Третий Завет. Тетралогия (СИ) - Александр Захаров - Страница 136

Телохранитель молча склонился в полупоклоне, не сумев скрыть своей радости. Ничего удивительного, ведь для него это не является незначительной милостью. Простому воину  заполучить системный трофей почти невозможно (базовый шанс составляет всего лишь два процента; примечание автора) . А уж о праве выбора и речи не идёт. Разумеется, есть шанс, что от меня захотят нечто такое, чем я и сам не владею. Но тогда я могу попросить о помощи Хехехчин, или альвийку, или обратиться к любому другому рыцарю , просто последнее займёт время. Могу даже попросить карту навыка у Гавриила, но для этого мне придётся пожертвовать своими баллами репутации. Меня могли бы завалить просьбами, но воинов  слишком мало (как и учебных карт у них на руках), чтобы это стало проблемой. А в будущем будет основан Первохрам в Иерусалиме, а за ним – Храмы поменьше, уже в разных уголках нашего мира, и приобрести карту навыка, священное оружие или пожертвовать ОС можно будет в храме, минуя посредничество таких как я. А может, мы проиграем, но тогда всё остальное и вовсе станет неважным.

Проходя мимо палатки Мэрион, я услышал голоса и замедлил шаг.

– Госпожа, позвольте задать вопрос?

– М‑м‑м, ну попробуй.

– Какие имена приняты у вашего народа?

Внутри повисла длинная пауза.

– Зачем тебе это? – недоумение в голосе альвийки можно было есть походной ложкой.

– У моего товарища скоро должен родиться ребёнок. У нас есть примета, что если дать младенцу имя, принятое у другого народа, то Смерть запутается, и не сможет быстро найти такого человека. Чем дальше живёт этот народ, тем дольше она будет искать. Ещё лучше, если такое имя носил знаменитый герой.

Что ответила жрица, я уже не расслышал, продолжив свой путь и слегка тряхнув головой, поражаясь чужим суевериям. Называть детей надо именами святых, чтобы те с Небес присматривали за человеком всю его жизнь. И поэтому имён лучше давать несколько. Неужели так сложно это понять?

Интерлюдия (отступление в прошлое примерно на две недели).

Городская стража или «Добро пожаловать в Акру!»

– Эй, ты! Да‑да, ты. Чего замер столбом и вертишь башкой, словно в первый раз видишь город? Прочь со сходней! Эй, на корабле, дайте пинка этому ротозею, или вы будете разгружаться до самого вечера, клянусь Господом!

Это причал, а не улица, болван. Что? Я не понимаю, что ты мычишь. Может ты больной? А ну стой на месте, нам тут не нужна зараза. Чего язык показываешь? Э, да ты немой? Киваешь, ну – точно немой. Матерь Божья, как же тебя так угораздило? Да не отвечай, здесь рады даже таким как ты. Добро пожаловать в Акру!

– Ты откуда? Ах да, ты же немой. Не размахивай руками, здесь не так много бесплатных развлечений, дай угадаю. На иберийца ты не похож, на итальянца или грека – тоже, француз? Чего мычишь возмущённо? Могу я ошибиться? Немец? С Острова? Шотландец что ли? Ирландец? Да не бесись так, понял я уже, что ты англичанин. Но как было не подшутить над тобой? Я, кстати, тоже из Англии.

Чуешь, какой чистый здесь воздух? Не обращай внимания, это моча и гниющая рыба, нормальный запах для порта, сам должен знать. У нас благоустроенный город, а не зловонная Европа, – никаких выгребных ям, даже канализация есть. Не знаешь, что это такое? Не важно, потом расскажу. Все стоки стекают по каналам прямо сюда, в гавань. Нищие пьют прямо из них. Не хочу даже думать о том, какая мерзость плавает в той воде и лежит на дне. Хорошо ещё, не слишком жарко, март всё‑таки. Ты удачно прибыл, ведь сегодня Благовещение*.

* – христианский религиозный праздник, посвящённый явлению архангела Гавриила с Благой вестью Деве Марии, – что она беременна Иисусом. Празднуется 25 марта (7 апреля по Григорианскому стилю). Автор обращает внимание своих читателей, что вся хронология событий в книге по умолчанию указана по Юлианскому стилю, так как современный Григорианский в Средние века ещё не был известен.

(примечание автора)

Ты не очень‑то похож на паломника. Не‑не‑не, даже спрашивать ни о чём не буду, это твоё дело. Ну что ты мне опять свой язык показываешь? Серьёзно? Ты думаешь, что он тут у тебя отрастёт? Ах‑ха‑ха… Да не обижайся, не удержался просто. Что тебе сказать? Ты попал в правильное место. Если где‑то и возможны чудеса, то это здесь. Просто не стоит на них рассчитывать. Ладно‑ладно, умолкаю.

