Три мирных года (СИ) - Козырев Виктор Алексеевич - Страница 8

— Вот! — ткнул в нас пальцем старший смены. — Скубенты! Кулибины хреновы!

— Мы тут ни при чём! — быстро сказал я. — Мы к его сестре, на женский этаж ходили и не видели, что произошло.

— Значит, бабы тоже замешаны, — сделал вывод старший и добавил в наш адрес немало непечатных выражений.

Я ответил ему матом на низком имперском, которого он не понял, после чего мы скрылись у себя на этаже.

К счастью, дисциплинарных последствий для нас не было. Только полгода, работяги из смены всякий раз, встретив кого-то из нашей компании, провожали угрожающими взглядами. Мне-то было пофиг, после моих похождений в армии, а вот Николай Рейман и девчонки нервничали.

— Да не дрейфь, Коль, — успокаивал я его, когда мы на следующее утро выходили из лифта под тяжёлыми взглядами ремонтников. — Ничего они нам не сделают, а попытаются… Опаньки!

— Чего? — напрягся Николай.

Я не ответил, подойдя к объявлению на доске, которое гласило, что послезавтра в 17.45, в ДК Строителей состоится лекция о культуре и обычаях Тауси.

— Ого! — согласился Коля, пробежав взглядом по объявлению. — Сам профессор Ароян будет читать.

Кайцак Царукович Ароян был признанным специалистом по народам, которые населяли бывшую Империю Миллиарда Звёзд. Откуда он черпал информацию, я понятия не имел, но было у меня подозрение, что без участия нашего родного ГРУ здесь не обошлось. Но его работы были наиболее полными и интересными, поэтому на субботней лекции в актовом зале ДК Строителей яблоку было негде упасть. Я, Коля и Ирина с трудом втиснулись на три крайних местах в пятнадцатом ряду. Нина с нами не пошла, сказав, что идёт в библиотеку, но у нас сложилось впечатление, на самом деле, она побежала на свидание с кем-то.

— Включив в свой состав планету, империя усилила реакционность таусийского общества, не тронув менталитет обитателей планеты, отличавшийся высокой степенью милитаризма и шовинизма. Надо сказать, что на арха тауси слово «люди» применяют только в отношении себя и тангорихкцев…

В этот момент меня кто-то толкнул локтем в бок. Я скосил глаза и обнаружил Черепа, у которого было весьма встревоженное лицо.

— Что случилось? — шепнул я.

— Есть дело, по нашему профилю, но не здесь, — ответил он.

— Время терпит?

— Немного. Я ещё Довнарович поищу, сказали, что она тоже сюда пошла.

На нас зашикали. Я вздохнул, скосил глаза в сторону Ирины и Коли. Те увлечённо конспектировали речь профессора Арояна.

— Ириш, — шепнул я своей девушке. — Мне надо уйти, у товарища случилась беда, но позвони мне на всякий, как лекция закончится. Если буду рядом, провожу.

Она поморщилась, но кивнула. Я быстро встал и пошёл к выходу, оставив Черепанова в зале, искать Яську Довнарович.

Моё место было занято моментально, едва я поднялся. По нашему профилю, значит, военной разведке, что-то понадобилось от нас, на третий месяц учёбы. Странно, но досады я не чувствовал, наоборот, кровь заиграла в жилах, я снова был в деле, даже не понимая, в каком именно.

Я курил у входа, когда из ДК вынырнул Череп с не менее заинтересованной Довнарович.

— Пошли в парк, — сказал я. — Там он такой, что никто незаметно не подойдёт.

Да, дома мы строили быстро, а вот деревья растили медленно, поэтому парк при ДК Строителей очень хорошо просматривался. Да, нас всем видно, но и мы всех видим. Тем более что Череп достал три бутылки лимонада «Буратино», который издалека можно было принять за «Жигулёвское».

— Серьёзно? — офигела Довнарович.

— Да. Нам сегодня потребуется трезвая голова.

Значит, действительно дело было очень серьёзным. Не сказать, что Череп уж был таким любителем выпить, но пиво он всегда предпочитал лимонаду.

— Излагай, — буркнул я, останавливаясь у заледеневшей скамейки и открывая об угол бутылку.

Мы тщательно прикрывали этикетки, чтобы не сойти либо за дураков, либо за шпионов.

