Пятая жена миллионера (СИ) - Гринь Ульяна Игоревна - Страница 1

10 марта. СПБ

— Полинка, пока!

— Пока, девочки! — я помахала коллегам рукой и, скользя по обледенелому снегу, побежала к переходу. Каблуки, хоть и не шпильки, тормозили моё фигурное катание, а я балансировала руками и со стороны, наверное, была похожа на аиста на льду. Скоро десять, метро закроется, надо спешить!

С неба падала мелкая крошка, сводя на нет все усилия недавно прошедшей снегоуборочной машины. Легковушки скользили по проезжей части в прямом смысле этого слова: как только одна пыталась ускориться, сразу же начинала вилять задом, и сзади едущие испуганно сбрасывали скорость на всякий случай. А я шарахалась от поребрика — мало ли, зацепят сдуру, а я ещё молодая и жить хочу!

Не повезло мне на переходе возле сада Олимпия. То ли каблук поехал на льду, то ли ноги запутались, но я заскользила, голося от ужаса, прямо под колёса большому чёрному седану. Плюхнулась на задницу, растянувшись во весь рост, и замолчала от боли в лодыжке — дыхание перехватило. Замерла… Сейчас стукнет!

Скрип тормозов длился, наверное, целую вечность, и я устала бояться, открыла глаза. Бампер навис прямо над моим лицом. Машина остановилась в нескольких сантиметрах от меня! Господи, боже мой…

— Господи, боже мой!

Э, это же моя реплика! Её украл мужчина лет тридцати, который выскочил из седана и подбежал ко мне, скользя по дороге кроссовками.

— Девушка, вы в порядке? Где болит? У вас болит что-нибудь?

— Болит, — пробурчала я, опираясь руками о снег. — Но не скажу что, это неприлично…

— Сидите спокойно, я позвоню в Скорую!

— Не надо, всё нормально!

Я попыталась перевернуться на колени, чтобы встать, и ойкнула — лодыжка ныла и стреляла при малейшем усилии. Чёрт! Неужели сломала? Как я теперь работать буду?! Это же больничный на две недели минимум!

— Всё-таки болит! — будто даже с удовлетворением констатировал мужчина и, протянув обе руки, помог мне встать: — Нога? Давайте в травмпункт, надо сделать рентген.

— Мне бы до метро доковылять… — хотела отказаться я, а потом вспомнила, что от метро-то мне бежать через парк, а потом ещё целый квартал в автобусе трястись! — А чёрт с вами, отвезите меня домой!

— Никаких домой, — строго ответил он, подхватывая меня под локоть и таща к машине. Вокруг уже начали кучковаться люди, переговариваясь и снимая на телефон. Мужчина рявкнул на них: — Всё в порядке, расходитесь!

— Может, помощь девушке… — начала было тётка в пуховике, но ей было отвечено:

— Я сам окажу помощь!

Он распахнул дверцу со стороны пассажира и аккуратно усадил меня:

— Осторожно, ногой лучше не двигать.

Сам взял мою болевшую лодыжку и устроил на коврике так, что я и охнуть не успела. Дверца захлопнулась, я выпрямилась, глядя перед собой широко открытыми глазами. Блин, надо было на Скорую соглашаться! Он же меня сбил, вдруг сейчас придушит и вывезет в лес, чтобы я в полицию не заявила? Вцепившись в сумочку побелевшими пальцами, лихорадочно думала, как выпутаться из этого дерьма. Может, ему денег предложить? Машина-то не новая, явно требуется ремонт…

Или пообещать, что никому не скажу?

О, его же снимали на телефоны, завтра он будет звездой ютюба!

Мужчина плюхнулся на водительское место, заляпав коврик снежной кашей, и ткнул пальцем в навигатор, сказал отчётливо:

— Травмпункт!

— Составляю маршрут до ближайшего… травмпункт, — бесстрастно ответил бортовой компьютер женским голосом.

— Отлично, сейчас быстренько сделаем рентген, — пробормотал мужчина, осторожно трогая машину. А я вспомнила с паникой:

— А у меня с собой полиса нет!

— Боже, какой пустяк! — улыбнулся он, не отрывая взгляда от дороги. — Я заплачу!

