Обещанная дракону - Нема Полина - Страница 8

– Нет, – язык почти онемел, с трудом проталкивая слова. – У меня письмо от королевы в Ризанию. Тайное!

Юна мысленно взмолилась, чтобы главарь не потребовал показать это письмо. И чтобы ее ужасные подозрения оказались правдой. Ведь это спасет ей жизнь.

– Да-а-а, – протянул один из разбойников, – что-то зачастили тайные гонцы в Ризанию. Похоже, старый лис Вильгельм приложил руку к этому перевороту.

– Зуб даю, они давно все это готовили, – добавил второй. – Жаль короля, хороший правитель был.

– Только глупый! Эта ризанская стерлядь двадцать лет его за нос водила! – хмыкнул еще кто-то.

– Стерлядь? – непонимающе повторила Юна. – О чем вы?

– О королеве! Да вся Астерия знает, что принц Этан чей угодно сын, только не нашего короля, но этот старый дурак не хотел признавать очевидного!

Девушка почувствовала, как ее щеки заливает горячий румянец. Но тут же кровь отхлынула от лица.

Юна сжала кулаки, с трудом сдерживая слова, готовые сорваться с побелевших губ.

Они говорят об ее отце! И смеются над ним.

– Вы… откуда вам это известно? – слова царапали горло, словно колючки.

– Эй, ты чего? – атаман с искренним недоумением взглянул ей в лицо. – Больной что ли?

– Скажите, что вы знаете о принце Этане и королеве? – забывшись, Юна схватила его за грудки.

– Эй-эй, потише, пацан, – тот отвел ее руки. – Ничего мы не знаем! Только то, что все говорят. Принц Этан совсем не похож на старого короля, зато подозрительно похож на первого министра Ризании!

– Это он сейчас первый министр, – хихикнул кто-то в обступившей Юну толпе. – А двадцать лет назад был послом и сопровождал юную королеву в Астерию, да и задержался у нас на полгода. Как пить дать – принц Этан результат той задержки!

Юна прикрыла глаза.

Отец ведь почти открыто об этом сказал! Он назвал ее единственной наследницей крови. Значит сплетни об измене королевы правдивы. Кем бы ни был отец Этана, это явно не король Астерии Ульрих Восьмой.

Но тогда откуда у Этана дар Огня?

Она нервно сглотнула, усилием воли заставляя себя оставаться на ногах. Растерянная и опустошенная, Юна хотела упасть на землю и зарыдать. Но она обещала отцу вернуться в столицу с драконом и собиралась сдержать свое обещание.

– Так ты точно не служишь старому королю? Может, ты его дочь? – услышала она голос атамана и поспешно замотала головой:

– Нет-нет!

– Так это ж парень! – перебил кто-то.

– А что, девка не может переодеться в мальчишку? – глаза атамана сузились и впились в девушку, словно пытаясь прожечь одежду у нее на груди. – Я вот слышал, что принцесса Юнона пропала прямо из спальни. Ее объявили в розыск и даже награду назначили!

– Не, принцесса точно в мальчишку не переоденется и не будет бегать по лесу безоружная и без охраны, – говоривший ткнул кинжалом в сторону Юны. – Тем более она маг огня, это все знают!

Атаман уже тянулся к голове девушки, намереваясь сорвать платок, но замер.

– Точно, принцесса ведь владеет магией огня. Вряд ли дочь короля стала бы с нами торговаться. Сожгла бы да – и весь разговор!

Юна с трудом сдержала облегченный выдох. Секунду назад ей казалось, что ее маскарад вот-вот будет раскрыт. Но что-то заставило главаря разбойников передумать и опустить руку.

– Ладно, парень, раз ты за королеву, а не за короля, то мы, так и быть, пропустим на этот раз, – главарь ухмыльнулся, поглаживая ту сторону груди, где за пазухой лежал кошелек. – И не серчай на нас. Считай это пошлиной за проезд. Отпустите его!

Разбойники исполнили приказ. Отошли, освобождая проход.

Глаза Юны сузились. Страх отступил, когда она поняла, что эти люди при всем желании не смогут причинить ей физический вред и только пугают. Она вскинула голову.

– А лошадь?

– Не, парень, ну ты не наглей!

– Наглость откроет любые двери, – процитировала она приютскую поговорку и с напускным бесстрашием уставилась в глаза атамана.

