова. Все доступные видео уже посмотрели, собранную по городу информацию обсудили, доклад полиции по буквам разобрали. В итоге Акира Гото вынес решение:

— У клана есть зацепка, которая поможет найти настоящего организатора покушения. Убитый банкир — прикрытие, использовался втемную. Но — благодаря присутствующему здесь Тэкеши-кохай у нас есть след. К сожалению, пока придется взять паузу. Нельзя насторожить врагов, кто устроил пир на костях. Надо собрать силы и подготовиться. Я, оябун Исого заявляю: к новому году мы покараем виновных. В настоящий момент, как истинные самураи, мы должны сплотиться, проявить выдержку и терпение. Пролитая кровь не будет оставлена неотмщенной…

Еще полчаса уточняли все вопросы, так или иначе связанные с будущими похоронами. С утра уже начато отпевание, на кладбище основная процедура назначена на вторник, на десять утра. Приедут остальные бутё, будет Ханзо Ямасаки, кайчо Токио и сам Сэйдзё Инагава, главный оябун всей Инагава-кай. Учитывая уровень гостей и желающих засвидетельствовать почтение, практически все боевики Токио из других филиалов так или иначе будут обеспечивать безопасность.

— Полиции не понравится, — ворчит сидящий сбоку от босса вакагасира-хоса. Если я правильно помню, это Ичибангасэ-сан, на нем мелкий рэкет и сбор дани с лавочников рядом с рыбным рынком. Мужик упертый, на меня раньше только снисходительно поглядывал. Помешан на традициях и силовом решении любых проблем.

— Полиция не станет вмешиваться.

— Еще как станет! Они опять объявят, что не допустят публичных похорон бандита, устроят провокацию и законопатят большую часть парней в кутузку. Как обычно…

Повернувшись к боссу, чуть наклоняю голову. Я сижу самым последним, но оябуну все видно.

— Слушаю тебя, Тэкеши-кохай.

— Если мне будет разрешено и уважаемые сыновья и братья пообещают не цепляться к гостям из других кланов, я договорюсь, чтобы власти не трогали нас в этот скорбный день.

— Хочешь сказать, тебя послушают? — презрительно кривит губы Ичибангасэ.

— Я даже сделаю так, чтобы нашу безопасность обеспечивала полиция Токио. Не нужно будет брать оружие на похороны. Стоит достойно проводить Окада-сэнсей.

— Мальчишка, — пытается продолжить свою мысль вакагасира-хоса, но я смотрю ему в глаза и он замолкает. Заметил за собой такую особенность в последнее время. Я могу транслировать настроение другим людям. При контакте глаза в глаза. Для этого надо сосредоточиться и чуть-чуть постараться, но основные эмоции получается “пропихнуть”. Сейчас Ичибангасэ ощущает холод и равнодушие. Вместе с четко поданным посылом: только вякни еще что-нибудь, я тебя прямо здесь освежую.

Прерывая затянувшуюся жуткую паузу Акира Гото легонько шлепает по столу:

— Хорошо. Тэкеши-кохай сказал, мы услышали. Посмотрим, как он выполнит данное клану обещание… У кого-нибудь еще есть вопросы? Нет? Тогда увижу вас во вторник утром.

Народ кланяется, медленно выходит из зала. Я, как младший, пропускаю всех перед собой. И не успеваю вместе с Кеико сделать последний шаг, как меня догоняют слова босса:

— Тэкеши-кохай, задержись на минуту. Сядь.

Теперь уже рядом с оябуном, по левую руку от него. Моя “тень-самурай” за правым плечом.

— Надеюсь, ты хорошо подумал. Семья доверила тебе очень важное дело. В Токио за четыре года не было ни одних похорон для членов клана. Власти запрещали или разгоняли всех, кто приходил. Считается, что это пугает жителей города.

— Норайо Окада был моим наставником. Относился, как с собственному сыну. Я сделаю так, чтобы Семья могла проститься с ним подобающим образом.

— Какая помощь тебе нужна?

— Десять молодых кобунов и десять сятэй. Используем их для организации потока людей на кладбище. Внешний периметр оставим полиции. Пусть заодно и журналистов не пускают.

— Пусть будет так. Ты получишь людей, я пришлю список завтра утром.

— Домо аригато гозаймасу, господин. Я оправдаю оказанное доверие.

***

Когда выруливали из подземного гаража, спросил у телохранителя:

— Масаюки-сан, ты говорил про Седую Хэруми. Кто это и чем знаменита?

— Хэруми-сан дочь хангурэ. Ее отец верховодил в Кашиве. В банде было человек сорок, серьезная сила для тех мест. Но потом конкуренты собрались вместе и уничтожили их. Седую Хэруми насиловали, кто хотел, затем разбитой бутылкой изрезали лицо. Долго ее не было, многие считали, что погибла вместе с отцом. Но — где-то подлечилась, вернулась назад. И убила всех, кто над ней надругался. И главарей банд, которые участвовали в том рейде. За время мести была несколько раз ранена, но снова отлеживалась и возвращалась… Потом работала вместе с контрабандистами, одно время мелькала среди бандитов на побережье, в Куджикуре. Сейчас работает вышибалой в забегаловке в доках Шиохама.

— Почему ты думаешь, что она станет мне служить?

— С ней надо поговорить. Я знаю одно, господин. Эта женщина всегда держит данное слово. Всегда. Многие считают, что в тело девочки тогда вселился бакэ-нэко. Поэтому она никак не умрет.

Дух злой кошки, у которой тысячи жизней. Кошка вообще у японцев ассоциируется с силами тьмы и смертью. Похоже, я смогу пополнить коллекцию интересных людей в своем окружении.