— Такое дело, — вздохнул он. — Вчера вечером, один боец подался в самоволку, и до сих не вернулся.

— Чего? — подняла бровь Яся.

Её удивление было нетрудно понять. Когда служили мы, то в самоволку не ходили, потому что было некуда, а теперь, здесь поставили город и бойцы потянулись, тонкой вереницей, скрашивать скуку.

Череп, однако, проигнорировал её вопрос, продолжив рассказ.

— Вернее, не совсем один. Их трое ушло, но вернулось только двое. Один из них, Берестянский Олег Евгеньевич, 1984 года рождения, второго года службы, сказал своим сослуживцам Ященко и Кангуру, что заскочит к одной девушке, с которой он познакомился несколько недель назад. Кангур удивился, так как ранее не замечал за Берестянским склонности заводить романы с девушками.

Довнарович почему-то покраснела, а я строго посмотрел на неё. Явно ведь не о том думает.

— На обговорённое заранее место встречи Берестянский не явился, хотя бойцы прождали на час дольше, чем договаривались. Не появился он и к утренней поверке, где и заметили его отсутствие. Была поднята тревога и в город вышли военные патрули. Но поиски до сих не увенчались успехом.

— Это-то понятно, но почему дёрнули нас, по линии ГРУ? — спросил я. — Орлы мух не ловят.

Череп посмотрел на меня как-то странно.

— Берестянский, три месяца провёл в плену на Тауси, — пояснил он. — И по нашим данным, там были какие-то проблемы, но доказательств не было, поэтому мы вернули его дослуживать в космодесант.

— Какие именно проблемы? — опередив меня, спросила Довнарович.

— Его содержали немного лучше, чем остальных к тому же часто вызывали к начальству центра. Сам Берестянский ни с кем не общался, держался в стороне от остальных пленных.

— Ну такое, — повертел я рукой в воздухе.

— Да, больше ничего на него не было, ни документов, ни свидетельств, — согласился Череп. — Но это не показатель. Его хоть и вернули в часть, но взяли на заметку.

— Мда… — произнёс я. — На заметку. Настолько хорошо следили, что не уследили, когда он исчез, незадолго до прибытия делегации из Тауси.

— Не мне тебе объяснять, какой у нас сейчас бардак повсюду в связи с реорганизацией вооружённых сил, — вздохнул Черепанов.

Я махнул рукой. Вот лучше бы лишний раз мне этого не напоминал.

— Чё уж там. Ладно, я сейчас возвращаюсь в общагу, беру оружие и кое-какое экспериментальное устройство, а потом мы идём искать беглеца. Череп, какая основная версия?

— Что он всё-таки был завербован, а теперь подался в бега, чтобы выйти на связь с делегацией Тауси. Он последний месяц крутился при штабе, завёл там знакомства, мог узнать, что-то такое, за что купит себе сладкую жизнь на планете зоне их влияния.

Яся грязно выругалась вслух, я бы тоже так сделал, но пока был занят. Включив телефон, набирал Ирину. Телефон не ответил, значит, лекция ещё не кончилась. Что же, родная, придётся тебе добираться в общагу одной.

Быстро записав послание своей девушке, я махнул рукой Черепу и Ясе и решительным шагом потопал в сторону общежитий университета.

Довнарович всё не могла успокоиться.

— В самоволку ушли и кто? Воевавшие бойцы. Совсем расслабились, нюх потеряли, — ворчала она.

Я лишь вздохнул, вспоминая, как встретил таких вот самовольщиков, в прошлом месяце. Правда, они были совсем салагами, без боевого опыта, но велика ли разница?

Тогда на Полигоне только-только начиналась полноценная зима. Я возвращался из городской библиотеки, где помимо учебной литературы взял три художественные книги. Одну удалось получить, после долгих уговоров симпатичной библиотекарши, которая пошла на милость, узнав, что я тоже участвовал в Нотрийской битве. Девчонка служила связисткой и от гибели их спас отряд космодесанта, правда, не мой, но всё равно к войскам космической поддержки, она относилась теплее, чем к прочим.

Это была новая книга военного прозаика Олега Дивова, которая называлась «Лучший экипаж Солнечной», рассказывающая об операции на Персее, а я в ней поучаствовал, едва попал в космодесант. Сам автор в военно-космических войсках послужил и рядовым, и офицером.