Тот с минуту сверлил ее ответным взглядом, проверяя на прочность, затем осклабился и махнул рукой своим людям:

– Приведите ту чалую лошадь. Господин курьер очень спешит!

Юне совершенно не понравилась улыбка, раздвинувшая его губы. И через минуту она поняла почему.

Лошадь, которую подвел один из разбойников, оказалась худой, с ввалившимися боками, усеянными струпьями, и таким болезненным взглядом, что ей стало жалко влезать на нее. Бедняга с трудом несла на себе седло. О том, чтобы нести седока – и речи не шло.

Но требовать другую лошадь Юна не стала. Взяла кобылку под уздцы и направилась прочь под обидный гогот.

Внутренний голос подсказывал, что пора убираться отсюда, пока бородатый атаман не передумал и не исполнил свою угрозу посадить ее на цепь. Она боялась, что ее не отпустят так просто, будут преследовать до самой кромки леса.

Но разбойники забыли о пленнике, едва тот исчез из поля их зрения, и с алчно горящими глазами сгрудились вокруг атамана. Пришло время делить добычу.

Несколько часов спустя Юна сидела у костра, роняя слезы. Истерика накатила внезапно и не желала отпускать. За спиной остались лес и земли герцога Рильборда. Юна прошла по краю этих земель, пробираясь полями, но слышала крики селян и видела дым, поднимающийся от пожарищ. А вскоре пала и выданная разбойниками лошадь.

Это стало последней каплей.

Грязная и усталая Юна свалилась на берегу ручейка. Зачерпнула студеную воду и жадно пила с ладоней, позабыв о манерах. Затем достала фляжку, чтобы наполнить ее.

Взгляд царапнул по начищенному боку фляги, впиваясь в слегка искаженное отражение. Юна замерла, пораженная собственным видом.

Шляпу она потеряла еще отбиваясь от разбойников. Платок съехал на сторону, открывая волосы. Лицо покрывали следы сажи и копоти. На щеках алела пара царапин, оставленных ветками, а потухшие глаза смотрели устало и голодно.

Никогда, даже в приюте у нее не было такого обреченного взгляда!

Только тогда Юна окончательно и бесповоротно уверилась: она осталась одна. Ей некому довериться, не на кого положиться. Она может надеяться лишь на себя и собственные силы.

Костер трещал, бросая на лицо девушки кровавые блики.

Несколько минут она сидела, бездумно глядя, как языки пламени лижут сухие ветки. Затем, встрепенувшись, вытерла слезы и достала из ранца нож.

В первый миг рука дрогнула, но Юна сильнее, до скрипа сжала челюсти. Оттянула прядь волос и рубанула по ней, отсекая почти у самой головы.

Длинные пряди падали одна за другой. Сердце ныло, но глаза Юны оставались сухими.

Собрав волосы, она уже без сожалений швырнула их в огонь.

Так будет лучше. Волосы еще отрастут, а второй жизни не будет. Ей повезло, что разбойники не узнали в ней девушку, но вряд ли можно и впредь рассчитывать на это везение.

Следующие три дня Юна пробиралась к границе соседнего королевства. Шла она обходными тропами, подальше от людских поселений. Лишь один раз она осмелилась зайти в деревушку, чтобы пополнить запасы еды и узнать последние новости.

Деревушка жужжала, словно растревоженный улей. Мужики грузили на телеги нехитрый скарб, привязывали коров, бабы выли как по покойнику, прижимая к себе чумазых детей. Вокруг с нервным лаем носились собаки.

– Ох, сынок, беда к нам пришла! – заохала старуха, у которой Юна обменяла серебряную пуговицу с мундира на кусок каравая и крынку молока. – Лихо черное! Говорят, короля скинули и в столице теперь всем заправляют принц Этан и королева Эола. Они приказали хватать всех, кто остался верен старому королю, вот и нашего благодетеля, графа Аварда тоже схватили, а земли его жгут огнем!

– А кто жжет, бабушка? – Юна содрогнулась, вспомнив зарево пожарищ на землях Рильбранда.

– Так ризанские наемники! Говорят, король Вильгельм хочет всю Астерию захватить, а нас, горемык, сделать рабами!

– А еще говорят, что у нашего короля дочь была, принцесса Юнона, – вмешался в разговор местный кузнец и мрачно взглянул на чужака. – Только она пропала. Теперь ее ищут по всей стране, переворачивают все вверх дном, скоро и до нас доберутся.