Охота на человека - Абдуллаев Чингиз Акифович - Страница 10

• Предыдущая
• 10/39
• Следующая

Миура наклонил голову. Как никто другой, он умел одним ударом руки убить человека, прорваться сквозь строй вооруженных людей и уйти невредимым. Для этого нужно было высокое мастерство, и Миура обладал им.

Обычно он получал задания по почте: в конверте ему посылали фотографию и точный адрес жертвы. Его никогда не интересовали дополнительные подробности, если они не нужны были для дела. Даже имена своих «клиентов» Шварцман предпочитал не узнавать. Так было спокойнее, а Альфред Шварцман любил спокойную жизнь.

Свою работу Альфред делал мастерски, даже с вдохновением истинного художника. Он умел ждать даже тогда, когда нервы на пределе и обстановка требует быстрых нестандартных решений. Он умел выбирать нужный момент, проявляя должную выдумку и находчивость. Его ничего не подозревавшие жертвы получали пулю в самый неподходящий для этого момент. Однажды он даже умудрился застрелить министра одного африканского правительства, стоявшего в окружении пятерых охранников. В другой раз это был японский бизнесмен, приехавший развлекаться на Ямайку. Шварцман почти безупречно прострелил ему голову в тот самый момент, когда японец заканчивал свой «ритуальный танец» с очаровательной блондинкой. Женщина, не понявшая, в чем дело, не успела даже закричать, когда вторая пуля Шварцмана попала ей точно под левую лопатку.

В последнее время работать приходилось все чаще. У Альфреда подрастало трое детей – две девочки и очаровательный голубоглазый малыш. Ради них он и принимал грязные заказы, как тот, в Бразилии. Тогда пришлось убрать всю семью незадачливого конкурента, осмелившегося пойти на конфликт с местной мафией. Шварцман очень аккуратно подстрелил двоих детей, жену конкурента, прежде чем выпустил последнюю пулю в голову обезумевшего отца семейства. Но подобные дела он не любил. После них оставались мрачные воспоминания, которых он хотел избежать более всего. Да и платили за такие убийства по обычной ставке, не учетверяя гонорар. Очевидно, в расчет принималась несложность подобных заданий, а душевные страдания самого Шварцмана никогда не волновали его хозяев. Получив вызов на этот раз, Альфред Шварцман не поверил своим глазам. В конверт была вложена фотография, указан адрес и цена убийства – сто тысяч долларов. Так много «ястреб» никогда не получал.

– И все-таки я не понимаю, – не сдавалась Моника Вигман, – для чего нужен был весь этот маскарад? Прямо из Вены мы должны были лететь в Южную Америку, наши люди обязаны контролировать встречи Грубера с Торнером, искать связи Рабинада и Вебера, а вместо этого мы теряем время и летим в Афины.

– Не совсем, – мягко усмехнулся Саундерс, – Интерпол хочет еще раз все проверить. Если в центре работает только один шифровальщик, передающий информацию, то все ясно. А вдруг им удалось внедрить и второго? И тогда наша дезинформация становится информацией для них, а их информация – дезинформацией для нас. Поэтому мы передали сразу несколько сообщений о нашем выезде в Южную Америку. Наш «общий знакомый» не знает, что мы летим через Грецию. Значит, здесь за нами никто не должен следить. И именно это сейчас и проверяется. На всякий случай по другим каналам уже сообщено о нашем вылете в Парагвай через Италию и Швецию. В Стокгольме и Риме уже сидят дублирующие пары Саундерс – Вигман. Если все будет в порядке, за нашими двойниками будут следить в Риме, и тогда мы сможем вылететь уже завтра.

– По-моему, довольно сложный способ проверки, – улыбнулась Моника Вигман.

– Да, – согласился Ричард, – и не надо улыбаться. В таком деле все требует тщательной проверки.

– Я понимаю, но немного обидно, что экспертов вашей квалификации используют в качестве «подсадной утки». Интерпол мог бы и получше распорядиться вашим опытом. – Это в порядке критики или лести? – парировал Саундерс.

– Только чтобы польстить вашему самолюбию, – рассмеялась на этот раз Моника.