На что жить будешь, думал? Давай к нам, в стражу, это всяко лучше, чем наняться в копьё кого‑нибудь из светских рыцарей на роль смазки для сарацинского меча. Чего мнёшься? Ты же не хочешь, чтобы какой‑нибудь араб вспорол тебе брюхо или утыкал стрелами словно ежа? Конечно, не хочешь. Пошли, я, так и быть, замолвлю за тебя словечко в магистрате, мне как раз был нужен неболтливый напарник. Держись меня – не прогадаешь!

Кошель с жалованьем держи при себе. Ворья тут хоть отбавляй, срежут – глазом не успеешь моргнуть. Что ты мне секиру под нос суёшь? В темноте тебе нож под ребро сунут раньше, чем ты ею размахнёшься. На улице от Тампля к рынку стража каждое утро убирает труп, а то и не один. Как тут ходят рыцари? В этом городе нет настолько тупых грабителей.

Развлечения? С этим у нас полный порядок, если, конечно, у тебя завалялась в кошеле лишняя монета. Шлюхи есть любые, даже такие, каких ты в Англии никогда в жизни не видел. Черные, жёлтые, белые, красотки с севера, знойные красавицы с востока, страшные как наша жизнь бедуинки с юга… О еврейках, татарках, турчанках и всяких там черкешенках и не говорю, тут их полно. Выбирай любую. Цены? Самые дорогие – северянки, их привозят генуэзцы, и они самые красивые. Шлюхи, а не генуэзцы, ах‑ха‑ха… Но тебе ведь баба нужна не для того, чтобы на её лицо любоваться, верно? Можешь ей платок на голову накинуть, если невмоготу.

В этом городе есть всё. Меха с севера, драгоценные камни с юга, специи, серебро, золото, краски, ковры, сахар… Здесь можно встретить купцов из всех краёв земли, даже таких, о которых никогда не слышал. Поговорим об этом позже, а пока просто учти, что здесь можно получить всё, что пожелаешь, за плату, конечно. Главное – не рискуй и не хлопай ушами, и ты можешь вернуться домой богачом. И я не шучу, просто – держись меня.

Да, самое главное, не забывай вовремя убираться с дороги. Здесь – не Англия, и если встретил рыцаря, то лучше отойди в сторону и говори как можно меньше. А лучше вообще молчи. Ах да, ты же немой. Не подумай дурного, наши рыцари – натурально святые, но если нарвёшься на пьяного или разозлённого, то отсюда тебя могут унести по частям. Особенно остерегайся немцев, тевтонцы из всех – самые бешеные.

Чего теребишь за рукав? Хочешь услышать про других? Мой предыдущий совет одинаково хорош по отношению к ним ко всем. Ну что? В городе полно представительств рыцарских орденов, это же всё‑таки Святая Земля, не забыл? К лазаритам не прикасайся, если не хочешь сам сгнить заживо, упаси тебя Христос. Брось рабу из их обители медяк и сваливай прочь, не задерживайся. Рыцарей Гроба Господня и испанских орденов тут по пальцам пересчитать, погоды они не делают. Но пинка отвесить могут, если им покажется, что ты был недостаточно почтителен. О всяких малых европейских орденах и говорить нечего. Другое дело – госпитальеры. Их у нас очень уважают, так как еды у них много. Они раздают её больше всех остальных вместе взятых, включая храмы. Но я тебе так скажу, – не стоит привлекать их внимание. Бери мясо, которое они тебе дадут, не забудь поблагодарить, и улепётывай прочь.

Самые значимые – тамплиеры. Не смотри, что город называется Сен‑Жан д,Акр, то есть «крепость Святого Иоанна». Главные тут именно храмовники, а не иоанниты (другое именование госпитальеров; примечание автора ), хорошенько это запомни. Но полной власти нет и у них, к добру или к худу, – так сразу и не скажешь. Каждый тамплиер, которого ты тут встретишь, это натурально святой. Да‑да.

Не веришь? Тут неподалёку, за стенами, рабы вываривают кости из тел. Самыми ценными считаются именно трупы храмовников. Но тс‑с‑с, я тебе этого не говорил. Самые святые мощи получаются, конечно, из рыцарей, но их тела редко попадают в разделку, что бы там ни говорили в Европе. Всё чаще – братья‑сержанты, служители и даже такие как мы. Представляешь? Если тебя убьют, то медальон с кусочком твоих мощей, быть может, будет носить у тебя на родине молоденькая благородная девица меж своих нежных маленьких грудей. Теребить тонкими нежными пальчиками и представлять себе рыцаря. Ах‑ха‑ха… Мычишь? Представил, значит.