— Ну, если так…

Если он собирается платить за меня, то лес, наверное, можно отменить. Вот и хорошо, я ещё жить хочу, у меня ещё всё впереди! А вот с ногой можно попрощаться на ближайшее время… Как невовремя, ой как невовремя! Начальство рискует не одобрить. Треть девчонок с гриппом свалилась, мы впятером все смены закрываем, так ещё и я отвалилась… Прямо даже неудобно! А всё из-за проклятой гололедицы! Лучше бы уж дождь и грязь, чем это дерьмо…

— Вас как зовут, девушка?

Вопрос прозвучал неожиданно. Этот водятел ещё и клеиться собрался? Я покачала головой, но ответила:

— Полина.

— А меня Андрей. Вы не подумайте, я хорошо вожу вообще-то! Просто это не моя машина.

— Вы её угнали? — не удержалась я от сарказма, и Андрей нервно рассмеялся, тормозя на светофоре. Машина чуть дёрнулась, но не заскользила, а то я уже схватилась за поручень.

— Спокойно, Полина, я не вор! Мне приятель дал на время. Я терпеть не могу ездить на непроверенной машине, но у меня не было времени её проверить.

Красуется. Ой какие мы правильные! Небось, и уровень масла смотрит перед каждой поездкой, и лампочки в фарах проверяет…

— Масло есть, и то хлеб, — пробормотал Андрей.

Ну вот, а некоторые говорят, что я никогда не права. Ещё как права, да и вообще — я людей насквозь вижу. В кафе натренировалась.

— Вот и больница, — радостно сообщил Андрей. — Болит?

— Болит, — отозвалась я. — Да нет там перелома… Иначе бы распухло!

— Не всегда перелом распухает, — наставительным тоном ответил он. — А вдруг трещина?

— А вы врач, да? — съязвила я, снова начиная паниковать. Только трещины мне и не хватало! Это не две недели, это уже месяц! А как я за продуктами буду выходить, если мне гипс наложат? Димку ко мне не отпустят, а соседок просить — себе дороже. Шумно выдохнув, я с досадой хлопнула ладонью по колену.

— Не врач, — бросил Андрей и вышел из припаркованной машины. Обежал её спереди, открыл дверь и протянул руку: — Встать можете?

— Могу. Как-нибудь доковыляю, — ответила, выбираясь наружу. Попробовала встать на повреждённую ногу, но её пронзило острой болью. Я вскрикнула, поджав ногу, и добавила: — Нет, скорее допрыгаю…

Андрей закатил глаза и хлопнул дверцей. Раздался писк сигналки, а потом меня подняли на руки. Чувство, конечно, незабываемое, но блин! Я машинально ухватилась за шею Андрея и недовольно протянула:

— Заче-ем? Я бы допрыгала!

— Ну уж нет, — рассмеялся он, легко и непринуждённо понёс по расчищенной плитке к освещённому входу. — Я не могу позволить симпатичной девушке с травмой скакать на одной ноге, да ещё и на каблуках. На каблуке, то есть.

От симпатичной девушки мне стало приятно, а от этого чувства полёта — неловко. Но всё равно, когда тебя носят на руках, чувствуешь себя чуть ли не английской королевой! Даже если это не твой мужчина…

А жаль, что не мой. Андрей разрулил всё за пять минут. Уж не знаю, заплатил ли сверх прайса или нашёл убедительные доводы, но при общей загруженности зала ожидания меня приняли без очереди: посадили в кресло на колёсиках, отвезли на рентген, сфоткали лодыжку и так же быстро вернули Андрею. Ещё через десять минут пришёл врач с улыбкой и с чёрно-белым снимком:

— Спешу вас обрадовать — перелома нет, трещин тоже. Думаю, небольшое растяжение. Купите в аптеке голеностопный ортез и носите не менее двух недель. Несколько дней прикладывайте лёд, принимайте Эффералган, и всё вскоре пройдёт.

— Спасибо, доктор, — ответила я с чувством, а Андрей схватил его руку и потряс с воодушевлением:

— Спасибо! Вы очень любезны, доктор.

— Не стоит благодарности, — улыбнулся тот скупо, и я поняла — не заплатили, а привели убедительные доводы.

Обратно до машины меня снова донесли. Хотя я и пыталась сопротивляться, Андрей проигнорировал все протесты и подхватил моё бренное тело, как будто оно весило сто граммов. А я ляпнула:

— Вы спортсмен, Андрей? Культурист? Штангист?