– Спасибо, но, я думаю, вам не стоит особенно жаловаться. Мы живем в прекрасном отеле очень красивого города. Кстати, вы наверняка раньше не были в Афинах.

– Была один раз проездом.

– Ну вот видите. Убивать нас даже здесь вряд ли будут. Да и в Риме нашим двойникам ничего не угрожает. Скорее наоборот, «легионеры» попытаются узнать, что именно нас интересует, с кем мы будем встречаться в Южной Америке. И именно поэтому они проявляют к нам такой интерес и даже позволяют себе открыто запугивать нас, уверяя, что поездка небезопасна. Конечно, она очень опасна, но лишь после того, как «легионеры» выяснят сферу наших интересов. И после этого нам, конечно, будет очень нелегко.

– Вы считаете, что они не повторят попытки покушения?

– Конечно, нет. В Вене это была отчаянная попытка самоубийцы, понявшего, что их игра раскрыта. А здесь ни за что. Им очень важно узнать, что именно мы знаем, и только после этого, конечно, будут попытки. И не одна, уверяю вас.

– С вами все-таки невозможно разговаривать, – покачала головой Моника, – вы говорите об этом так спокойно, словно речь идет не о вашей собственной жизни.

– Не обращайте внимания, – махнул рукой Саундерс, – давайте лучше пойдем смотреть город.

Выйдя из отеля, они спустились вниз, дойдя до Национального банка Греции. Отсюда открывалась великолепная в своей красоте ночная площадь Омония, от которой тянулись длинные улицы греческой столицы. Саундерс и Моника перешли на другую сторону.

– Обратите внимание, Моника, на этот оружейный магазин, – показал Ричард, – здесь бывают великолепные образцы оружия.

– Вы часто бываете в Греции? – удивилась миссис Вигман.

– В третий раз. Афины – огромный город, причудливо сочетающий в себе стили древнего эллинского мира и турецкой и европейской архитектур. Но, признаться, – грустно заметил Ричард Саундерс, – в первый раз я приехал сюда молодым. Я был убежден, что Акрополь – это нечто величественное, имеющее мировое значение для истории цивилизации и поражающее своими размерами и грандиозностью архитектурных ансамблей. Но увидел только кучу старых колонн и полуразвалившиеся здания. Не знаю, может, мне не хватило воображения. Был август месяц, и там, наверху, на Акрополе, солнце было особенно беспощадно. Я и сейчас считаю, что этот город и сам Акрополь имели огромное значение для развития человечества, но при ближайшем рассмотрении они кажутся куда более скромными, чем легенды и мифы, знакомые с детства.

Они вышли к фонтану с причудливой архитектурой, стоявшему в самом центре Омонии. Мимо с ревом проносились мотоциклы. Это был район богатых туристов, где находилось наибольшее количество отелей и магазинов. В левую сторону шли улицы, на которых располагались дешевые магазинчики, торгующие сувенирами и различного рода поделками. В правую же ходили обладатели чековых книжек и кредитных карточек. Ричард и Моника решили идти прямо. Пройдя мимо отеля «Мираж» и нескольких небольших ресторанчиков, они спустились вниз, не обращая внимания на шумную суету вечернего города.

На небольшом расстоянии от них все время мелькали фигуры Ленарта и Гомикавы, не спускающих глаз с Ричарда Саундерса. Однако никаких подозрительных моментов никто из четверых не замечал.

Саундерс и миссис Вигман вышли к полицейскому управлению. По всей улице стояли полицейские автомобили, готовые выехать на вечернее дежурство. После того как Ричард предложил свернуть направо, они вышли прямо к публичному дому, у входа в который со скучающим видом стояли несколько женщин. Мимо спешили соседи, жители близлежащих домов, полицейские. Они приветливо здоровались с женщинами, многие знали их в лицо. Те так же приветливо отвечали им. Саундерс привычно отметил равнодушие в глазах этих женщин. Когда мимо проходили мужчины – потенциальные клиенты, женщины даже не поворачивали головы. И даже когда их выбирали, они спокойно вставали и с такими же непроницаемыми лицами шли за своими «клиентами» обратно в дом.

• Предыдущая
• 10/39
• Следующая